Оплот добродетели

— Ну же… пара пролетов осталась.

Больше всего он боялся, что дверь заблокируют.

Могли бы.

Но стоило коснуться датчика, и та мягко отошла в сторону. И закрылась за спиной.

— Все? — малая смотрела доверчиво. И дышала часто-часто, а с губ ее стекала струйка слюны. Мальчишка покачал головой и, подхватив сестру за руку, потянул.

— Туда… надо… предупредить.

И сказать, чтобы мамке прививку сделали, даже если она опять свои глупости говорить станет. Но ведь мамка же… и он ее любит.

Наверное.

Только отца немного сильнее.

…на связь все-таки вышли.

Сперва вздрогнул капитан, качнулся в сторону, бросил осторожный взгляд на Советницу, что с немалой увлеченностью читала документы. Вздохнул. И вывел на центральную панель окно связи.

— Запускать? — спросил он тихо.

— Давайте, — Советница свернула экран и волосы пригладила, и жест этот был каким-то до боли обыкновенным.

С Советниками прежде Кахраю встречаться не доводилось.

Нет, он смотрел новости.

Порой даже обсуждал в чатах. Пытался, когда случалось настроение, разобраться в хитросплетении всех этих групп больших и малых, понять, чем радикальные правые аррахняне так уж отличаются от радикальных правых авверцев, если и те, и другие на своих порталах публикуют одинаковые лозунги, то почему так ненавидят друг друга?

И эту женщину он видел.

Эту, но другую.

У той было сухое породистое лицо. И прическа, которая подчеркивала, что эту сухость, что породистость. А нынешняя казалась на удивление простой. И лицо тоже. А о прическе она, казалось, вовсе забыла. И светлые волосы растрепались, легли так, как им самим хочется. Ее нынешнее платье сидело хорошо, но в то же время не хватало ему привычной для Советницы яркости. И резкости.

— Добрый день, Адмирал, — она слегка склонила голову. — Позвольте представить вам человека, которому удалось преломить неприятную ситуацию…

Лотта поморщилась.

— Шарлотта Доминика Луиза Аннабель Октавия Эрхард, наследница дома Эрхард.

— Рад знакомству, — не слишком радостно произнес адмирал.

Крупный.

Мрачный. Темная кожа его лоснилась, и насыщенный, какой-то даже с лиловым отливом, цвет ее лишь подчеркивал сияющую белизну парадного мундира.

— И я рада. Несказанно.

Произнесено это было так, что не осталось сомнений, сколь глубокой и искренней была эта радость. Адмирал смутился. Кажется, он был столь же далек от политического лицемерия, как и сам Кахрай.

— Я понимаю, что на ваши плечи легла огромная ответственность, и полученный приказ не оставил выбора ни вам, ни вашим людям… — Лотта прижала сложенные лодочкой руки к груди. — И тем не менее рада, что конфликт разрешился.

А вот адмирал радости не разделял.

И хмурился.

И пробормотал что-то невнятное, но до крайности любезное.

— Какие вы получили распоряжения? — кажется, подвешенная ситуация несколько надоела Советнице.

— Блокировать корабль.

— Хорошо. Дальше?

— Ждать.

— Чего?

— Приказа.

— Герберт, хватит тянуть кота за хвост, — женщина поскребла ладонь. — Говорите нормально.

— При… посторонних?

— Кого вы полагаете посторонним? Капитана, который в ручном режиме провел корабль через нестабильную точку, чего за последние сотню лет не делали? Или этого молодого человека, сумевшего определить координаты выхода?

Капитан подтянулся.

И кажется сам удивился тому, что, оказывается, совершил, если не подвиг, то почти.

— Людей, которые сумели не только установить порядок, но и защитить большую часть пассажиров…

Теперь голос ее гремел, заполняя все пространство. И адмирал явственно поежился.

— Я читаю отчеты по Аррее. И не понимаю, как можно было допустить подобное?! Почему при первых поступивших не был установлен карантин? Кто позволил свободное перемещение? Почему запрос на развертывание полевых госпиталей продержали в системе сутки? А на дополнительные модули до сих пор не одобрен?

— Простите, это… немного вне моей… компетенции.

— Я знаю, — леди Унияр махнула рукой. — И хочу лишь, чтобы мне дали связь с тем, кто принимает решение.

И очень тихо добавила:

— Я этому идиоту голову оторву…

Пусть тихо, но услышали все. Капитан тотчас втянул голову в плечи, будто именно он был виноват в происходящем. Очнулся толстяк-астрофизик и посмотрел на леди почти влюбленным взглядом, а Лотта улыбнулась.

Ему.

И Кахрай улыбнулся в ответ, пусть не время и не место, но… может, время и место не наступят вовсе, как знать.

— Блокировку лайнера одобряю, но нам нужны будут врачи. Из числа добровольцев, естественно. У нас есть еще вакцина?

— Поставлен новый цикл, и через девять часов получим еще полторы тысячи доз.

— Что нужно, чтобы увеличить производительность?

— Синтезаторы.

— И синтезаторы… вакцинироваться будут все, кто зайдет на корабль, но предупредите, что до окончания эпидемии покинуть его не получится, — Советница потерла переносицу. — Лекарство… пока не понятно, есть ли от него эффект, однако заболевшим хуже не становится. И еще, будьте так любезны, организуйте мне канал с Экхемом.

Кахрай позволил себе выдохнуть.

Глава службы безопасности Созвездия слыл человеком в крайней мере дотошным, порой чересчур уж, многие поговаривали, будто это было естественным следствием паранойи, которая возникла в результате профессиональной деформации. Даже если так, то и к лучшему.

— Я не уверен…

— Я уверена. Лучше сделайте вы, не заставляйте меня организовывать все самой.

Адмирал коротко кивнул.

И открыл рот, чтобы сказать что-то, наверняка донельзя важное, но тут беззвучно скользнула дверь, заставив Кахрая обернуться. И парализатор сам лег в руку, к счастью выстрелить Кахрай не успел.

— Там это… — на мостике появился смутно знакомый мальчишка, в руку которого вцепилась девчонка совсем еще крохотная. — Люди… идут… требовать…

Он икнул.

И девочку обнял. А та прижалась к брату.

— По лестнице… заб…блокировать надо, только… они очень злые.

И девчонка кивнула, подтверждая, что люди и вправду злые.

— Что ж… пришлете еще кого-нибудь для поддержания порядка, — Советница повернулась к экрану. — Только добровольцев. Оклад пусть идет, как за участие в военной операции первого уровня.