Опыт дурака

И так с каждым разом их нагрузка все увеличивается и увеличивается.

Дальше мать приносит в зубах уже совсем сырое мясо. Следующая истерика, потому что большой кусок лежит неподъемный, а раньше были маленькие, можно было таскать.

Опять недовольство, писк, визг, обида, скандал. Тянут своими молочными зубками, целыми часами тянут, ни одного кусочка не могут оторвать. Но, все равно, со временем этому тоже как-то учатся.

Потом родители приносят целую тушу. Вначале мелкие волчата этой туши боятся, даже не подходят. Волчица в одном месте чуть откусывает, после уже они начинают грызть эту добычу.

И так, на каждом новом этапе, у щенков появляется сопротивление, обида на своих родителей.

Едва научились расправляться с целой тушей, им приносят полуживую жертву. В первое мгновение, когда щенки видят эту ходячую пищу, моментально бросаются наутек. Домой, в нору! Спрячутся там и сидят. Потом потихоньку смелеют…

Через некоторое время родители их берут на охоту. А если реально посмотреть – какая там охота! Они сами еле на ногах держатся, от ветра шатаются. Хоть у них лапы больше головы, но у щенков есть такой период в подростковом возрасте, когда они еле ходят, любого шороха боятся, ничего не могут. И все равно родители ведут их на охоту.

Законы природы заложены в инстинктах. Именно в тот момент, когда нужна ваша помощь, когда у ваших детей глаза еще не видят, Вы их кормите грудью.

Но ребенок развивается очень быстро. Приходит момент, когда ему надо дать «фарш», но Вы, из-за своей огромной любви, вместо «фарша» продолжаете кормить его грудным молоком.

У ребенка зубы выросли, «клыки прорезались», а вы все продолжаете кормить грудью. И кормите грудью даже тогда, когда ваш ребенок давным-давно должен на охоту ходить.

А потом в один прекрасный день в ваш дом он или она приводит самку или самца. И вы их тоже грудью кормите! И когда молоко иссякает, вы говорите: «Иди на охоту!»

А как он может идти на охоту? Как?! Если в жизни куска мяса не видел!

Теперь скажите – он виноват в том, что вы являетесь источником его благополучия и материальных благ? Вы являетесь той дичью, через которую он все свои прихоти удовлетворяет.

И ваши дети, да и подавляющее большинство взрослых, являются инфантильными людьми, абсолютно беззащитными и беспомощными, но зато потребителями высшей категории!

У многих людей такое понятие, как свобода, вообще не существует. Такой человек обязательно ищет – куда бы себя пристроить, к чьей бы соске присосаться!

У взрослых людей я часто вижу такое детское поведение, только оно очень вычурное, замаскированное под другие желания. Отсутствие всякого стремления к чему бы то ни было и прежде всего к познанию. Весь интерес начинается с того места, куда еда вкладывается, и заканчивается там, откуда выходит…

Вы согласны, что вся реклама рассчитана на большинство, на толпу? Когда я смотрю телевизор, у меня складывается такое впечатление, что вся страна состоит из двух частей: верхняя часть туловища – это рот, нижняя – противоположное отверстие. «Орбит» с крылышками закладываете, а ниже уже и памперс поджидает. И так каждый раз после еды. Целый день ходишь чистым и благоухаешь.

Реклама делается для большинства, не имеющего своего мнения.

Вы хотя бы раз видели рекламу, где что-нибудь предлагали для извилин? Нет! Потому что думающих – меньшинство. Такая реклама не окупается.

Закончили рекламную паузу, возвращаемся к нашим детям.

Если вас, дорогие читатели, не устраивает животный мир, разрешите опять лечь на исследовательский стол, под ваши глазки-микроскопы. Я же все-таки челове-е-к! Давайте препарировать меня, такого же хомо сапиенса, как и вы.

Я благодарен своему отцу за то, что в свое время он заставлял нас работать. Мы приходили из школы, кушали, переодевались и уходили пропалывать хлопковые поля. Бригадир хлопкового поля был наш сосед, который с отцом находился в очень хороших отношениях. Он платил нам зарплату каждые 15 дней, и мы приносили эти деньги домой…

Свою первую зарплату за сбор хлопка я получил в возрасте семи с половиной лет. С той поры я работаю. До сих пор каждую купюру помню. Это были четыре красные десятирублевки, одна трехрублевая зеленая купюра, две пятнадцатикопеечные монеты и одна двадцатикопеечная.

Мы пололи хлопок, поэтому мои руки были испачканы землей и зеленые от травы, вечно были покрыты такой черно-зеленой коркой… Я бежал домой со всех ног, зажав деньги в кулаке. Стояла ужасная жара. Не было сил. Я устал, но не мог остановиться, потому что впервые в руке держал деньги, которые са-а-а-м заработал! Мою первую дичь!

Когда я прибежал домой, к своим родителям, и старший брат разжал мой кулачок, у меня на ладони оказался грязный зеленый комок.

Я испугался и чуть не заплакал, потому что две недели работы – этот мой нелегкий труд, эти километры хождения по грядкам в жару, превратились в грязный липкий ничтожный комочек!

Мама мыла эти деньги в тазике с водой, приговаривая: «Мой кормилец, мой кормилец!..» Потом деньги положили на подоконник сушить, а я каждые пять минут подходил проверить – высохли или нет.

Из этих денег мои родители дали мне 50 копеек.

Знаете, тогда все было очень дешево, на этот полтинник я купил себе почти целый килограмм леденцов. И с того момента леденцы не ем – один раз и на всю жизнь объелся.

Потом на следующий день мы пошли на рынок, и я сам себе лично выбрал сорочку, нейлоновую сорочку в клеточку. Клетка коричневая с белой и красной полосками. С какой гордостью я ее носил, ведь это был мой труд! Деньги, на которые ее купили, были мной заработаны в поте лица.

Когда я однажды захотел сам погладить эту сорочку и сжег ее утюгом, так как она была синтетическая, ка-а-к я плакал! Полмесяца работы угробил! Ведь это была не просто рубашка, это была моя работа под палящим солнцем!

Однажды, когда я был уже солидным женатым мужчиной, мой отец мне сказал:

– Сынок, разреши теперь с тобой поделиться. Скоро уже у тебя дети будут, тебе нужно будет заниматься их воспитанием. Ты обеспеченный человек, сынок, я к этому стремился.

Со временем ты можешь начать давать им деньги на разные расходы. Они будут получать, получать, и в один прекрасный день это станет для них нормой. А когда ты состаришься, они и дальше захотят получать материальную помощь, но твоей пенсии может не хватить. Не делай этого! А сделай, пожалуйста, вот так, вот так и вот так.

Оказалось, что до седьмого класса я носил домой отцовскую зарплату! Да еще удивлялся как он узнавал, что я прижучил кое-какие деньги… Понимаете? Он давал соседу-бригадиру, в чьей бригаде я работал, свои деньги, чтобы он «платил» мне мою «зарплату»!

В этом плане отец научил меня честности, научил быть безумно щепетильным в отношении денег. Хотя это мне не всегда удается, но практически всегда это так.

Почему?.. Потому что благодаря отцу во мне была заложена первая основа – трудиться, трудиться и трудиться!