Оппоненты Европы

– Что вы хотите этим сказать? – не понял Кубергер.

– Возможно, убийца должен был действовать в другом месте и несколько иначе. Он всего лишь следил за дипломатом. Но в какой-то момент ситуация резко изменилась и убийца пошел на неслыханный риск, решив застрелить Месуда Саргына прямо на ходу поезда. Если бы не этот итальянский журналист Морзоне, из-за которого остановили поезд, убийца вполне мог быть обнаружен. Например, если бы сообщили о случившемся преступлении в Гент, где полиция могла оцепить вокзал и проверить всех пассажиров, находящихся в поезде.

– Мы всех переписали, – сообщил комиссар, – в экспрессе было сто восемьдесят четыре человека… Полная информация хранится в полиции.

– И тем не менее убийца был в поезде, – продолжал Дронго, – и само преступление произошло именно там.

– Поэтому мы и пытаемся вычислить возможного киллера, – напомнил ван Лерберг, – возможно, того, кто пытался убить и вас. Вы должны понимать, что нам необходимо проверить каждого из находившихся в поезде. И это сделать непросто. Хотя бы потому, что убийцей вполне могла оказаться женщина. Для того чтобы сделать два выстрела, необязательно быть мужчиной.

– Правильно, – согласился Кубергер, – мы не рассуждаем, а работаем, господин эксперт. И мы ищем конкретного убийцу. Тем более что господин эксперт уже успел убедиться в том, что этот человек не похож ни на одного из тех мужчин, которые были с ним вместе в одном вагоне. Возможно, он находился в другом вагоне.

– Слишком большой риск, – мрачно напомнил Дронго, – рядом с погибшим должен был находиться либо убийца, либо его напарник, который следил за дипломатом. Я с вами согласен, господин комиссар, – это вполне могла быть женщина.

– В этом отеле сейчас проходят сразу две конференции, – вздохнул ван Лерберг, – конференция по развитию Евросоюза и региональная встреча представителей ювелирных домов. И сюда приехало слишком много иностранных гостей. Отель переполнен. И не только этот отель, но и все соседние. Поэтому нам сложно проверить всех иностранцев. Приходится отправлять специальные запросы. И ждать, пока нам ответят. А времени у нас не так много.

Он не успел договорить, как мощный взрыв потряс здание отеля. Сверху посыпалась штукатурка, раздались крики людей, звон разбитых стекол. Следователь пригнулся от неожиданности. Комиссар нахмурился. Дронго стоял, словно окаменевший. Он даже не вздрогнул, как будто ожидал подобного взрыва.

– Господи, – прошептал Кубергер, – что это такое?

Завыла пожарная сирена, включилась система пожаротушения. Раздался дружный топот людей в коридоре. Комиссар взглянул на следователя.

– Кажется, у нас появились более серьезные проблемы, – пробормотал ван Лерберг, первым выходя из комнаты.

Глава 12

Последствия взрыва были ужасными. В конференц-зале обвалился потолок, повсюду слышались стоны раненых, крики испуганных людей. Раздались звуки подъезжающих пожарных машин, благо они находились совсем недалеко. Испуганные женщины выбегали из разрушенного зала. Дронго бросился на помощь раненым, помогая выносить их из-под обломков. Комиссар срывающимся от волнения голосом приказал вызвать всех свободных сотрудников полиции в отель. О случившемся сообщили в Брюссель. Дронго увидел, как Морзоне и его напарник, достав фотоаппараты, жадно фотографируют убитых и раненых. Он поморщился.

Работа журналистов иногда бывает достаточно неприятной и жестокой. Но в любой ситуации необходимо соблюдать некие этические нормы. Морзоне и Хмайн явно злоупотребляли положением, фотографируя изувеченных, стонущих, раненых людей, которые нуждались в помощи. И вместо того чтобы выносить людей из-под обломков, они продолжали жадно фотографировать.

Дронго поднял женщину, лежавшую без сознания, и понес к выходу. Проходя мимо Рамаса Хмайна, он словно нечаянно толкнул его достаточно сильно. Хмайн отлетел как резиновый мячик, выпустив из рук фотоаппарат. Дронго наступил на камеру, раздался хруст.

– Вы в своем амплуа, господин эксперт, – услышал он за спиной голос Морзоне, стоявшего за его спиной. Хмайн выругался. Дронго, ничего не ответив, прошел дальше. Он передал женщину врачам «Скорой помощи» и возвратился в отель.

Морзоне первым подошел к нему.

– Хочу вас заранее предупредить, что меня не нужно толкать, – язвительно улыбаясь, сказал журналист. – Я уже успел передать часть фотографий. Сейчас как раз передаю остальные. А за фотоаппарат моего коллеги вам придется заплатить.

– Разве вы не видели, что я случайно с ним столкнулся, – спросил Дронго, – я ведь выносил женщину.

– И случайно раздавили его аппарат, – в тон эксперту ответил Морзоне, – конечно, случайно. В такой суматохе могло случиться все, что угодно. Вы читали мою статью «Почему молчит Дронго?»?

– Прекрасная статья, – усмехнулся Дронго, – просто замечательная. Оказывается, я все эти годы жил с чувством вины за то, что в девяносто четвертом не сказал Саддаму Хусейну, что он кровожадный тиран. Какая проницательность.

Хмайн, держа в руках свой сломанный фотоаппарат, увидел, с кем именно разговаривает его коллега, и мрачно пошел прямо на них.

– Нет, – крикнул ему Морзоне, понимая, чем это может закончиться.

Его коллега замахнулся на эксперта. Тот перехватил его руку. Он был на голову выше обоих журналистов.

– Не нужно, – попросил Дронго, – не нужно так нервничать.

Хватка у эксперта была стальной. Хмайн попытался вырваться, но не сумел.

– Я тебя… – прошипел он.

– Это уж совсем некрасиво, – почти сочувственно произнес Дронго, отталкивая от себя журналиста. Хмайн схватил стоявшую вазу и поднял над головой.

– Нет, – снова крикнул Морзоне, – остановись.

Через мгновение ваза вылетела из рук незадачливого журналиста, и он отлетел в сторону. Силы были более чем неравны. Дронго легко справился бы сразу с несколькими подобными противниками. И Морзоне это хорошо понимал. Он помог подняться своему коллеге.

– Не стоит, – прошептал он, – на нас все смотрят. Тебя не поймут.

На них действительно осуждающе смотрели со всех сторон. Многие видели, как вели себя журналисты, фотографирующие раненых и убитых, вместо того чтобы помогать им. Хмайн пробормотал какое-то ругательство, но вместе с Морзоне отошел от слишком непредсказуемого эксперта.

– Вы видите, что здесь произошло? – спросил, тяжело дыша, комиссар ван Лерберг. – Это уже не ранение официантки. Теперь понятно, что действует какой-то маньяк. Я позвонил в Брюссель и попросил прислать сюда наших лучших экспертов.

– Много погибших? – спросил Дронго.

– Пока нашли только шестерых, – сообщил комиссар, – но не всех еще достали из-под обломков.

– А как Гиттенс?

– Он, кажется, погиб, – махнул рукой ван Лерберг, – не представляю, что теперь напишут газеты. Эти журналисты уже переслали свои снимки в газеты. – Он показал в сторону Морзоне и его напарника. – У них нет ничего святого, – добавил комиссар.