Оперативный простор

Репутация в деле укрепления валюты, не в смысле роста её курсовой стоимости, а надёжности и устойчивости покупательной способности, была очень важна. На текущий момент, война в Африке и стремительный рост уровня жизни населения новых монархий, происходили за счёт, в том числе, пассивного баланса внешней торговли. Уния, хоть и не намного, покупала больше, чем продавала сама. Зарплаты и социальные выплаты, особенно в государственном секторе, росли быстрее, чем наша общая экономика успевала создавать для их покрытия новых товаров и услуг. Хотя рост, особенно в России и Украине, был неизменно двузначным в процентах к предыдущему году не опускаясь ниже 12%, а чаще — выше. Покрытие дефицита, вполне безболезненно, как раз и происходило за счёт высокого доверия наших торговых контрагентов к нашим валютам. 3/4 всей торговли шло в рублях и кронах, а не долларе и чём то ещё. И далеко не вся она, наша валюта, потом возвращалась к нам назад для покупки уже наших товаров и услуг. Весомая часть, оседала в валютных резервах, позволяя нам получать с этого эмиссионный доход. Плюс, для удовлетворения финансовых потребностей иностранных Центробанков, мы выпускали некоторое количество низкодоходных облигаций государственного займа, торговавшегося под 1–3% годовых. Для нас это было совсем не обременительно, а у Центробанков, резервировавших у себя нашу валюту, появлялся дополнительный стимул держать именно наши рубли, кроны и гривны в качестве валютного резерва, на которые они покупали наши же облигации возвращая нам нашу же валюту. А были же ещё и простые держатели наших денег по всему миру!

Правда, справедливости ради, стоило сказать, что в общемировых валютных резервах, на валюты стран Унии приходилось всего где то в районе 1%. Основные наши торговые партнёры были слишком бедны, что бы откладывать какие то значительные суммы себе в резервы. Они и сами, зачастую, потребляли больше, чем производили покрывая недостачу кредитами взятыми у нас же. Это, кстати, был тоже весомый рычаг влияния на должников. Запад очень активно им пользовался. Ну а мы что, рыжие?

Главными, внешними держателями нашего долга, выступали страны Евросоюза, в первую голову Германия, Япония, Китай, а так же Иран с Ираком, не способные быстро переварить потоки нефтерублей. Обе Ближневосточные страны, предпочитали торговать именно в нашей валюте, что бы не получить в один, не самый прекрасный момент, внезапную заморозку своих резервов со стороны недружественных стран.

На текущем совещании, разбирали проблемы торговли не только с импортом из Словакии и Болгарии, но и ещё целым рядом восточноевропейских стран. Наши дипломаты вовсю окучивали ещё Македонию, Югославию в которой осталось всего две республики, Боснию в части Республики Сербской. Все эти страны желали торговать с нами. В первую очередь, конечно же продавать нам свою продукцию, в первую очередь, сельского хозяйства, в которой они испытывали большой избыток и дефицит мест, куда её можно было продать. В Европе и без них, были проблемы со сбытом собственной такой же продукции и к себе, европейцы Балканских производителей пускать совсем не собирались. Что уж там говорить, Греция, вошедшая в Евросоюз в 1981 году, сама испытывала проблемы со сбытом своих традиционных товаров: цитрусовых, оливок, хлопка, вина, фруктов. Евробюрократы вовсю выкручивали грекам руки требуя сокращения производства. С греками, мы тоже плотно работали. Всё таки из всего Евросоюза, у нас с греками было некоторое культурное родство на базе общей религии, что ощущали обе страны.

Было непросто пристроить всю эту прорву сельскохозяйственной продукции, учитывая что и мы сами вовсю наращивали её производство, а у нас ещё были поставщики из Ближнего зарубежья: Закавказье и Средняя Азия, что так же, сильно зависели от наших рынков. Серьёзные надежды, мы возлагали на рост платёжеспособности наших союзников и сателлитов в Африке, Америке и Азии. Ту же Северную Корею, в последние годы, просто завалили продовольственными поставками. Очень удачно получалось, что она оказалась закрыта от большинства поставщиков санкциями и весь рынок, был только наш. Но в Северной Коре было меньше 25 миллионов населения, а наши возможности, правда пока, не по всем направлениям, позволяли кормить едва не пол миллиарда. В том числе, за счёт такого импорта от прикармливаемых стран.

Размышляя над этой проблемой, я ещё было подумал, хорошо что Венгрия, явно склонявшаяся к союзу с нами, особенно, глядя на Словакию, пока входит в НАТО и не является для нас важным поставщиком. А ведь эта страна, была в Восточной Европе, мощнейшим производителем широчайшего спектра продовольствия, немного уступая только Польше значительно превосходящей её по размеру и в разы, по населению. Вынужденные сдерживать своё производство, Венгры с завистью смотрели на северных соседей, не испытывавших, благодаря нам, таких затруднений. К счастью для нас, Словакия была довольно гористой страной и была не в состоянии произвести больших избытков продовольствия в отличии от равнинной Венгрии имевшей богатые чернозёмы и отличный климат.

Как же сейчас кусал свои локти Орбан, позволивший стране вступить в НАТО в 1999 году. Уния, принципиально не давала льгот на поставки к нам продовольствия странам Североатлантического Альянса. Почти, были небольшие поблажки для Греции. С Венгрией же, шли переговоры о смене стороны. Шёл отчаянный торг. Но нам, можно было пока не торопиться, будущий кризис, должен был сделать венгров более покладистыми.

Что интересно, продавленное Западом правило независимости Центробанков стран и исключительно кредитное расширение денежной массы, государства не имели права печатать сами себе деньги, этим занимался исключительно Центробанк, который так же, мог напечатать ровно столько, сколько имел в резерве золота, или иностранной валюты, ну ещё высоколиквидного залога — ценных бумаг и кредитных обязательств других финансовых учреждений, давало нам отличный рычаг влияния на массу стран. Мы то не были скованы таким правилом, да и выдаваемые уже нами кредиты, прекрасно подпадали под данное правило. Деньги рождались в момент появления долга, вернуть который, в замкнутой системе кредитной эмиссии денег, было физически невозможно вынуждая правительства, занимать снова и снова наращивая свои долги. Альтернативой было только постоянное превышение экспорта над импортом, дававшее приток валюты в экономику, под которую уже можно было создавать новые деньги. По факту, это означало постоянную выплату дани страной кредитору и эмитенту резервной валюты. Без расширения денежной массы рост экономики был совершенно невозможен, а значит, страны принявшие Западную модель существования денежной системы, обречены были постоянно платить дань! И для этого, вовсе даже не требовалось воевать. Очень удобно! В том числе и для Унии, не отказавшей себе в удовольствии, воспользоваться чужой системой.

Всё что нам требовалось — покупать у наших европейских и прочих союзников ещё не отринувших порочную финансовую систему, больше, чем сами продаём им, дабы они, могли накапливать у себя нашу валюту, что бы иметь возможность расширять собственную денежную массу в целях роста экономики. Ровно то, что последние десятилетия с успехом делали США и Евросоюз. Правда эти страны сами делали долги у своих Центробанков, но они, имели у них практически неограниченный кредит, а вот все остальные, ради доступа к деньгам, вынуждены были идти на многочисленные политические и экономические уступки. У небольших стран, просто не было выхода, они были вынуждены присоединяться к тому, или иному эмитенту резервной валюты и плясать под его дудку рискуя в ином случае, быть отстранены от денежного кредита и возможностей экспорта и импорта, особенно жизненно необходимых, как раз небольшим странам.

Кредиты в купе с правом доступа на рынки стран Унии, стали для нас мощнейшим рычагом влияния в Восточной Европе постепенно склоняя всё больше нужных нам стран на нашу сторону. Мы ведь, в отличии от Запада, кроме самого кредита, давали и способ его закрытия, через доступ к нашему рынку. Сейчас, когда население новых монархий ещё было далеко от насыщения товарами собственного производства, промышленность просто не поспевала за быстро растущим платежеспособным спросом, который мы всячески подогревали, нам было это особенно выгодно и легко. А некоторый избыток товаров, всегда можно было сбагрить в страны сателлиты и союзникам, если делать это аккуратно. Наши экономисты внимательно следили за тем, что бы не было значительных перекосов, дефицитов и затовариваний. И самое главное, от этого, все участники процесса получали исключительно пользу! Но главную, конечно же мы. Быстрый рост благосостояния граждан России, Украины и прочих моих корон, требовал просто огромных ресурсов и товаров. А ведь была ещё Африка, куда тоже приходилось вкладывать много всего и это, в условиях довольно ресурсозатратной войны. Как хорошо было, что нам готовы были поставлять кучу всего, за всего лишь наши бумажки. Перевес импорта над экспортом был небольшой, но это было необходимо, иначе, нашей валюте было не завоевать долю на мировом рынке резервных валют. Что бы кто то имел возможность накапливать наши деньги, нам надо было больше покупать, чем продавать. Иначе, математика просто не билась. Ровно то, что делали США.

Иран, Ирак, главные держатели нашей валюты и долгов, благодаря активной торговле нефтью, а так же Сирия, Венесуэла, Ливия и понемногу, ещё куча стран, давали нам достаточно ресурсов для активной внешней экспансии. Куда больше, чем могла позволить себе в своё время очень богатая Венедия. У Балтийской монархии, в отличии от России, не было важного элемента надёжности, исключительной ресурсообеспеченности. Теперь, этот недостаток был устранён, а с ним и границы наших возможностей.

— Болгары хотят увеличить квоту на экспорт вина по льготной ставке. Просят ещё пол миллиона декалитров! — Прервал мои размышления докладчик.

Усмехаюсь про себя. Болгары, впрочем, как и остальные наши Балканские союзники, вошли во вкус снова получив льготный доступ на Российский рынок и принялись восстанавливать своё виноградарство с виноделием. Шутка ли, маленькая Молдавия, превосходила гораздо более крупную Болгарию по производству вина! Высокие пошлины на западноевропейские вина, серьёзно освободили имперский рынок от конкуренции, чем спешили воспользоваться все допущенные по льготным ставкам. А ведь Россия с Украиной сами активно наращивали производство! А ещё была Венгрия с Грецией с которыми шли активные переговоры и они, тоже ведь захотят свою долю!

Последняя мысль заставила поморщиться. Придётся тормозить виноделие в России. Иначе, мы утонем в перепроизводстве вина, как Западная Европа уже не знающая куда девать излишки. Наш рынок ведь тоже не бездонный! А союзники, куда мы сбывали кучу прочей продукции сельского хозяйства, как назло в большинстве — мусульмане. Много им не перепродашь! Да и культуру пития у нас самих, надо переводить с вульгарной водки, на вино. Это с любой стороны будет куда полезнее! Если всё получится, Империя сможет переварить всё производство вина Восточной Европой, надёжно привязав территорию к нашему торговому блоку, а там и до политического недалеко. Впрочем, политически, большинство кредитуемых нами стран и так проводили больше проимперскую политику Унии, кто открыто, а кто завуалированно. Кредиты и рынки, позволяли крепко держать страны за нежные места.