Орды Хаоса

— Убить сволочь!

Тугая волна ненависти больно толкнула в грудь. Я пошатнулся, но уже вскоре ее перебил мой гнев.

Мне грозят смертные?! Эти ничтожные тараканы?!

Ха-ха-ха-ха-ха!

Я разразился громким смехом и с размаху запустил в Ветеранов Кулак Огня. Усиленный моей злостью, он прорубил в атакующих настоящую просеку, превратив в визжащие факелы добрую полудюжину человек. Пожар злобы, казалось, выплеснулся вместе с заклинанием, оставив после себя лишь пепел и пустоту.

Моя контратака на время сбила порыв Ветеранов. Было, отхлынувшие от вала наемники снова взобрались на гребень, потрясая оружием и выкрикивая проклятья врагу. Трусливые ублюдки боялись заметно больше, чем орденцев и это было хорошо. Но уже вскоре Ветераны снова пошли на приступ. Из-за их спин метко били луки и арбалеты меерала и других наемников. Одновременно с этим из леса послышался звон стали и крики, Мореналь явно пытался сковать мои силы, дабы не допустить переброски на правый фланг… или напротив, отвлекая меня Ветеранами, сам сосредоточил основной удар там?

Твою мать!

Я спрыгнул с вала и вновь скастовал Взор Ахара. Тупо уставился на мерцающие огоньки врагов. Бросил взгляд на накатывающих на защитный вал орденцев… Огоньков на карте было заметно меньше, чем видимых воочию воинов! И… со всего размаху хлопнул себя по лбу!

Магия!

Гаденыши научились обходить магию «Отбора», скрывая свои истинные силы! Сукины дети!

Я бросился в лес, но буквально наткнулся на Асгеста. Цапнул его за шею рукой, поднял к своей морде. Он скривился от смрада из моей пасти, а глаза затопил страх.

И ему было чего бояться. Внутри меня снова полыхал огненный ком гнева.

— Если ублюдки прорвут оборону, лишишься башки!

Насмерть перепуганный вожак наемников, на коего я возложил командование правым флангом, испуганно кивнул. Я отбросил его в сторону и рванул в лес.

Здесь также шла жестокая сеча. Сквозь засеку была видна плотная толпа воинов Ордена. В основном Ветеранов и ополченцев. Поддерживаемые стрелками меерала, они пытались преодолеть засеку, прорубая в ней проходы секирами и алебардами. Пока что это не выглядело опасным. Бесы «Черного» легиона, ловко укрываясь за сваленными крест-накрест деревьями, обстреливали атакующих из луков, а самых наглых отбрасывали закованными в «Тяжелую броню Тыса» клиньями из трех бойцов.

Закусив губу, я вновь и вновь осматривал уходящую в чащу линию боестолкновения. Ставлю Яйца Экибастуса, я упускаю что-то очень важное… Неужели Мореналь надеяться сбить нас примитивным накатом по всей линии фронта? Не верю. Я уже убедился, насколько это грамотный хрен. Ну, прорвет он линию обороны, но за Бесами и наемниками его бойцам придется столкнуться с моими собачками. Неужели он не понимает, что кровавая мясорубка в чаще леса мне только на руку? Ветераны, ополченцы, меерала и другие наемники не идут ни в какое сравнение с моими чудовищными бобиками Хаоса…

Твою мать!

Я вновь хлопнул себя по лбу!

Рыцари! Здесь нет Рыцарей! Как минимум двух сотен закованных в дакири элитных воинов! А если здесь их нет, то вся эта атака лишь отвлекающий маневр! Но где тогда основной удар?

Глава 4

Ышк на ходу куснул бежавшего рядом собрата. Тот резко обернулся, распахнул полную острейших зубов пасть, злобно тявкнул, но Ышку хватило одного взгляда, чтобы в зародыше подавить наглость неоперившегося юнца, что едва как неделю вылез из материнских объятий Родильной Ямы.

Бесчисленные шрамы испещряли покрытую бородавками грубую кожу Ышка. Ее раздирали клешни Сцилохоров и когти Харахуфов, секли мечи нуразгов, протыкали копья орденцев. Множество битв во славу Хозяина видел Ышк!.. Даже двух Хозяев! В сумрачном полузверином разуме Скоржа тепло лелеялись воспоминания о благословенном пинке копытом, коим однажды вознаградил его тот, Старый Хозяин! Суровая отметина Великого Воина в виде галочки до сих пор жгла его тощий зад. Новый, увы, не разу не снизошел до подобного, хотя видит Ледяной, Ышк старался заслужить его внимание! Новый Хозяин вообще не слишком ценил его племя. Родильная Яма в крепости больше не рожала его собратьев, из нее выходили лишь плоскомордые зубастые Бесы.

У-у-у! Трижы сратое отродье! У немногочисленных собратьев Ышка, которых к тому же день ото дня становилось все меньше, всегда была к более смышленым собратьям исключительная ненависть! В то время как Бесов Хозяин холил и лелеял, одевал их в доспехи, обучал всяческим премудростям, дабы они могли ходить строем и красиво кричать в один момент, Скоржам доставались лишь полное пренебрежение и бесконечные битвы, где число его братьев таяло, как помет гаваков на солнце.

Когда же Хозяин повел свои войска за горы, то он, похоже, и вовсе забыл о существовании верных серокожих воинов. Остаток Скоржей под командованием Капитана Бухарга теперь использовался лишь для добычи панцирей пустынных монстров. Надежда получить благословенный пинок копытом и украситься священной отметиной на второй половине зада в сумрачном мозгу Ышка теперь таяла даже быстрее, чем э-э-э… гавачий помет на солнце.

Все изменилось в один день, когда Благословенный Хозяин победил своего брата и, получив в услужение его армию, повелел перебросить своих Скоржей за виднеющиеся на севере горы…

Их снова было много! Серокожих братьев, каждый из которых походил на Ышка как две капли воды! Да, рожденные под сенью влажных лесов слегка отличались внешним видом от тех, кто вылез из Родильной Ямы под жарким солнцем Гахагана, и Ышку и его собратьям пришлось выдержать не один бой за самые вкусные куски Рабов со своими новыми собратьями и за положение во вновь сформированных легионах, но ощущение неОдиночества вновь и вновь наполняло его кургузую грудь пылающим пожаром. Их снова было много! Их снова было не счесть!

— Мы — туда! Ышк! — булькая, прохрипел Ышка и его отделение из пяти, пяти, пяти и еще трех воинов серыми тенями заскользило вдоль отлого холма.

Лес был полон запахов. Их было столько много, и они были столь разнообразны, что Ышк не переставая тер нос лапой. Запахи засели в нем комковатой массой, не желающей распадаться на составляющие. И они были совсем не похожи на родные запахи засохшего гавачьего помета, разогретого и от того кусючего камня, потных нуразгов и сочащихся слизью пустынных монстров.

Отряд Ышка миновал холм. На мгновение он замер, коротко тявкнул и, дождавшись ответа от командиров скользящих по лесу отрядов справа и слева, повел своих бойцов в неглубокий овражек. Позади послышался громкий треск, мелькнула массивная тень. Генерал Барбосса, верхом на выкрашенной сажей в черный цвет Гончей, тоже спустился в овражек. Две сотни Скоржей, бескрайнем ковром серых теней заполонили лес насколько хватало глаз.

Приказ Хозяина, подкрепленный рыком и благословенным пенделем командира легиона Капитана Бухарга, глубокими бороздами был проплавлен в голове у Ышка. Пожалуй, еще не бывало, чтобы Хозяин возложил на Скоржей подобное по важности дело.