Орлиное гнездо
Шрифт:
Иоана клятвенно обещала, что с ней ничего не случится: у Раду Кришана храбрые и верные люди, которые довезут ее в целости и сохранности. И она приедет совсем скоро… пусть возлюбленный тоже сбережет себя для нее!
Он клятвенно обещал ей это тоже.
Им больше всего хотелось бы провести вместе ночь, насытиться ласками напоследок; но как раз теперь это стало невозможно. К Иоане пришло женское “проклятие”, и накануне прощания она приказала даже постелить себе отдельно от мужа, чтобы не замарать супружеского ложа.
Корнел принимал и желал ее любую – но против этой извечной
Хотя потом… возвратившись, конечно, она с радостью подарит Корнелу дитя. И не одно. Они еще развеселят дом вдовца детскими голосами и топотом ножек!
Но садясь в седло и напоследок обнимаясь и целуясь с мужем, Иоана вдруг осознала, что рада уехать. Женская жизнь была куда скучнее мужской – а ей предстояло приключение; кто знает, не последнее ли!
А вернувшись, ей тоже будет что порассказать мужу: не одному Корнелу всегда отличаться!
– Я не знаю, как дождусь тебя, - проговорил Корнел, не сводя с нее глаз: будто терял навеки.
Иоана засмеялась.
Она пошевелилась в седле и поморщилась: у нее ныла спина, и она боялась за чистоту своих юбок.
– Дождешься, милый, и я дождусь! Не робей, рыцарь, - ты ведь не жена!
Он вдруг потемнел лицом.
– А ты жестока, Иоана, - я прежде этого не знал… Какие слова нашла для нашего прощания!
Иоане стало отчего-то совестно, хотя она ни в чем не провинилась; но, чтобы загладить свои слова, она опять обняла и поцеловала Корнела. Тот долго миловал ее и не отпускал; Иоана стала более дерзкой, Корнел же смягчился от своей любви. Наконец молодые супруги в последний раз пожали друг другу руки – и расстались. Иоана пустила лошадь вскачь.
Она оглянулась на мужа, когда выехала за ворота: он все стоял на том же месте, провожая ее взглядом. Потом Иоана стала думать о своем здоровье и своем дорогом платье, которому грозила нешуточная опасность.
Ее отряд задержала стража, проверяя и выпуская, - а получив дозволение проехать и оглянувшись на свой дом еще раз, Иоана никого уже позади не увидела.
* То есть венгерского правителя Яноша Хуньяди (скончавшегося в 1456 году), при поддержке которого Влад III незадолго до его смерти во второй раз взошел на престол. Трансильвания в годы Дракулы была частью Венгерского королевства.
* Рыцарская династия, соперничавшая с Дракулешти: как стали называть потомков отца Дракулы, Влада Дракула, который первый в роду получил это имя.
========== Глава 11 ==========
Иоана без устали и без жалоб скакала полдня – а потом больше не смогла: ее окружали одни мужчины, и хотя было стыдно, она все-таки приказала остановиться.
Никто не понял, в чем дело, но все тут же стали.
– Что случилось, госпожа? – спросил один из слуг – немолодой, мощный и самый доверенный воин Кришана, насколько она помнила. Ей было стыдно перед этим мужчиной, но Иоана проговорила
сквозь зубы:– Мне нужно переодеться и отдохнуть.
– Не время сейчас отдыхать, - сурово возразил мужчина, которого Иоана тут же мысленно назвала последним тупицей. – Нам нужно успеть добраться до ночлега!
Раду Кришан снабдил их указаниями, у кого из бояр им можно просить приюта без страха, - и оставаться на ночь без крыши над головой с его дочерью было никак невозможно. Да господин их самолично на куски порубит, когда про такое услышит!
Иоана, чуть не плача от злости на слуг и на себя, спрыгнула с коня; покривившись от боли в мышцах, она без дальнейших пререканий повернулась спиной к спорщику, словно чтобы нарочно смутить его своим женским естеством до крайности.
Сумерки сгущались, как золотистое вино, в которое подливали кровь, - и в этом угасающем свете еще можно было различить, что платье Иоаны, собственной искусной работы, снизу все попорчено кровью.
Воин ужасно смешался и отвернулся.
– Прости, госпожа!
Потом зычно крикнул остальным:
– Всем спешиться и охранять госпожу!
Иоана, ни на кого больше не глядя, развязала свою седельную суму и вытащила сменное платье, белье и тряпки; подхватив все подмышку, дочь Раду Кришана прошествовала к кустам боярышника, которые заприметила из седла. С той стороны, которая была открыта, ее никто не мог увидеть – воины отца расположились позади кустов, а на горизонте все было чисто.
Иоана распустила завязки и расстегнула пряжки своего платья; она сняла его, потом рубашку. На то, чтобы снять старую и примотать как следует новую набедренную повязку и ветошь, ушло порядочно времени, и ей невольно стало страшно, что ее могли увидеть нагой. Она быстро натянула чистую сорочку и долго возилась с платьем, потому что руки не слушались. Иоана заново укрепила на волосах головное покрывало - и на несколько мгновений села в траву снова: тело, получившее передышку, по-настоящему запросило отдыха.
А тем временем еще больше стемнело.
– Госпожа! – громко и встревоженно окликнули ее. Иоана встрепенулась и вскочила, хватая кучу грязного платья:
– Иду!
Она торопливо вышла из-за кустов и поспешила к своему коню, которого держал под уздцы доверенный воин отца. Он хотел подсадить госпожу в седло, но Иоана сердито махнула рукой.
– Стой! Погоди!
Она быстро сунула ком грязного тряпья обратно в сумку; да, дорогая работа, да и просто сорить вещами не годилось.
– Теперь поехали! – звонко крикнула Иоана.
Морщась, она, однако, ловко вскочила в седло. И тут раздался крик дозорного:
– Враги!
Да, это были, без сомнения, враги: и сразу стало ясно, какого рода, - тюрбаны на головах скакавших к ним всадников не дали ошибиться. Турки! Головорезы!
– Приметили наше богатство и женщину! – крикнул предводитель отряда Кришана. – По коням, принимаем бой! Они слишком близко! Прикрывайте госпожу!..
Иоана вцепилась в поводья, глядя на весь этот страх, точно он происходил с кем-то другим. Турки приближались, со смехом и свистом; а потом ее люди своими конями и телами загородили ее от них.