Орк из России. Сделано с любовью

Стоит в двух шагах от шатра, орет, перед ней Антей и бывший начальник охраны. Лица удаётся разобрать с огромным трудом, луна слабовато светит.

– Что тут произошло?

– Я принес вам пыльцу, великий хан. Собранная в полнолуние она особенно ценится. Держите, она во флаконе. И столкнулся в темноте с девушкой и вашим темным эльфом, он ее вел куда-то. А она как заорет, я чуть ваш флакон не выронил.

– Я попросила проводить меня к пленным, попрощаться. Ваш эльф вызвался меня проводить.

– Ночью? Без спроса? Котлов им, видимо, оказалось мало. С завтрашнего дня заступаете на охрану замка, чтоб в Орде я вас больше не видел. Семьи свои тоже переведете сюда.

– Будет исполнено. Спасибо за милосердие.

– Спасибо тебе за пыльцу, Антей. Я признателен, больше не надо. Нам хватает, даже с излишком. Лети!

– До следующей полной луны, хан Гурэй!

– Счастливого приземления! А ты марш в шатер!

– Они не хотели вас убивать! Только ранить. Прошу, не убивайте, я все сделаю.

Только хотел отдать охране приказ, чтоб увели ее с глаз долой, как девчонка вцепилась мне в руку своими холодными ладошками, мокрыми от пота. Припала губами к моим перстням. Дура, ой дура! Как ее угораздило только так вляпаться? Еле выдернул руку из ее крошечных, неожиданно сильных пальцев.

Кто-то спешит к нам в свете всполохов редких костров.

– Хан, один из пленных хочет покаяться.

– Веди.

– Хан, прошу! Смилуйтесь, отпустите их или возьмите на службу в Орду.

– Братья?

– Что? Нет.

– Тогда кто? Возлюбленные?

– Нет.

– Тогда кто? – молчит в ответ, только плачет опять. – Жди в шатре и носа оттуда не показывай, кивнул охране. – уведите, я потом сам с ней разберусь.

Вся рука в мелких слезинках, аж мокрая. С силой сжимаю кулак. Великий Хан должен быть решительным и смелым, а еще справедливым. Врагов не стоит жалеть. Сегодня плачут, а завтра втыкают нож со спины от всей своей души и мощи.

Прошли к границе лагеря, почти тонущей в наступающей тьме. Ее разгоняет, да и то слабо, зажжённый факел в руке у конвоя. Парень, тот самый брюнет, осунулся, щурит глаза на пламя, синяки на лице заиграли новыми красками, хоть их не так и много. Во дворе мне, бывало, влетало и больше от своих же друзей, когда махались игрушечными мечами. Дурацкие мысли, неуместные.

– Ну, говори!

Низкий поклон. Неужели дошло, что игры закончились, и все стало серьезно.

– Я младший сын князя Нуда, вы должны были посетить это княжество завтра на рассвете. Мы готовились, собрали почти всю дань, отец хотел просить об отсрочке, когда стало известно о…

– О чем?

– О наместнике. О том, как вы расправляетесь с теми, кто нарушил закон.

– И?

– Мы решили вас задержать.

– Кто мы?

– Я и мой конюший. Знахарку мы наняли, Эму. Это она же сейчас кричала? Других девушек ведь в лагере нет.

– Знахарка-то вам зачем понадобилась?

– Конюший должен был сбить вас с пути, а я легко ранить, в плечо или в руку. Эма бы вас усыпила на сутки под предлогом лечения, и отец тогда бы успел собрать недоимки. Он о нашем плане ничего не знает.

– А что за недоимки? Почему такой странный срок? Сутки? Двое?

– Шерсть. Овцы медленно возвращаются с пастбищ, их не успели постричь. Нужно-то было всего два мешка, остальное собрали еще той осенью. Да спряли все, думали, вам еще успеем собрать. Эма ни при чём. И отец тоже.

– Если твои слова найдут подтверждение, казни не будет. Ни для тебя, ни для подельников, но наказать прикажу всех троих.

– Спасибо.

– Ужин дайте обоим, но сначала расспросите второго пленника. Если рассказы совпадут, я подумаю над их словами.

В шатер возвращался уже в более приподнятом состоянии духа. По пути доложили, что второй пленник озвучил свою версию почти слово в слово. Мальчишек накормят, а ночёвка на свежем воздухе в теплую ночь еще никому не вредила. Утром все решу, утром. Осталось разобраться с девчонкой.

Глава 16

Тимур

Встретила меня почти у порога, чуть дрожит, глаза совсем как у загнанной лани, на губах читается немой вопрос. Интересно, если парни ей не родня и не возлюбленные, тогда кто? На друзей они не похожи. Сами за девицу не попросили толком ни разу, хотя колоться начали, стоило ей заорать у шатра. Но это еще ни о чем не говорит, вполне может быть, что они за себя испугались.

– Мне рассказали любопытную сказку. Если она найдет подтверждение, твоих подельников не казнят.

– Они действительно не хотели вас убивать. Только задержать дорогой.

– Я понял. И много тебе заплатили? А если б я так и не проснулся, что тогда? Ты же слышала, что сказала Мара про твое снадобье?

– Там важна дозировка, я ее хорошо знаю. С вами бы ничего не случилось. Мне взамен обещали один предмет.

– Какой, не расскажешь?

– Нет.

– Кстати, а почему ты в моем халате?

– Я выходила наружу. Простите. Вам приготовили горячую ванну, я попросила слуг. Вам помочь совершить омовение?

Из-за ширмы, действительно, поднимался пар. Сварить, что ли, меня решила, раз с зельем не прокатило? Или подлила что-то? Вот только где раздобыла?

– Спасибо, пошли, поможешь, раз уж сама предложила.

Опять затряслась.

– На руки мне полей просто, я извозился в угле, пока писал.

– Вы обучены грамоте?

– И счету тоже. А еще умею петь и танцевать. Шучу. Лей, давай.

– А ванная? Я помогу вам раздеться. Тут принесли шампунь.

– Этот для Мары. Мой – тот, в мисочке. На руки его капни чуть-чуть.

– Вы темный и пахнете кровью.

– На пути встретили секача, должно быть, на одежду попали брызги его крови. И я не темный, я смуглый. Ополоснусь перед сном, если тебе так мешает запах, когда вода немного остынет.

– Хорошо. Держите полотенце, я сейчас.

Опрометью выбежала, полыхая щеками, что тот маков цвет. Как бы ей объяснить, что от меня опасности ждать не стоит? Сейчас слуги закончат сервировать стол, и поговорим спокойно. Плохо, что Мара опять смылась куда-то. Вдвоем с бесовкой девчонке было бы не так страшно. Она ведь на самом деле меня боится. И ее можно понять, если то, что она рассказала – правда, если она не наемница, а всего-навсего сельская знахарка.