Операция "Рагнарек"

– Нет! – громко сказала Мелисента. По-английски, словно не только для своего еще невидимого собеседника, но и для него. Войцех решительно толкнул дверь.

Фионнбар ап Лугг поднялся с кресла, в котором сидел напротив устроившейся на диване Мелисенты, и окинул Войцеха долгим взглядом, ничуть не смущаясь тем, что видит перед собой хозяина этого дома. Войцех использовал затянувшуюся паузу, чтобы в свою очередь разглядеть отца Принцессы.

Князь был высок и сложен, как воин. Опытный взгляд Войцеха сразу разглядел в его статной фигуре привычку к мечу, широкие плечи, крепкие руки – нечто неуловимо утраченное в дни, когда холодное оружие чаще украшает стены, чем пояса. Но в остальном Фионнбар казался самым обычным человеком. Вот только возраст определить было сложно. Двадцать и сорок с равным успехом. Ни морщинки на гладком лице с белоснежной кожей под темно-каштановыми с медным проблеском волосами до плеч, с ореховыми ясными глазами в темных ресницах под высокими дугами бровей. Твердый и решительный рот, но полные и яркие губы, свидетельствующие о страстной чувственности. Гордый крупный нос. Все это, вкупе с высокими скулами и твердым подбородком, было соразмерно и классически совершенно. Но не более того.

Князь улыбнулся, словно читая мысли Войцеха, на мгновение в воздухе пахнуло горными травами и свежестью ночного дождя. В облике Фионнбара что-то неуловимо изменилось, и его возраст немедленно стал колебаться между первой свежестью восемнадцатилетнего мальчишки и тысячами, десятками тысяч лет бессмертного Князя Ши.

– Прошу прощения за неожиданный визит, - мягко сказал Князь, но спокойствие в его голосе не обмануло Войцеха, разговор предстоял долгий и непростой.

– Князь Фионнбар здесь дома, - поклонился Войцех, - это дом Мелисенты столь же, сколько и мой, и ее отец всегда желанный гость здесь.

– Хорошее начало, - усмехнулся Фионнбар, снова присаживаясь в кресло и каким-то привычным, почти автоматическим кивком головы указывая Войцеху на место рядом с Мелисентой. Начало действительно было неплохим.

– Ну, молодой человек, - с легкой иронией в голосе произнес Князь, - версию Мелисенты я уже слышал. Неплохо бы услышать вашу.

– Я ее люблю, - ответил Войцех, - это все, что имеет значение. В остальном – я доверяю всему, что Мелисента расскажет.

– Она не рассказала о том, что ты собирался ее обратить, - недовольным голосом произнес Фионнбар, - и о том, что ей угрожали – тоже. Я не думаю, что это хорошая идея – скрывать от меня правду.

– Я ничего не пытаюсь скрыть, - возразил Войцех, - но, на мой взгляд, намерения, не осуществленные не потому, что не представилось возможности, а потому, что от них отказались, не стоят того, чтобы их обсуждать. Тем более делать выводы.

Он заметил, что Князь перешел на «ты», и это придало ему смелости, вселив надежду на благополучное завершение разговора.

– Что бы с ней стало, если бы я не остановился? – прямо спросил Войцех, которого до дрожи пугал ответ. Но он должен был знать.

– Ты просто убил бы ее, - спокойно ответил Фионнбар, - возможно, это было бы к лучшему. Ее душа возродилась бы в другом теле и пробудилась вовремя. Этот Бельтайн был ее крайним сроком. Но что сделано, то сделано. И я, вероятно, должен быть тебе благодарен за то, что она снова с нами. Теперь ее долг – занять свое место в Сидх Меадха.

– Нет, - сказала Мелисента, и Войцех понял, что этот ответ он уже слышал.

Девушка чуть придвинулась к нему и вложила свои тонкие пальчики в его руку, словно ища поддержки. Но Войцех ощутил, как от ее прикосновения в него потоком течет сила и уверенность.

– Нет, - поддержал он Мелисенту, - я дал ей слово, что не покину ее и не отпущу. И я его сдержу, чего бы мне это ни стоило.

– Будь на твоем месте обычный смертный, - покачал головой Князь, - все было бы намного проще. Домик в ближайшем к Сидху поселке, и живите себе долго и счастливо. Или сколько получится и как сумеете. Но… Ты хоть понимаешь, что ее тело подвластно возрасту и смерти?

– Я знаю, - Войцех чуть крепче сжал руку девушки, - и я буду любить ее такой, какой она станет в каждый следующий день своей жизни. А потом… Я подожду. И найду ее снова. И буду рядом. Потому что я узнаю ее под любой личиной.

– Но она может быть совсем не похожа на ту, которую ты видишь сейчас. И вовсе не обязательно, что она полюбит тебя снова, даже если вспомнит.

– Так тому и быть, - кивнул Войцех, - но я принял решение, и ничто не заставит меня отступить от него. Даже княжеский гнев.

Фионнбар перевел взгляд на дочь. Мелисента сидела прямо, чуть побледнев, но глаз не отвела.

– Я сделала свой выбор, отец, - тихо сказала она, - на этот раз я не отступлюсь.

– На этот раз… - насмешливо протянул Князь, поглядев на Войцеха. Но тот пропустил сарказм мимо ушей.

– Мне все равно, как Принцесса прожила свои предыдущие жизни, - сказал он, - она моя невеста, и мы собираемся пожениться, как только вернемся из путешествия.

– Серьезно? – рассмеялся Фионнбар.
– Вряд ли у вас это получится. Она тебе ничего не объяснила?

Мелисента испуганно поглядела на отца.

– Я… Нет. Я не думала, что речь идет о… Мы просто собирались пожениться.

– Может, мне кто-нибудь, наконец, объяснит, в чем дело? – сердито спросил Войцех.

Князь Фионна вздохнул и кивнул головой.

– Моя дочь, Принцесса Мелисента ап Фионнбар, не может выйти замуж. Она – Дева. Это ее судьба, и такой она должна оставаться навек.

Войцех слегка опешил от услышанного. Он плохо себе представлял, как ему объяснить Князю, что со своими требованиями к дочери тот безнадежно опоздал.

– Я… Мы…. Черт!

– А, ты об этом? – усмехнулся Фионнбар.
– Оставь свою мораль церкви, мальчик. Вы на Бельтайн так тряхнули Грезу, что слышно было до самого Эрина*. Я потому так быстро и ощутил ее пробуждение. Не уверен в последствиях, учитывая твое, мягко говоря, необычное состояние, но думаю, что это лучше, чем все последние годы, когда Принцесса не могла благословить весну.

– Тогда я вообще ничего не понимаю, - вздохнул Войцех.

– Мелисента – Майская дева. Это ее место в Пантеоне, ее роль. То, как видят ее те, кто верит в наше существование, кто просит нашего благословения и помощи. Ты, верно, получил неплохое классическое образование. Много ты знаешь о личной жизни греческих Богов?

– Кое-что.

– А чем они занимались в то время, которое не нашло отражения в мифах? Гера – жена Зевса, потому что тысячи и миллионы людей так считают. И даже те его возлюбленные, о которых известно из мифов, попали в них не случайно. Вы можете оформить свидетельство о браке в любой момент, если это создаст вам удобства в настоящем, но это не изменит того, что в глазах тех, кто верит в Принцессу дома Фионна, она останется Девой. Для того, чтобы это изменить… Нет, ничто этого не изменит.

Князь поднялся и сделал шаг к Мелисенте, протягивая ей руку.

– Идем. Твоя мать, Княгиня Уна, не может покинуть Сидх, она слишком глубоко ушла в Грезу. Тебя ждут. Если тебе это так важно, можешь забрать своего друга с собой.

– Я никуда не пойду! – воскликнула Мелисента.
– И Войцех останется здесь. Там, где он нужен. Там, где он на своем месте. Он не игрушка, которую ты по своей милости позволяешь мне завести. Он – мой возлюбленный, и мое место рядом с ним.

– Довольно! – Фионнбар грозно сдвинул брови и в комнате потемнело. Запахло грозой.