Орден госпитальеров
Шрифт:
Когда Григорий IX в 1237 г. взошел на папский трон, он еще в первый месяц после своей интронизации призвал Фридриха выполнить, наконец, свое обещание. Хотя тысячи крестоносцев, собравшиеся в августе того же года в Бриндизи, не смогли переправиться в Святую Землю вследствие эпидемии, император отправился в путь. Однако он сам тяжело заболел и снова высадился на берег в Отранто. Папа счел его болезнь притворством и месяц спустя отлучил Фридриха от Церкви. Невзирая на это, Император весной 1228 г. направил своего маршала и пятьсот рыцарей в Палестину. В конце июня за ними последовал сам Император с тремястами рыцарями. Незадолго до его высадки в Акре пришло известие, что папа повторно отлучил его от Церкви, ибо он отправился в Крестовый поход, не дожидаясь снятия с него предыдущего отлучения. В связи с незначительностью его военных сил его военное положение являлось чрезвычайно неблагоприятным. Два сарацинских войска, значительно превосходящих военные силы крестоносцев по численности, стояли наготове для уничтожения его войска. Но Император показал себя великим дипломатом. В своем письме султану аль-Камилю он специально подчеркнул:
Мы переплывали море не для того, чтобы завоевать Вашу страну, ибо мы владеем большим количеством земель, чем какой-либо властитель в мире, а для того, чтобы, согласно нашему договору, принять под наше покровительство святыни. Вы не будете обеспокоены христианами и не будете вынуждены проливать кровь Ваших подданных в войне против нас 1.
Все знатные люди Святой Земли были против императора. Ведь он находился под церковным отлучением, и никто не хотел иметь с ним дела — ни Патриарх Иерусалимский, ни все духовенство, ни местные бароны, ни (не в последнюю очередь) оба рыцарских ордена. Лишь Немецкий орден и его Великий Магистр Герман фон Зальца сохраняли ему верность. Герман оказывал императору немалые услуги не только во время ведшихся им
В то время как шла усердная работа, посланцы султана и Господина Императора непрерывно сновали туда-сюда и вели переговоры о мирном соглашении. При этом султан Каирский со своим братом и неисчислимым войском на расстоянии одного поприща от нас расположились лагерем в Газе, в то время как султан Дамаска также стоял на расстоянии одного поприща от нас с необозримым войском под Сихемом. Когда же начались переговоры о возврате Святой Земли, Господь Иисус Христос в Своем провидении дал делу такой ход, что султан уступил Иерусалим с прилегающей округой Господину Императору и христианам; лишь монастырь под названием Храм Господа остался под сарацинской охраной, поскольку сарацины давно уже молятся там; таким образом, туда будут иметь свободный доступ, как они, так и христиане, чтобы творить там молитвы согласно своему закону. Кроме того, сарацины уступили урочище Святого Георгия и урочища по обе стороны дороги на Иерусалим, равно как и Вифлеем с округой, и урочище между Акрой и Назаретом. Кроме того, султан уступил крепость Тир со всем, что к ней относится, с урочищами и земельными владениями; город Сидон со всей прилегающей к нему низменностью и всеми землями, принадлежавшими ранее, во времена мира, христианам. По договору христиане также вправе восстановить стены и оборонительные башни Иерусалима, а также крепости Яффу, Кесарию и наш новый замок Монфор, строительство которого было начато нами в горах в текущем году. Нам представляется вероятным, что, если бы Император переплыл море в согласии с Римской Церковью, это пошло бы еще в гораздо большей степени на пользу Святой Земле. Согласно миру, заключенному между султаном и Императором сроком на десять лет, ему и его людям не дозволяется строить новые крепости и иные здания. Кроме того, обе стороны обменялись всеми пленными, захваченными при оставлении Дамиетты и в ходе недавних боев. Теперь Император намеревается совершить со всем своим народом восхождение в Иерусалим, чтобы, как ему советуют разные люди, носить там корону к чести Царя всех Царей и со всем необходимым рвением предаться восстановлению города Иерусалима [453] .
453
Цит.: Wienand Adam.Die Johanniter und die Kreuzziige // Der Johanniterorden der Malteserorden… S. 44.
Договор являлся не только образцом дипломатического искусства, но и образцовым примером взаимной терпимости между двумя религиями, ибо Иерусалим являлся для мусульман такой же святыней, как и для христиан. Они считали этот город тем местом, откуда Пророк вознесся в небо.
Так император безо всякого насилия вернул все, что стоило христианству и жителям Палестины столько крови и стольких страданий. Но и теперь никто не предложил освободить императора от церковного отлучения. Напротив, патриарх Геральд объявил, что отлучит от Церкви всякого жителя Святого Города, оказавшего какую-либо услугу императору в его стенах. Поэтому оба рыцарских Ордена и теперь не пожелали иметь ничего общего с Фридрихом. Но у них было для этого немало различных причин. Во-первых, император был отлучен, во-вторых, он не включил в свой договор с султаном северные области Сирии. Это касалось Триполи, госпитальерских крепостей Крак де Шевалье и Маргата, тамплиерских крепостей Кастель Блан, Тортозы и Антиохии, а также столь важных городов Иерусалимского королевства, как Аскалона, Наблуса, Тивериады и важных замков госпитальеров и тамплиеров, которые завоевал Саладин. Кроме того, тамплиеры были против него и потому, что им не удалось получить обратно их старинную резиденцию, Храмовый квартал.
17 марта 1229 г. Фридрих совершил свой торжественный въезд в Священный город, встреченный ликованием христианского народа, прибывшего вместе с ним. Вне себя от радости были, прежде всего, немцы. Император поселился в доме госпитальеров, чтобы на следующий день короноваться королем Иерусалима в Храме Гроба Господня. Правда, там присутствовали архиепископы Палермо и Капуи, однако, согласно чину коронования Святой Земли, церемонию коронации должен был провести лично патриарх Иерусалимский или же его легат. Патриарх отклонил императорское приглашение. Тогда Фридрих сам взял в руки лежавшую на алтаре корону и возложил ее на свою голову «в честь Предвечного Царя». Глубоко оскорбленный манерой и характером обращения с ним, Фридрих в скором времени опять выехал в Акру, а оттуда — через Кипр — в Италию, где произошло его примирение с папой, который по договору от 23 июня 1230 г. освободил его от церковного отлучения. Патриарху Иерусалимскому было дано указание отменить все еще сохранявший силу интердикт, наложенный на Святой город. Папа Григорий IX также признал договор, заключенный между Фридрихом и султаном, призвал к себе противившихся императору Великих магистров госпитальеров и тамплиеров и дал им поручение всеми силами обеспечивать в Святой Земле спокойствие и порядок. Султан честно хранил мир, однако оба рыцарских ордена не делали этого в областях, не включенных в договор. Вследствие общего для них недоверия к императору оба ордена договорились о совместных военных действиях.
После отбытия императора Фридриха из Палестины государство крестоносцев оказалось во власти различных групп, защищавших собственные интересы. Воле Фридриха основать могущественное королевство, способное сохранить и даже расширить входившие в него государственные образования, противостояли ведущие политические, экономические и военные силы страны. Хотя эти силы не были едины, они объединились в деле сопротивления его попытке посягнуть на их эгоистичную, вредную для страны политику. Среди потомков тех мужей, которые в свое время выступили в поход, чтобы завоевать Святую Землю для христиан, чтобы обеспечить верующим возможность спокойно творить там дела благочестия, теперь царил совсем иной дух. Большинство владык страны поддалось великому искушению богатством и властью, которых им удалось добиться. Сказанное относится как к феодальному обществу страны — потомкам рыцарей — частников Крестовых походов — так и к руководству торговых колоний итальянских морских городов, имевших свои представительства в портовых городах, равно как и единственных учреждений, содержавших постоянные военные силы — рыцарским орденам.
Даже после своего отбытия Император не отказался от борьбы за Святую Землю. В 1230 г. он направил туда, в качестве наместника, своего маршала Рикарда Филанджери со значительными военными силами, чтобы сломить сопротивление ему и его власти. Однако Фридрих неудачно выбрал себе наместника. Высокомерное поведение последнего и негибкие действия, характерные для него, не способствовали повышению авторитета Императора. К тому же он не соблюдал правовые нормы страны, именовавшиеся Ассизами. Согласно этим законам и обычаям решающий голос во всех правовых вопросах имел не король, а совет его ленников. Согласно им, права вассалов были неприкосновенны. Короли были настолько связаны в своих действиях, что феодальные владыки страны не были обязаны нести военную службу за пределами самого королевства и имели полное право объявления войны и заключения мира в своих владениях. Король также не имел права распоряжаться военными силами орденов госпитальеров и тамплиеров. Поэтому невозможно было обеспечить проведение совместных военных акций. Балиан Сидонский, историк той эпохи, подробно описывает переговоры сирийских баронов с императорским наместником. Он пишет об этом по его адресу, что Королевство Иерусалимское было завоевано не одним отдельным князем, а всем христианством, что короли получили свой сан только в результате выборов и в обмен на клятвенное обещание уважать законы страны. А ведь император Фридрих также принес эту клятву.
Морские города за помощь, оказанную их флотами при транспортировке крестоносцев или при завоевании сирийских портовых городов, получили от властителей страны особые привилегии, ибо им удавалось искусно извлекать из крестоносного предприятия собственную политическую выгоду. За оказанную ими помощь они требовали права на основании торговых представительств, торговые права, а частично — освобождения ото всех таможенных пошлин и экстерриториального положения для своих колоний, именовавшихся коммунами и имевшими собственную судебную автономию. Больше всего представительств имела Генуя — например, в Яффе, Акре, Кесарии, Тире, Бейруте и в других городах. Венеция почти не отставала от Генуи — лагунный город даже имел перед ней преимущества благодаря своей лучшей и более централизованной организации.
Руководство сделками и политикой венецианских представительств в других портовых городах осуществлялось консулом, являвшимся чиновником города-метрополии, из Тира, как главного административного центра.
Однако в выгодных торгово-перевозочных сделках средиземноморского мореплавания участвовали и другие города — Пиза и Амальфи, французские портовые города Сен-Жилль и Марсель, а также Барселона. Раньше всех в этих сделках стали принимать участие генуэзцы, но наибольших успехов в них добились венецианцы.
Генуэзцы получили еще от короля Балдуина I за оказанную ими помощь при завоевании Арсуфа, Кесарии и Акры в 1101–1104 гг. треть территории этих городов под квартиры и торговые фактории.Осознавая слабость королевской власти, морские города стали проводить все более беззастенчивую торговую политику. Пока в стране существовал сильный королевский режим, колонии не выходили за поставленные им рамки. У этих городов всегда были проблемы с крестоносным духом, но теперь они вообще перестали принимать его в расчет и начали преследовать только свои собственные интересы. Ради ослабления или изгнания противников они были готовы даже на заключение союза с врагами христианства. Так, Генуя заключила союз с Бейбарсом, являвшимся самым опасным врагом христианства после Саладина, чтобы ослабить позиции Венеции в Акре. Они сообща захватили Мушиную башню — форт, преграждавший доступ в порт этого города. С 1222 г. начались бои между соперничавшими между собой морскими городами Венецией, Генуей и Пизой, завершившиеся лишь с окончательной утратой христианами их позиций в Святой Земле. Нередко соперники вступали друг с другом в большие морские сражения — например, в 1256, 1258, 1259, 1267 и 1287 гг. В этих сражениях принимали участие и другие силы страны. Госпитальеры приняли сторону Генуи, тамплиеры — сторону Венеции.
В 1233 году ордены госпитальеров и тамплиеров заключили договор с Марселем о совместном мореплавании:
«Во имя Господа, в год от воплощения Его 1234, 17 апреля седьмого индикта. [454] Да будет ведомо всем нынешним и будущим, что в Великом совете Марселя, собравшемся по искони заведенному обычаю в ратуше по звону колокола и призыву глашатая, была зачитана разделенная по алфавиту [455] нотариальная грамота, полное дословное содержание которой таково:
Во имя Господа, аминь. В год от воплощения Его 1233 шестого индикта 3 октября. Да будет ведомо всем нынешним и будущим, что в граде Акконе в присутствии господина Одо фон Мюмпельгарда, коннетабля королевства Иерусалимского, велись переговоры о распрях и противоречиях между орденом рыцарства Храма и орденом госпиталя святого Иоанна с одной и гражданами Марселя — с другой стороны. Ибо вышеназванные ордены утверждают, что обладают привилегиями, которые они готовы при желании представить и в случае необходимости подтвердить свидетельскими показаниями, согласно которым прежние господа и виконты Марсельские, а именно, Донселин и Гуго и Раймунд де Бо и Герольд Адемар де Монтейль и их супруги, а также Раймунд де Трити предоставили им концессию на содержание в Марсельской гавани кораблей и средств передвижения, с правом совершенно свободного и беспрепятственного выхода из данной гавани, плавания по морю и вдоль испанского побережья для перевозки своего имущества, а также паломников и купцов, взимая или не взимая с них платы за перевозку, как все это подробно изложено в вышеупомянутых привилегиях.
К тому же магистры обоих орденов утверждали, что марсельцы не желают принимать во внимание содержание вышеупомянутых привилегий и даже нередко вопреки обычаям права и справедливости вымогали у них деньги, наносили им бесконечные обиды и причиняли им огромный убытки, исчисляемые ими обоими в сумму не менее 2000 марок серебром. Магистры обоих орденов утверждают, что, вследствие этого, они просят коннетабля конфисковать в пользу обоих орденов корабли и имущество марсельцев в качестве компенсации. Однако Иоанн де Сент-Илер, консул марсельцев в Акконе, выступил против этого требования, заявив, что ни господин Раймунд, граф Тулузский и государь Марсельский, ни марсельская коммуна не давали ему никаких приказаний или полномочий по данному нерешенному вопросу, и что поэтому он не может удовлетворить претензии обоих орденов, поскольку марсельцы, пребывающие в настоящее время в Акконе, являются купцами и не имеют ничего общего с вышеизложенным делом, и что коннетабль и его палата, несомненно, признают справедливость данного утверждения [456] .
После долгих споров между обеими сторонами, а именно, магистрами обоих орденов, с одной стороны, и господами Ростанье де О-Пюи и Жиль-семеном де Каранзоном, выступавшими от имени марсельцев, с другой, по поводу вышеизложенных пунктов, при содействии господина Коннетабля и господина Иоанна де Гелина, государя Бейрутского, а также многих других знатных людей по вышеназванным пунктам были достигнуты мир и согласие следующим образом: господа Ростань де О-Пюи и Жильсе-мен де Каранзон в силу их полномочий, подтвержденных нотариальным инструментом, заверенным государственным нотариусом Вилдьгельмом Имбертом и снабженным печатями марсельской коммуны и графа Раймун-да Тулузского, дозволяют обоим вышеназванным орденам два раза в год держать, грузить и разгружать в марсельском порту два принадлежащих этим орденам корабля, а именно, два корабля в период августовского пассажа (перевозки), причем один корабль, принадлежащий ордену Храма и один корабль, принадлежащий ордену Госпиталя, исключительно для перевозки членов и имущества обоих вышеназванных орденов [457] , причем каждый корабль имеет право брать на борт не более 1500 паломников, купцов же — сколько они сами пожелают, при условии уплаты в пользу города обычного таможенного сбора со всех грузов, которыми в качестве товаров торгуют в городе купцы и частные лица. Если же обоим вышеназванным орденам для перевозки их имущества потребуется большее число кораблей, то они могут их получить, но при условии, что не будут перевозить на них паломников или купцов.
Вышеназванные магистры обоих орденов обещали поступить вышеописанным образом и не использовать между Портус Коколибери и Портус Монахи (на провансальском побережье) иных кораблей для перевозки купеческих товаров или паломников, кроме вышеупомянутых кораблей, причем только в марсельском порту, в соответствии с договоренностью. И оба магистра заявили, что, в силу данного договора, они отныне полностью удовлетворены относительно их вышеупомянутых привилегий. Со своей стороны, вышеназванные господа Ростань и Жильсемен обещали, не жалея сил, добиваться от господина графу Тулузскому и от марсельской коммуны в подтверждения данного договора. Для вящего закрепления последнего мы, брат Герман де Перагор (Перигор), магистр вышеназванного ордена рыцарства Храма, и мы, брат Герен [458] , магистр вышеназванного ордена Госпиталя святого Иоанна, и мы, Ростань и Жильсемен заверили эту разделенную по алфавиту грамоту, подвесив к оной наши печати.
Совершено настоящее пред Одо фон Мюмпельгардом, Коннетаблем Королевства Иерусалимского и бальи такового, представляющим Императора (Фридриха II) Германского; в присутствии господина Иоанна де Гелина, государя Бейрутского (далее перечисляются имена четырех сирийских баронов и рацарей-храмовников); брата Бодуэна де Боража; брата Рейнальда Немецкого; брата Жака дель Луи, комтура Дома (прецептории) Храма в Акконе; брата Геральда де Жюссака; брата Вильгельма Арнальда (далее идут имена госпитальеров); брата Арнальда де Монбрюна, маршала Госпиталя святого Иоанна; брата Гийома де Монте Акуто, ризничего; брата Роже Испанского; брата Гийома де Кастроново (позднее, в 1243–1257 гг., упоминаемого в грамотах в качестве Великого Магистра госпитальеров); брата Нивелона и брата Райнера Немецкого.
Совершено во дворце господина Коннетабля и бальи Одо фон Мюмпель-гарда. И я, Петр де Корвериа, по просьбе и приказанию обеих договаривающихся сторон, написал настоящую грамоту и поставил на ней мою роспись (Signum) (знак)» [459] .
454
Индикт — древнеримская единица исчисления времени, равная 15 годам, первоначально использовавшаяся в Римской Империи при расчете сроков взимания налогов с населения.
455
Выражение «разделенный по алфавиту» (instrumentum per alphabetum divisum) обозначает обычай, согласно которому текст договора записывался два раза на одном и том же листе пергамента, причем между обоими текстами оставляли незаполненный промежуток, заполнявшийся затем строчкой заглавных букв в алфавитном порядке. Эту строчку перерезали поперек листа и вручали каждой из договаривающихся сторон по одному тексту. Таким путем пытались обеспечить возможность в любой момент проверить подлинность документа и предупредить возможность его фальсификации.
456
Коннетаблем (от латинского «comes stabuli», буквально: «конюший») в описываемую эпоху именовался верховный коронный чиновник Иерусалимского королевства, одновременно являвшийся председателем его Верховного Суда (Haute-Cour).
457
Августовский пассаж — так называемая «летняя перевозка»; пасхальный или мартовский пассаж — так называемая «весенняя перевозка»; на эти два периода подразделялось тогдашнее время навигации (зимой от мореплавания старались воздерживаться из-за штормовой погоды).
458
Этого Герена (до нас дошло только его имя) не следует путать с Гареном де Монтегу (упоминается в грамотах с 1210 по 1227 гг.); он впервые упоминается в грамоте от сентября 1231 г., а в последний раз в мае 1236 г. Вскоре после этого Герен скончался. Вокруг его печати на аверсе имелась следующая надпись: Frater Gerinus custos (брат Герен охранитель), а на реверсе: Hospitalis Jerusalem (Иерусалимского Странноприимного Дома).
459
Его имя фигурировало позднее, в грамоте 1236 года, Великого Магистра,