Оранжерейный цветок
Шрифт:
Роуз кладет руки на бедра: — Не вижу здесь никакой проблемы.
— Дорогая, — Коннор качает головой. — Не делай ещё хуже.
Она фыркает.
— Если они оба согласны…
— Я не согласен, — вдруг говорит Райк, не глядя на меня. — Потому что, твою мать, ничего не происходит между нами.
Райк смотрит на Ло и его взгляд смягчается.
— Окей?
У них у обоих проблемы с доверием.
И ситуации не помогает тот факт, что Райк спит в моей постели и врет об этом своему брату. Если Ло вообще узнает об этом, он не только не одобрит, но и найдет способ разлучить нас ради моего же блага. Но
Но я не собираюсь удерживать Райка под дулом пистолета. Если он захочет уйти, я его отпущу. Но думаю, мне придется найти ему замену. И я даже не уверена, возможно ли это. Возможно, глубоко в душе я знаю, что я хочу только Райка Мэдоуза.
— Пойдем есть, — говорит Коннор. — Яйца скоро остынут.
Мы все ждем, когда один из братьев сделает первый шаг. В их власти разжечь спор либо прекратить его.
Ло открывает рот, оставляя последнее слово за собой.
— Я не пускал тебя в свою жизнь для того, чтобы ты трахал младшую сестру моей девушки. Не заставляй меня жалеть о своем решении.
Его слова жалят. Словно резкий удар.
Ло уходит, исчезая внутри дома, Райк идет прямо за ним, не дожидаясь меня. Следующим уходит Коннор, оставляя меня наедине с сестрами.
— Что ж, — я им говорю, — на моих вечеринках всегда феерично, не так ли?
— Тебе нужны объятия? — спрашивает меня Роуз. — Если нужны, то Лили может тебя обнять.
Лили смотрит на Роуз, будто спрашивая «ты серьезно?»
— Ты обнимаешься лучше меня. Я знаю свои слабые стороны, — Роуз смотрит на меня. — Но серьезно, ты в порядке?
Я пожимаю плечами.
— Ага.
Сестры думают, что я безумно влюблена в Райка, и хоть он мне действительно нравится, я лучше других понимаю, что нам можно делать, а что нельзя. Я так давно приняла нашу реальность, что в моих фантазиях я всегда представляю нас с Райком вместе.
Я подскакиваю к сестрам и обнимаю их за плечи.
— Кстати, спасибо за декорации. Они прекрасны.
Они обе улыбаются вместе со мной.
И это заставляет забыть меня о тех ужасных моментах, что омрачают мое сердце. Но этого недостаточно для того, чтобы забрать всю панику, что приходит ко мне ночью. Иногда мне хочется, чтобы солнце светило всегда. Я бы хотела находиться рядом с этими пятью людьми и никогда не сталкиваться с миром в одиночку.
Но Париж — мое испытание.
Я хочу его пройти, однако часть меня задается вопросом «смогу ли я стать опять той бесстрашной девушкой?» Может быть слишком много изменилось, чтобы вернуться в прежнее состояние.
7. Дэйзи Кэллоуэй
После ужина я мою посуду, что вполне справедливо, так как Ло и Коннор готовили. Все вели себя так, словно в гараже ничего не произошло, как и ожидалось. Мы с Райком были так близки перед ребятами не в первый раз.
Эта борьба изматывает, и подобные конфликты стали уже предсказуемыми.
Райк заходит на кухню в то время, как все остальные сидят в гостиной. Я поднимаю взгляд, ожидая, что кто-то из ребят тоже зайдет на кухню.
— Они знают, почему я здесь, — отвечает он на мой долгий взгляд.
Я хмурюсь.
— Ты пришел помочь мне помыть посуду?
Он достает
миску из шкафчика.— Нет. Мы все видели как ты тридцать минут размазывала гребаную еду по тарелке.
Из другого шкафчика он достает пачку мюсли его любимой марки. Я уверена, он оставил ее после утренних пробежек с Ло.
— Я съела фрукты, — говорю я ему.
Я хочу есть также как другие, но скоро Неделя моды. У меня просто хороший самоконтроль.
Райк открывает холодильник, и достает молоко.
— Зашибись, — говорит он мне. — Теперь я спокоен.
— Я также попробовала бекон.
— Не ври мне.
— Ладно, бекон я не ела, но хотела, — я кладу последнюю тарелку в посудомойку и запрыгиваю на столешницу. Рядом со мной Райк делает мюсли.
— Знаешь, что ещё я сегодня узнал, черт возьми? — спрашивает он, его выражения лица мрачнеют. — Роуз только что рассказала Коннору, Ло и мне, что у тебя нерегулярные месячные из-за маленького веса.
О боже.
— Она не могла вам такое сказать, — стону я.
Иногда Роуз бывает чересчур открытая, что не совсем хорошо. Но когда дело доходит до ее личной жизни, она молчит. Или по крайней мере, так было раньше.
— О, она сказала.
Я не хотела, чтобы эту информацию знал кто-то, кроме Лили или, может быть, Поппи, нашей старшей сестры.
— Такое бывает только, когда…
— Моришь себя голодом, — невозмутимо говорит Райк. Он качает головой. — Ты не можешь есть, ты не можешь нормально спать…
Я широко улыбаюсь его словам, так как сразу вспоминаю цитату из фильма. Ничего не могу с собой поделать. Я цитирую строки: — Любовь — это когда не можешь ни есть, ни спать, высший класс, чемпионский разряд.
Я делаю паузу и жду его реакцию. Райк стоит в недоумении.
— Ну же, «Двое: я и моя тень».
Это ему ни о чем не говорит.
— Фильм с Мэри-Кейт и Эшли Олсен. Они так описывали любовь.
Он поднимает брови.
— Забавно. Но любовь не должна быть причиной таких проблем.
— Откуда ты знаешь? — спрашиваю я.
Он раскидывает в стороны руки.
— Прости, но куда делись все твои парни, пока я сплю в твоей чертовой постели?
— Я могу быть влюблена в тебя, — бросаю я, гадая как он отреагирует, но он просто пристально на меня смотрит.
— А ты влюблена? — дразнит он в ответ, не отступая.
Он играет против меня моими же средствами. Я хочу ответить утвердительно. Но влюблена ли я в Райка? Как я могу знать?
— Я не уверена.
— Ну, тебе нужно блять быть уверенной в этом, — говорит Райк. — Потому что любая любовь, которую дарю я — никогда не причинит боль женщине.
Он передает мне миску с мюсли.
— Ешь свои мюсли.
Серьезность окутывает кухню снова.
— Ты слышал мою маму сегодня утром, — она сильно ущипнула меня за бедро, что у меня появился синяк.
— Да, — его брови приподнимаются. — К черту твою маму.
— Эй, — резко отвечаю я.
— Эй что? Она жестоко относится к Лили. Она постоянно ссорится с Роуз. А к тебе она относится словно ты маленькая гребаная кукла, которую ей нравится наряжать и всем показывать. Меня пиздец как бесит смотреть, как ты делаешь то, что ты ненавидишь лишь бы угодить другим.