Опередить дьявола

Проди полез в карман и достал оттуда сложенный листок. В верхнем левом углу было фото мужчины — вроде тех, что делают в кабинках моментальной фотографии.

— Вы его раньше видели?

Она ожидала, что это лицо вызовет у нее шок, но нет: обыкновенный парень, мордастый, за двадцать, с короткой стрижкой и угреватыми пятнышнами в уголках рта. В объектив попал вырез футболки цвета хаки. Она уже собиралась вернуть листок, когда ее внимание привлекла одна деталь на бланке. «Эйвон и Сомерсет» [18] .

18

Территориальное полицейское подразделение, ответственное за патрулирование графства Сомерсет, города и графства Бристоль и Южного Глостершира.

— Что такое? Это ордер на… — Она не закончила фразы, так как увидела внизу крупными буквами: ПОЛИЦЕЙСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ.

— Лучше я вам сразу скажу, поскольку рано или поздно вы все равно узнаете. Он работает в нашей структуре. Мастером по оборудованию.

Она невольно схватилась за горло.

— Он… он работает в полиции?

— Да. У него неполный рабочий день.

— Вот почему он сумел прицепить эту штуку к днищу нашей машины?

Проди кивнул.

— Боже правый. Я отказываюсь… Вы с ним знакомы?

— Не то чтобы… Так, видел пару раз. Он красил стены в моем офисе.

— Но вы с ним разговаривали?

— Несколько раз. — Он пожал плечами. — Мне очень жаль. Я знаю, мне нет оправдания. Сел в лужу. Не знаю, о чем я думал.

— Какой он из себя?

— Непримечательный. В толпе вы бы его не заметили.

— Что, по-вашему, он сделал с Мартой?

Проди сложил листок. Один раз, два, три, аккуратно разглаживая сгибы большим ногтем. Спрятал листок в карман.

— Мистер Проди? Я спросила: «Что, по-вашему, он сделал с Мартой?»

— Мы можем сменить тему?

— Нет, не можем. — В ней поднималась волна страха, страха и белой ярости. — Из-за бардака в вашем ведомстве я чуть не потеряла свою девочку. — Его личной вины в этом не было, понятно, но она срывала на нем весь свой гнев. Она заставила себя прикусить губу и опустила голову. Она взяла в руки тарелку и погоняла по ней слойку пальцем, пока ярость не улеглась. Проди наклонил голову, пытаясь разглядеть выражение ее лица сквозь упавшие волосы.

— Вам пришлось несладко, я понимаю.

Она подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Глаза у него были коричневато-зеленые с золотистыми вкраплениями. Увидев в них сострадание, она неожиданно для самой себя захотела всплакнуть. Дрожащей рукой она снова поставила тарелку на стол.

— Я… — Она засучила рукава блузки и потерла предплечья. — Да уж. Не хочу драматизировать, но это были самые черные дни в моей жизни.

— Мы вместе прорвемся.

Она кивнула и взяла тарелку. Потрогала слойку пальцем, разломила пополам, но есть не стала. В горле стоял комок, и она боялась, что не сможет ничего проглотить.

— Что же это вам подсунули палочку без леденца? — На ее губах появилась слабая улыбка. — Послали ко мне на растерзание.

— По разным причинам. Главная, наверно, в том, что детектив Кэффри считает меня ослом.

— А на самом деле?

— Если я и осел, то не по этой причине.

Она улыбнулась.

— Могу я вам задать вопрос? Не совсем уместный. Он издал короткий смешок.

— Я как-никак мужчина, а у нас, у мужчин, несколько иной взгляд на то, что считать неуместным.

Она улыбнулась еще шире. Ей вдруг захотелось смеяться. «Да, мистер Проди, — подумала она про себя. — Несмотря на пережитый мною ужас, сразу видно, что вы настоящий мужчина. Сильный и, я бы сказала, славный. В то время как Кори, мой муж, стал для меня чужим человеком».

— Что? — не выдержал Проди. — Я что-то не то ляпнул?

— Вовсе нет. Я хотела вас спросить… если я скажу мистеру Кэффри, что мне по-настоящему страшно… что я боюсь собственной тени… он позволит вам задержаться здесь на несколько часов? Со мной, и Эмили, и Ник, и моей мамой? Я понимаю, для вас такая скучища, но это облегчило бы нам жизнь. Вам необязательно говорить с нами, можете смотреть телевизор, делать звонки, читать газету — все что угодно. Просто приятно, когда рядом свой человек.

— А зачем, по-вашему, я приехал?

— Гм. Это означает «да»?

— А как прозвучал мой ответ?

— Он прозвучал как «да».

41

Кэффри ощущал вкус табака во рту. Пока тщедушный Питер Мун помог сыну одеться и довел его под руку в гостиную, детектив спустился к машине, встал у заднего окна, за которым сидел Мирт, и закурил свою первую, за много дней, сигарету. Пальцы у него дрожали. Бумажный мундштук тотчас раскис под дождем, но он сумел-таки закурить, прикрывая ладонью зажигалку. Выпустил голубую струйку дыма под пристальным взглядом собаки. Кэффри ее не замечал. Он и сам не знал, какого трюка ждать от угонщика, но уж точно не такого.

От курева полегчало. Хотя в гостиную Кэффри вернулся все таким же напряженным и с таким чувством, словно он траванулся, но, по крайней мере, его уже не трясло. Питер Мун успел налить чай, достаточно крепкий, без лишнего молока. На грязном и обшарпанном фанерном столике стояли заварной чайник и тарелка с уже порезанным на куски тортом «Баттенберг». Кэффри уже забыл, когда он последний раз лакомился «Баттенбергом». В памяти всплыла мать и «Благодарственные песни» [19] по воскресеньям. Ничего общего с этой коммунальной ночлежкой. Рядом с тарелкой лежала моментальная фотография Муна из отдела кадров. Мягкий подбородок, темные волосы. Грузноватый, но даже близко не похожий на Ричарда Муна, сидевшего на диване и тяжело отдувавшегося, пока отец хлопотал вокруг, обкладывая его подушками и вставляя кружку в его опухшие руки.

19

«Благодарственные песни» — популярная религиозная программа Би-би-си, в основе которой лежат традиционные христианские гимны.

Тернер успел связаться с агентством по найму, чьими услугами пользовалась полиция, и их менеджер, в свое время принявший Муна на работу, — провел с ним собеседование, проверил его подноготную, — сейчас сидел напротив. Азиат средних лет в верблюжьем пальто, с первыми проблесками седины на висках. Он выглядел озабоченным. Не хотел бы Кэффри оказаться на его месте.

— Этот человек не имеет ничего общего с тем парнем. — Он не сводил глаз с Ричарда Муна. — Тот, кого я тогда взял на работу, был раза в четыре худее. В меру подтянутый, отменного здоровья.

— Какой документ он вам предъявил?

— Паспорт. Счет за коммунальные услуги по этому адресу. Полное досье. Фотокопии всевозможных удостоверений личности на имя Ричарда Муна. Все, что требует от кандидата бюро по расследованию криминального прошлого.

Среди официальных бумажек Кэффри нашел фотокопию странички из британского паспорта. С нее смотрел молодой человек лет двадцати пяти с угрюмыми и даже жесткими чертами лица. Ричард Ф. Мун. Держа фотографию на расстоянии вытянутой руки, Кэффри сравнивал ее с человеком на диване.