Орел приземлился

– Я знаю, господин полковник, – горячо сказал Герике, – и благодарен вам.

Прагер ушел. Радл обратился к Герике:

– С этим «ланкастером» у вас тридцать восемь подтвержденных сбитых самолетов, верно?

– Вы удивительно хорошо информированы, господин полковник, – сказал Герике. – Выпьете со мной? – Пожалуй, коньяк. Герике подозвал официанта и дал заказ.

– Тридцать восемь подтвержденных сбитых самолетов и ни одного «Рыцарского креста», – заметил Радл. – Странно...

Герике тревожно заерзал:

– Бывает иногда.

– Я знаю, – продолжал Радл. – Видимо, надо принять во внимание и то, что летом сорокового года, когда вы летали на МЕ-109 с базы около Кале, вы сказали рейхсмаршалу Герингу, инспектировавшему ваш отряд, что, по-вашему, «спитфайер» лучше. – Он слегка улыбнулся: – Люди его ранга не забывают младших офицеров, которые делают подобные заявления.

Герике сказал:

– Со всем уважением можно мне напомнить господину полковнику, что при моей работе я могу полагаться только на сегодняшний день, потому что завтра могу оказаться мертвым, поэтому я был бы очень благодарен, если бы вы просветили меня насчет предстоящего дела.

– Дело очень простое, – сказал Радл. – Мне нужен пилот для весьма необычной операции.

– Вам нужен?

– Ну ладно, рейху, – сказал ему Радл. – Вам так больше нравится?

– Совсем нет, – Герике протянул свою пустую рюмку из-под шнапса официанту и дал знак, чтобы тот принес ему еще одну. – Сказать по правде, мне достаточно хорошо здесь.

– Человеку, пьющему шнапс в таких количествах в четыре утра? Сомневаюсь. Так или иначе, выбора у вас нет.

– Да? – сердито спросил Герике.

– Можете поговорить об этом с полковником, – сказал Радл.

Официант принес вторую рюмку шнапса, Герике одним глотком выпил ее и сделал гримасу:

– Господи, до чего я ненавижу эту гадость.

– Зачем же тогда пить? – спросил Радл.

– Не знаю. Возможно, я слишком долго нахожусь в темноте или слишком давно летаю. – Он сардонически улыбнулся: – Или же мне нужна перемена, господин полковник.

– Скажу без преувеличения, что это я вам, безусловно, предложить смогу.

– Прекрасно. – Герике допил кофе. – Какой следующий шаг?

– В девять часов у меня свидание в Амстердаме. Затем нам надо попасть миль на двадцать севернее города по пути к Ден-Хельдеру. – Он посмотрел на часы: – Необходимо выехать отсюда не позже чем в семь тридцать.

– Значит, у меня есть время позавтракать и принять ванну, – сказал Герике. – Я могу поспать немного в машине, если вы не возражаете.

Когда он поднялся, дверь открылась, и вошел вестовой. Он отдал честь и неуклюже передал юному капитану радиограмму. Герике прочел ее и улыбнулся.

– Что-то важное? – спросил Радл.

– О Томми, который выбросился с парашютом из подбитого мною «ланкастера». Его подобрали. Штурман.

– Ему повезло, – заметил Радл.

– Хороший знак, – сказал Герике. – Будем надеяться, что и мне повезет.

* * *

Ландсвоорт представлял собой заброшенное местечко милях в двадцати к северу от Амстердама, между Шагеном и морем. Герике проспал всю дорогу и проснулся оттого, что Радл тряс его.

В Ландсвоорте находился старый фермерский дом, сарай, два ангара, крытые ржавым гофрированным железом. Была там взлетная полоса, бетонное покрытие которой растрескалось и поросло травой. Все это окружал хилый забор с колючей проволокой, стальные ворота которого, тоже с колючей проволокой, были на вид довольно новыми и охранялись унтер-офицером со значком военной полиции, висящим на шее. Унтер-офицер был вооружен автоматическим пистолетом «шмайссер» и держал на цепи довольно свирепую на вид восточноевропейскую овчарку.

Пока он равнодушно проверял документы, собака тихо угрожающе рычала. Радл проехал через ворота и остановил машину перед ангарами:

– Вот мы и на месте.

Местность была удивительно ровная. Она простиралась до песчаных дюн вдалеке и Северного моря. Когда Герике открыл дверцу и вышел из машины, с моря надвигался мелкий дождь. Герике подошел к краю разбитой взлетной полосы и ковырял ее сапогом до тех пор, пока не отскочил кусок бетона.

– Полоса построена каким-то роттердамским судовладельцем-магнатом для собственных нужд лет десять-двенадцать назад, – сказал Радл, выйдя из машины и подойдя к нему. – Ну, как вам?

– Нам бы сюда братьев Райт. [4] – Герике посмотрел на море, поежился и засунул руки глубоко в карманы кожаной куртки. – Ну и дыра, самое забытое богом место, по-моему.

– Поэтому оно и подходит для наших целей, – уточнил Радл. – Теперь займемся делом.

Он направился к первому ангару, который тоже охранялся военным полицейским с овчаркой. Радл кивнул, и полицейский откатил одну из скользящих дверей.

Внутри ангара было холодно и довольно сыро, видно, через дырявую крышу проникал дождь. У стоящего там двухмоторного самолета был заброшенный и жалкий вид, и создавалось впечатление, что его далеко занесло от дома. Герике гордился тем, что уже давно ничему не удивлялся, но в это утро он изменил себе.

4

Райт, братья: Уилбер (1871 – 1912) и Орвилл (1871 – 1948) – американские авиаконструкторы и летчики, пионеры авиации.

Самолет ДС-3 фирмы «Дуглас» был знаменитой «дакотой», пожалуй, одним из лучших транспортных самолетов в мире, такой же ломовой лошадью союзников во время войны, как «Юнкерс-52» у немцев. Необычным было то, что на крыльях этого самолета были знаки люфтваффе, а на хвосте – свастика.

Петер Герике любил самолеты такой же любовью, как некоторые любят лошадей, – с глубокой и безответной страстью. Он поднял руку и нежно дотронулся до крыла, в голосе его звучала нежность:

– Старая красотка.

– Вы знаете эту машину? – спросил Радл.

– Лучше, чем женщину.

– Шесть месяцев, с июня по ноябрь 1938 г., она служила грузовой авиакомпании Ландроса в Бразилии. Налетала 930 часов. Вполне достаточно для девятнадцатилетней. Эксплуатация была, видимо, жесткая.

– Значит, меня для этого выбрали?

– Согласно вашему послужному списку.

– Где вы ее достали?

– Транспортная команда английских ВВС сбрасывала боеприпасы голландским отрядам Сопротивления четыре месяца назад. Один из ваших приятелей – ночных истребителей – подбил ее. Поверхностное повреждение мотора. Как я понял, что-то с бензиновым насосом. Наблюдатель был серьезно ранен и не мог выпрыгнуть, вот пилот и посадил самолет на вспаханное поле. Пилоту не повезло: оказался рядом с казармами эсэсовцев. К тому времени, когда он вытащил своего друга, было уже поздно взрывать машину.

Герике открыл дверь кабины и подтянулся внутрь. Он сел перед приборной панелью и на минутку вернулся в Бразилию с зелеными джунглями и с ползущей среди них от Манауса до моря подобно огромной серебряной змее Амазонкой.

Радл сел рядом. Он вынул серебряный портсигар и предложил Герике одну из своих русских папирос:

– Значит, вы можете на ней летать?

– Куда?

– Недалеко. Через Северное море к Норфолку. По прямой туда и обратно.

– Для чего?

– Сбросить шестнадцать парашютистов.