Оползень (Сборник)

— Вот он — я.

Я окинул взглядом его костлявую фигуру.

— Мне нужно затащить буровую установку на верх ущелья. Думаю, что вы не подойдете для этого, Мак.

— Боюсь, что ты прав, — произнес он с горечью. — Но можно, я все же пойду с тобой?

— Конечно, если чувствуете, что это вам по силам. Но мне необходим еще один человек.

— Что ты думаешь о Клэри Самерскилле? Он не любит Маттерсона и симпатизирует тебе.

Я сказал с сомнением:

— Клэри не совсем соответствует моему представлению о молодом сильном парне.

— Нет, он крепкий человек, — сказал Мак. — Не всякий в его возрасте так сохранится.

После некоторого размышления я принял идею Мака.

Хотя я вообще в состоянии управиться с буром, но данное изобретение каменного века могло оказаться капризным, и присутствие рядом механика не помешает.

— Хорошо, — сказал я. — Сообщите это ему. И если он согласится, попросите его взять инструменты. Возможно, ему придется лечить тяжелобольного.

— Он согласится, — весело заявил Мак. — Его любопытство не позволят ему остаться в стороне.

IV

К полудню мы уже ехали по дороге, ведущей мимо турбинного зала и поднимавшейся дальше по ущелью. Маттерсоновская бригада монтажников, судя по всему, не слишком преуспела в доставке оборудования на свое место, и там было столько же грязи, сколько и раньше, только еще более взбаламученной. Мы миновали это место, и я остановил машину примерно на полпути вверх. Мы вылезли, и я сказал, указывая на место под плотиной.

— Вон там мы сделаем первую дырку, прямо в центре.

Клэри взглянул вверх на голую бетонную махину.

— Ничего себе, а? Обошлась в кругленькую сумму, как я слышал. — Потом он перевел глаза вниз. — А эти ребята не причинят нам неприятностей, мистер Бойд?

— Не думаю, — ответил я. — Их предупредили.

В глубине души я, однако, не был в этом уверен. Слоняться вокруг, что-то там искать — одно дело, а бурить скважину — совсем другое.

— Давайте разгружаться.

Самой тяжелой частью установки оказался бензиновый движок, который давал жизнь этому чудовищу. Клэри и я на руках, спотыкаясь и скользя, потащили его по склону и свалили в месте, которое я выбрал, а Мак тем временем оставался в джипе. После этого дело пошло намного легче, хотя прошло около двух часов, прежде чем мы приступили к работе.

Подлый движок отказывался заводиться и, если б не Клэри, никогда бы и не завелся. Это был выживший из ума старый двухтактный мотор, который долго сопротивлялся, но Клэри удалось его обмануть, и на двенадцатой попытке он разразился шумным треском. Клапаны страшно загрохотали, и мне казалось, что распределительный вал вот-вот взлетит из машины. Но благодаря удаче и исходившей от Клэри магической силе он удержался на месте, и я, подключив бур, начал работать.

Как я и ожидал, шум привлек внимание. На дороге появился мчащийся во весь опор джип, остановившийся сразу за нашим. Из него выскочили двое «моих друзей» и бросились ко мне. Новак на ходу завопил, перекрывая рев двигателя:

— Какого черта вы тут делаете?

Я приложил руку к уху и прокричал:

— Не слышу!

Он приблизился.

— Что это вы делаете с этой штукой?

— Делаю пробную скважину.

— Остановите эту проклятую машину, — проорал он.

Я покачал головой и махнул рукой, показывая, что нам надо отойти. Мы отошли в сторону, где можно было вести вежливый разговор и где барабанные перепонки не подвергались бы опасности. Он спросил агрессивно:

— Что вы имеете в виду, говоря, «делаю пробную скважину?»

— Только то, что я сказал: делаю отверстие в земле, чтобы посмотреть, что выйдет оттуда.

— Вы не имеете права заниматься этим здесь.

— Почему?

— Потому что… потому что…

— Потому что потому, — отрезал я. — Я имею полное право бурить на государственной земле.

— Посмотрим, — произнес он угрожающе и пошел к своему джипу. Я посмотрел ему вслед и вернулся к своей установке, чтобы проконтролировать взятие первого образца.

Бурение глины — дело быстрое, к тому же сильно углубляться необходимости не было. Образцы шли один за другим, я нумеровал их, а Мак складывал в джип. Мы разделались с первой скважиной к тому моменту, когда к нам прибыл с визитом Джимми Вейстренд.

Клэри с некоторым сожалением выключил двигатель, и тут Мак толкнул меня локтем.

— Приближаются неприятности.

Я выпрямился, чтобы встретить Вейстренда. Судя по его виду, у него самого были неприятности там, у турбинного зала. Он был облеплен Грязью с головы до ног и пребывал в состоянии озлобленности.

— Ну что, опять будем конфликтовать? — заявил он.

— Да нет, если ты не напрашиваешься на это, — ответил я. — Я не делаю здесь ничего такого, что должно привести к конфликту.

— Неужели? — И он показал на бурильную установку. — Мистер Маттерсон знает об этом?

— Если ему никто не сказал, то нет, — ответил я. — Я у него разрешения не спрашивал, да мне это и ни к чему.

Вейстренд чуть не лопнул от ярости.

— Ты буришь скважину между плотиной Маттерсона и турбинным корпусом Маттерсона и не считаешь, что тебе нужно разрешение? Ты, наверное, с ума сошел!

— Земля-то все-таки здесь государственная, — сказал я. — Если Маттерсон хочет сделать ее своей, то ему, наверное, надо заключить какой-нибудь договор с правительством. Я могу изрешетить эти склоны скважинами и сделать их похожими на швейцарский сыр, и Маттерсон мне ничего не сделает. Свяжись с ним по телефону и сообщи ему об этом. Скажи ему еще, что он не читал моего отчета и что он в большой опасности.

Вейстренд расхохотался.

— Что? Он в опасности?

— Безусловно, — сказал я. — И ты тоже, судя по твоим грязным штанам. Опасность велика, вот так и скажи Говарду.

— Я скажу ему, — сказал Вейстренд. — И могу гарантировать, что ты больше не пробуришь ни одной скважины.

Он плюнул на землю возле моей ноги и пошел.

Мак сказал:

— Не увлекся ли ты, Боб, а?

— Вероятно, — ответил я. — Ладно, надо продолжать. Мне нужны еще две скважины. Одна — вон там на склоне, другая — около дороги.