Оружейница

Заперев в сейфе наш «шедевр», мы уселись в Серёгин «ленд» и покатили домой.

Я подумала что шеф, в общем-то, был прав выгоняя нас на сиесту. Сколько там того времени, пока нам ещё будет можно, а потом ведь опять «сухой закон», и перед родами, и после. При мысли о них, у меня опять пробежали мурашки по коже — Наська уже, подробнейшим образом, осветила весь процесс и, мне оставалось лишь утешиться высказыванием Ирины — «все люди появились на свет одним и тем же образом».

Оставив машину перед домом, мы зашли через главный вход. Не обнаружив в доме Наськи, я вышла на веранду и увидела её, сидящей на скамейке и, одной рукой покачивающей коляску, а другой — обнимающейся с Лешим. И похоже, они только что целовались.

— Кгхм…

Парочка дружно подхватилась и уставилась на меня, но друг от друга не отодвинулась.

— Та-ак. И чем же это мы тутай занимаемсси? — в ответ тишина.

— И что ж, мине с вами делати? Ухи отрвати, или благословити?

Настя придвинулась поближе к Лёхе:

— Мамочка, лучше благослови.

Встретившись с её шкодным взглядом, я не удержалась и, заржав, сгребла их в охапку.

— Ну, господь с вами! Только имейте ввиду. Не раньше чем Боцманша разрешит. И с соблюдением всех мер предосторожности, а то кончишь школу многодетной мамой.

Наська чмокнула меня и захихикала, а Лёшка, в очередной раз, приобрёл расцветку перезрелого помидора.

Вывернувшись из моих объятий, Настя заглянула в коляску, что-то там поправила, а потом обратилась ко мне.

— Мамочка, у меня к тебе есть одно дело.

— Ну.

— Ты как смотришь на то, чтобы сделать себе вместо вакуумной, гильзу с силиконовым лейнером? Нам вчера привезли оборудование и расходники, на первое время. Ты как?

— Ну-у… Мне ещё «за ленточкой» предлагали, но там лейнер бесплатно делали на год, а хватало его на полгода, ну чуть больше.

— Так здесь решили, что будут делать по необходимости, и химики обещали что сварганят местный силикон. Так что ты подумай и приходи.

Демидовск 01 число 05 месяца 22 года. 10 часов 27 минут Сергей Смирницкий

Мы рассаживаемся в конференц-зале заводоуправления, знакомимся с теми, кого раньше не знали. Меня представили, как «молодого специалиста, свежую струю из-за ленточки», начальнику РАВ РА полковнику Костомарову.

Начальство, в неизречённой мудрости своей, решило начать неделю и месяц с подведения промежуточных итогов по автоматам, и Сашиному, и АКМу с которым возится Ерохин.

Вот он уж точно — колорадский жук. Нет технолог он, судя по всему, достаточно неплохой, хотя, если быть честным, звёзд с неба не хватает, но вот его идиотская тяга к мелкому интриганству… И, что характерно, то что он из-за неё регулярно попадает в дурацкое положение, его ни разу не останавливает. Вот, и со мной он умудрился попасть в глупую ситуацию. Сашка в КБ помалкивала, что мы учимся вместе, отговариваясь — «жених приедет — познакомлю», а Генрих Карлович просто сообщил всем, что после мокрого сезона ожидается новый специалист. И, в итоге получилась хохма. Сашу, по дороге на завод, банально приспичило и она, оставив меня перед дверью в КБ, рванула в «дамскую комнату». Я зашёл, поздоровался с теми, кто в этот момент был в поле зрения, и сообщил что меня сюда направил Отдел кадров. Сэмэн Сэмэныч, не теряя зря времени, затащил меня к себе в ячейку, и принялся полоскать мне мозги, примерно так же, как и Сашке, в её первый рабочий день. При этом, он не постеснялся выплеснуть в её сторону ведро с ополосками, и я не стал прерывать его, а решил дать возможность высказаться по максимуму и, уж затем посадить в лужу. Момент представился когда Саша зашла в КБ и позвала меня. Я отозвался и, когда она зашла в ячейку, повернулся к Сэмэн Сэмэнычу:

— Познакомьтесь — это моя жена.

Выражение его физиономии доставило мне ни с чем не сравнимое удовольствие. И действительно — не фиг, на мою драгоценную, бочку катить!

Ровно в половину одиннадцатого директор прокашлялся и произнёс:

— Ну, что ж, начнём. Сначала отчитаются авторы проектов, ну, а потом мы всё, ими сказанное, обсудим. Семён Семёнович, начинайте.

Ерохин поднялся и стал рассказывать о ходе работ по АКМу. С его слов выходило, что всё пучком, ещё немного и автомат можно будет принимать на вооружение. Я знал, что это не так, по крайней мере одна коробка у него точно потрескалась так, что автомат пришлось снять с отстрела, были и поломки в спусковом механизме. Судя по всему, Сэмэн Сэмэныч решил умолчать об этом, рассчитывая, что начальство, то ли не в курсе, то ли не станет говорить об этом в присутствии Костомарова. В конце выступления он сдёрнул кусок полотна с лежавшего на столе «нулевого» АКМа, и продемонстрировал его полковнику и тот, с удовольствием стал разглядывать внешне идеально выполненный автомат.

У меня мелькнула мысль — если Костомаров сейчас захочет забрать АКМ с собой, то Сэмэн Сэмэныч рискует здорово облажаться. Даже если он воткнул в него заленточную автоматику, то всё равно, никто не даст гарантии, что опять не затрещит коробка. В ситуацию вмешался наш шеф, сообщив, что этот экземпляр сегодня идёт на отстрел, и передав слово Саше.

Она встала, откашлялась, взяла со стола наш механизм и начала:

— За пошедшее время, мы изготовили и отстреляли на весь ресурс первый, макетный, экземпляр автомата.

Если честно, то наш (а правильнее — Сашин) автомат внешне явно проигрывал экземпляру Ерохина. Коробка со стволом, не воронённые, даже не окрашенные, со ссадинами от регулярной установки на станок.

— Мы отстреляли его на десять тысяч выстрелов, больше не позволил нехромированный ствол. Автоматика показала себя нормально, были четыре поломки — к концу второй тысячи просела пружина газового поршня. Тут, скорее всего косяк технологов, мы сделали новую — та отработала восемь тысяч без замечаний. Ещё раз сломался боёк и дважды — шептало. Его мы пересчитали и на следующие экземпляры поставим уже доработанное. Сейчас заканчиваем изготовление ещё четырёх макетов, три — под «шесть и пять», и один — под патрон сорок третьего года.

— Так вы его сразу под новый патрон, — перебил Сашу Костомаров.

— Конечно, — удивилась она, — я сразу ставила на новый патрон, а переделать отработанный образец под другой патрон схожей мощности мы сможем.

— Понятно. Но, всё-таки Саша, скажите, а почему вы сразу не сделали, так сказать, товар лицом, — он кивнул на ерохинский АКМ, — а работаете с упрощёнными образцами?

— Олег Денисович, снабдить автомат обвесом — это дело пары дней. Нам главное — отработать автоматику, а для этого приклад с цевьём не нужны. К тому же, при отстреле с жёсткого станка нагрузки на автоматику больше, чем при стрельбе с плеча, где они отчасти смягчаются при движении оружия во время отдачи. И ещё, мы отстреляли один ствол, установив его на коробку «эм шестнадцать». Уже с газовым поршнем. Кучность соответствует.

— А вы молодцы! — полковника эта новость явно порадовала и он продолжил, — Я, собственно говоря, услышал всё что хотел. Думаю, что при следующей встрече мы обсудим уже вопрос войсковых испытаний обоих образцов, и под оба патрона.

При этих словах, Сэмэн Сэмэныч заметно дёрнулся, что подтвердило мои догадки о том, что в вопросе АКМа под «шесть и пять» ещё конь не валялся, и он всё поставил на стандартный АКМ.

Потом начальство определилось с ориентировочными сроками представления «товара лицом» и совещание закрыли.

Направившись, рядом с директором, к выходу Костомаров внезапно остановился и, бросив взгляд на стоявшую рядом со мной Сашу, шутливым тоном обратился к директору:

— Антон Палыч, а если будем Сашенькин автомат принимать, как его назовём? А то ведь снова АК получается.

Саша, с торжествующим видом, подняла руку с обручальным кольцом и счастливым голосом ответила:

— Нет Олег Денисович, не получается! Я уже два месяца как Смирницкая! — и прижалась спиной ко мне.

— О-о-о! Поздравляю! — полковник шагнул к нам, галантно поцеловал руку засмущавшейся Саше, а затем легонько ткнул меня кулаком в плечо, подмигнул, и сказал, — Поздравляю, повезло тебе парень.