Оракул с Уолл-стрит 5

К шести вечера основная часть была завершена. Мэдден объявил перерыв до завтра, когда примут конкретные решения.

— Неплохо, Стерлинг, — сказал он мне, когда участники начали расходиться. — Марранцано отреагировал предсказуемо, но остальные заинтересованы.

— А Массерия?

— Джо Босс пока присматривается. Но если он увидит конкретную выгоду, присоединится.

Лучиано подошел к нам.

— Завтра будет решающий день. Голосование по всем предложениям. Твоя презентация дала нам хорошую основу.

— А что с Марранцано?

— Дон Сальваторе не сдастся так просто. Но у нас есть аргументы, которые он поймет.

Мы покинули отель «Трейморе», когда солнце уже клонилось к закату. Атлантик-Сити готовился к вечерним развлечениям, огни казино зажигались один за другим, музыка наполняла вечерний воздух.

— Завтра узнаем, изменили ли мы историю, — сказал О’Мэлли, когда мы ехали обратно к отелю.

— История уже изменена, Патрик, — ответил я, глядя на огни города. — Вопрос только в том, в какую сторону.

* * *

Полночь наступила тихо, как крадущаяся кошка. Атлантик-Сити погрузился в ночную дремоту, лишь где-то в казино продолжали перебирать фишки и звенеть стаканы.

Я лежал в постели, анализируя прошедший день. Марранцано демонстративно покинул конференцию, но завтра предстояло решающее голосование.

Мартинс спал в кресле у двери, привычка старого солдата. О’Мэлли разместился в соседнем номере, но я знал, что у ирландца тонкий слух, даже если он спит.

В два часа раздался едва слышный скрип. Это не дверной замок, я бы услышал. Что-то более тонкое. Металл по металлу, осторожное высверливание.

Еще через минуту мои подозрения подтвердились. Кто-то работал над дверным замком со стороны коридора. Осторожно взламывал. Профессиональная работа.

Я мягко перекатился к краю кровати и достал из-под подушки кольт.38. Мартинс открыл глаза, услышав посторонние звуки. Вопросительно поднял бровь. Я указал на дверь и приложил палец к губам.

Мартинс бесшумно поднялся с кресла. Десять лет военной службы не прошли даром. Он извлек автоматический пистолет и занял позицию у стены рядом с дверью.

Звуки прекратились. Теперь последовала пауза, наш незваный гость проверял, все ли спокойно в номере. Затем медленно, очень медленно, щелкнул замок.

Я переместился к окну.

Дверь открылась на дюйм, на два. Тонкая полоска света из коридора прорезала темноту номера. Силуэт, затем второй. Двое мужчин в темной одежде. Один высокий, второй приземистый.

Высокий сделал знак партнеру остаться у двери. Сам начал красться к кровати.

Приземистый остался в дверном проеме, прикрывая отступление. Профессионалы.

Высокий подошел к кровати, поднял руку. В этот момент я включил настольную лампу.

— Добрый вечер, джентльмены. Не очень вежливо врываться без стука.

Он обернулся. Лицо скрывала черная маска, но глаза выражали удивление. Не панику, а удивление. Твердый орешек.

— Мистер Харвей из Филадельфии, — произнес он с легким итальянским акцентом. — Простите вторжение. У нас к вам неотложное дело.

— В половине третьего ночи? Настолько неотложное дело?

Мартинс бесшумно переместился за спину второго визитера. Приземистый почувствовал движение, начал поворачиваться. Поздно.

— Опустите оружие, — негромко сказал Мартинс, уперев дуло автоматического пистолета ему в затылок. — Медленно и аккуратно.

Высокий посмотрел на напарника, оценил ситуацию. Нож упал на ковер. Руки поднялись вверх.

— Очень неглупо, — кивнул я. — О’Мэлли!

Почти сразу же дверь между номерами открылась. О’Мэлли вошел с кольтом наготове, быстро оценил обстановку.

— Всех осмотреть. Проверить коридор.

О’Мэлли обыскал высокого, изъял нож и маленький пистолет. Мартинс забрал у приземистого револьвер и кастет.

— Коридор чист, — доложил О’Мэлли, заглянув наружу. — Но лучше поторопиться.

Я подошел к высокому поближе.

— Теперь объяснения. Кто вас послал? Зачем?

Молчание.

— Марранцано? Или все-таки Массерия?

Едва заметное движение глаз выдало высокого. Значит, Марранцано. Решил устранить надоедливого финансиста еще до завтрашнего голосования.

— Понятно. — Я обратился к О’Мэлли: — Что с ними делать? Полиция исключена.

— Можем заткнуть рты и связать, — предложил Мартинс. — Пусть полежат до утра.

— Неплохая идея, но у меня другая, — я посмотрел на высокого убийцу. — Передайте дону Марранцано, что Роберт Харвей оказался не таким беспомощным, как ожидалось. И добавьте, если он хочет поговорить, пусть назначит встречу в цивилизованном месте и в цивилизованное время.

Высокий наконец заговорил:

— Он не ожидал помех.

— Жизнь полна сюрпризов. Впредь дон не должен недооценивать филадельфийских бизнесменов. Идите.

— Просто так? — удивился приземистый.

— Дон поймет послание, — кивнул я. — Этого достаточно.

Они направились к двери. В дверном проеме высокий обернулся:

— Завтра будет интересный день, мистер Харвей.

— Несомненно.

После их ухода О’Мэлли запер дверь и поставил кресло под ручку.

— Босс, почему вы их отпустили? Могли выяснить больше.

— Патрик, иногда послание важнее информации. Марранцано узнал, что я не обычный торговец. Теперь он знает, что у меня есть охрана. Это заставит его пересмотреть отношение.

— А если он решит попробовать снова?

— Во второй раз это будет война, а не тайное убийство. Марранцано не дурак, открытая война на территории Атлантик-Сити невыгодна никому.

Мартинс проверил замок и осмотрел дверь.

— Профессиональная работа. Вскрыли, не повредив механизм.

— Завтра переедем в другой номер, — решил я. — А пока дежурим до рассвета.

Оставшуюся часть ночи мы провели без сна. О’Мэлли устроился у окна, следил за подходами к отелю. Мартинс дежурил в кресле у двери. Я занялся планированием завтрашнего дня.

В шесть утра я заказал кофе в номер. Молодой официант зашел с подносом, не выказав никакого удивления по поводу бодрствующих постояльцев.