Орел приземлился

Второй, обстрелянный «джип» остановился у края дороги перед третьим «джипом». У водителя было сильно изрезано лицо. Сержант Томас делал ему перевязку. Шафто закричал:

– Ради бога, сержант, вы понимаете, с чем вы играете? За забором второго отсюда коттеджа установлен пулемет. Бегите туда с тремя солдатами и уберите его.

Круковски, стоя с полевым телефоном возле Шафто, вздрогнул. «Пять минут назад нас было тринадцать. Теперь девять. Во что, черт побери, он играет?»

На другой стороне деревни завязалась ожесточенная перестрелка. Шафто посмотрел в полевой бинокль, но ничего не увидел, кроме отрезка дороги, поворачивающей за мостом, и крыши мельницы, возвышающейся над домами. Он щелкнул пальцами, и Круковски дал ему телефон.

– Мэллори, вы слышите меня?

Мэллори мгновенно ответил:

– Так точно, полковник.

– Что, черт побери, там происходит? Я ожидал, что вы уже будете звонить в колокола.

– У них сильное укрепление на втором этаже мельницы. Великолепный обстрел. Дорога блокирована. Я уже потерял четырех человек.

– Теряйте еще, – заорал Шафто в телефон, – но возьмите это укрепление, Мэллори! Подожгите их! Сделайте что угодно!

Шафто связался по телефону с другими группами:

– Вы на месте, Хастлер?

– Полковник, это Хастлер. – Голос звучал довольно слабо.

– Я ожидал, что вы уже на холме у церкви.

– Дорога была трудной, полковник. Мы поехали по полям, как вы велели, и застряли в болоте. Сейчас подъезжаем к южному краю Хокс Вуда.

– Ради бога, приступайте!

Он вернул телефон Круковски.

– Иисус Христос! – горько сказал Шафто. – Ни на кого нельзя положиться! Когда доходит до дела, я должен сам всем заниматься!

И он укрылся в канаве. Вернулись сержант Томас с тремя солдатами:

– Не о чем докладывать, полковник.

– То есть как не о чем докладывать?

– Там никого нет, сэр, кроме вот этого. – Томас протянул горсть стреляных гильз от патронов 0,303 калибра.

Шафто с такой силой ударил его по руке, что гильзы разлетелись.

– Ладно, я беру два «джипа» и по два человека к каждому пулемету. Я хочу, чтобы вы открыли такой огонь, чтобы травинка не поднялась.

– Но, полковник, – начал Томас.

– А вы возьмите четырех человек и пробирайтесь сзади коттеджей. Ударьте по почте у моста с тыла. Круковски остается со мной. – Он сильно ударил рукой по капоту «джипа»: – Выполняйте!

* * *

Отто Брандт, унтер-офицер Вальтер, Мейер и Ридель находились на мельнице. С точки зрения обороны они заняли отличную позицию. Старинные каменные стены были толщиной около трех футов, входная дубовая дверь заперта и забаррикадирована. Окно на втором этаже открывало отличный обзор, и Брандт установил там пулемет.

На дороге, загораживая ее, горел «джип». Внутри его еще оставался один человек, двое других сползли в канаву. Брандт лично разделался с «джипом», но сначала, не обнаруживая своего присутствия, позволил Мэллори и его людям с шумом подъехать к мельнице и только в последний момент бросил из окна две гранаты.

Укрываясь за живой изгородью, американцы поливали мельницу сильным, но не эффективным для ее массивных каменных стен огнем.

– И кто ими руководит? Он же не знает своего дела, – заметил Вальтер, перезаряжая свой М1.

– Ну а что бы ты сделал? – спросил его Брандт, выпуская короткую очередь из «брена».

– Здесь же река, так? С той стороны мельницы окон нет. Им следовало бы двигаться с тыла.

Брандт поднял руку:

– Прекратить огонь.

– Почему? – требовательно спросил Вальтер.

– Потому что они подъехали, или вы не заметили?

Наступила тишина, и Брандт тихо сказал:

– Не уверен, что это так, но подготовимся.

Мгновение спустя Мэллори с восемью солдатами, издавая громкий боевой клич, выскочили из-за прикрытия и побежали к ближайшей канаве, стреляя с бедра. Несмотря на то, что их прикрывал пулеметный огонь с двух стоявших за живой изгородью «джипов», это была невероятная глупость.

– Господи! – воскликнул Брандт. – Где, они считают, находятся? На Сомме?

Он выпустил длинную небрежную очередь по Мэллори и убил его на месте. Еще трое упало, когда немцы выстрелили все разом. Один из американцев пополз к ближайшей живой изгороди, оставшиеся в живых отступали.

Брандт взял сигарету.

– Осталось семеро. Восемь, если считать того, кто уполз.

– Психи, – сказал Вальтер. – Самоубийцы. Хотелось бы мне знать, что они так торопятся? Им бы подождать.

* * *

Кейн и полковник Конкоран сидели в «джипе» в двухстах ярдах от главных ворот Мелтам Хауза и смотрели на разбитый телефонный столб.

– Боже мой! – воскликнул Конкоран. – Это просто невероятно! О чем он думал, скажите на милость?

Кейн мог сказать, но воздержался. Вслух он произнес:

– Не знаю, полковник. Может, он считал это актом безопасности. Наверняка он стремился скорее сразиться с парашютистами.

Из главных ворот появился «джип» и направился к ним. За рулем сидел Гарви, и когда он затормозил возле них, лицо его было мрачным:

– Только что получили сообщение по радио.

– От Шафто?

Гарви покачал головой:

– Круковски спрашивал лично вас, майор. Там ужас что творится. Он говорит, что они полезли прямо под огонь. Убитые повсюду.

– А Шафто?

– Круковски просто в истерике. Повторяет, что полковник действует, как сумасшедший. Многие его приказы просто бессмысленны.

«Господи, – подумал Кейн, – он действительно поскакал с развевающимися знаменами».

– Думаю, мне следует поехать туда, полковник, – сказал он Конкорану.

– Я тоже так думаю, – согласился Конкоран. – Здесь вы, конечно, оставите достаточно людей для охраны премьер-министра.

Кейн повернулся к Гарви: "Сколько машин у нас осталось?

– "Белый скаут" и три «джипа».

– Мы возьмем их и группу в двадцать человек. Пожалуйста, сержант, будьте готовы выехать через пять минут.

Гарви круто развернул «джип» и стремительно уехал.

– В вашем распоряжении остается двадцать пять человек, сэр, – сказал Кейн Конкорану. – Вам достаточно?

– Со мной двадцать шесть, – сказал Конкоран. – Вполне хватит, особенно если я приму командование на себя. Пора кому-нибудь сделать из вас, колонистов, настоящих солдат.