Оружейник

– Пуляешь, как будто пальцем в чей-то зад не глядя тычешь, – Куба деловито посылал очередь за очередью в сторону леса, – Хоть бы целился для приличия.

– В кого? – насмешливо спросил его напарник, – Их же не видно нихрена.

Михалыч копошился в бункере, громко матерясь, и вскрывая ящик за ящиком. Швед спокойно лежал на спине, уставившись в небо, и обдумывал сложившуюся ситуацию. Все действия совершались им на рефлексах: нашел канавку, упал на землю, отстрелял кассету. Намертво укоренившийся инстинкт отработал на отлично, теперь можно было трезво оценить обстановку. Когда атакующие ненадолго притихли, он осторожно поднял голову, чтобы осмотреться, и переполз поближе к Алексу.

– Кто у вас тут в черном бегает?

– Росомахи, соседи наши. Но у нас с ними мир. Вроде бы.

– Вроде бы? Похоже теперь у вас с ними война, потому что я насчитал восьмерых, и все одеты не в камуфляж, а именно в черные комбинезоны. Ты, кстати, ничего не заметил? – Швед толкнул Алекса в бок.

– Нас, видимо, решили убить, а так больше ничего не разглядел, – огрызнулся тот, в очередной раз меняя кассету.

– Да ты прислушайся. По нам сейчас работает не больше пяти стволов. А где тогда остальные?

Алекс открыл рот, и уставился на Шведа. И тут же слева раздалось два громких хлопка – сработали растяжки, предусмотрительно поставленные там Кубой. И так уже вялый огонь со стороны леса мгновенно ослабел.

– Похоже отходят, – раздался из бункера голос Турка. – Жаль, а я только хорошую вещь откопал.

Он высунул из лаза ствол автоматического гранатомета.

– Принимайте агрегат.

– Слышь, Михалыч? Найденыш ляпнул, что разглядел этих уродов, и по всему выходит, что это росомахи. Это что же творится-то? – подал голос Куба, – И как уходить будем? Черт, столько оружия придется этим утыркам оставить. Меня же потом жаба задушит.

– Оставлять ничего не будем, подорвем. Там взрывчатки, как у тебя тараканов в башке, оба контейнера почти под завязку, – Турок с Алексом вытащили АГС** полностью, – Затариваемся патронами, гранатами, и прочей мелочью. Делаем гранатометом просеку в их заслоне, и скоренько валим к переправе. Куба, готовь подрыв.

– Сюрприз оставлять?

– Ты дурак? – и заметив, как тот замотал головой, Михалыч продолжил, – Вот и они тоже не дураки, сначала проверят на закладки. Так что подрываем сами. Распредели взрывчатку равномерно…

– А то я сам не знаю, – обиженно засопел боец.

На подготовку ушло минут десять. Противники больше не стреляли, видимо решали, как лучше захватить группу без потерь.

– Ну… поехали, – негромко проговорил Турок, и начал садить из АГС по пологой дуге справа налево, делая коридор для прорыва.

Лес поначалу взорвался ответной стрельбой из автоматов, которая, впрочем, быстро затихла. Рвущиеся в нем гранаты свое дело сделали, засевшие там неприятели залегли и попрятались. Отстреляв всю коробку, Михалыч, вытянул руку в сторону пути отхода, и скомандовал:

– А теперь быстро делаем ноги. Куба, догоняй быстрее, мы стартуем в среднем темпе.

Все, кроме подрывника, бросились в указанном направлении. Через пару минут на месте бункера поднялись в воздух куски бетона, металла и земли, а ударная волна, долетевшая до них даже сквозь деревья и кусты, упруго толкнула всех в спины. Еще через пяток минут их догнал довольный Куба.

– Хорошо рвануло. Но жаба душить уже начала.

* В этом мире у автоматов не магазины, а кассеты. В них не используются пружины подачи, поэтому они могут очень долго хранится снаряженными.

** АГС – автоматический гранатомет станковый.

Глава 2

Группа пыталась оторваться от преследователей еще примерно час, но сбить противников со следа никак не получалось.

Михалыч в очередной раз остановился, махнув остальным рукой вперед, мол, двигайте дальше, и извлек из подсумка предпоследнюю гранату. Зацепившись ребристой рубашкой за ветки, та легко легла в развилку ближайшего куста ракитника. Аккуратно сведя вместе усики предохранительной чеки, Михалыч слегка протолкнул ее вперед, и начал натягивать поперек тропинки тонкую зеленоватую леску, сматывая ее с вытащенной из разгрузки катушки.

Пальцы автоматически сделали давно привычную работу, и через несколько секунд она была закончена. Стиснув зубы и не обращая внимания на покалывание в боку, Михалыч пустился бегом по тропинке вслед за остальными, и вскоре увидел впереди спину оружейника.

Через несколько минут они нагнали Алекса и Кубу, остановившихся подождать отставших. Окинув Шведа недобрым взглядом, Алекс скривился, будто откусил от лимона, но в итоге все же промолчал. К тому же именно в этот момент позади раздался хлопок гранаты – потерявшие бдительность преследователи нарвались на очередную растяжку. На какое-то время это должно было их задержать.

– Семь минут, – ответил на вопросительный взгляд Михалыча Куба, мельком взглянув на часы. – Быстро идут, суки. Если мы ничего не придумаем, то скоро они нас догонят.

Никому не требовалось объяснять, что случится, если их настигнут. Пленных в таких случаях берут крайне редко, обычно в горячке погони всех попросту убивают. А если взять в расчет, то обстоятельство, что на их отряде теперь висело несколько смертей, то участь захваченных будет ужаснее, чем участь погибших. И живые позавидуют мертвым.

Короткая передышка позволила всем немного перевести дух. И снова размеренный, но утомительный забег по осеннему лесу. Хрипло дыша, Куба прокладывал дорогу, пробивая своим мощным телом проходы в густых зарослях. Иногда его сменял Алекс. Постоянно посматривающий на компас Михалыч бежал следом за ними, изредка указывая голосом новое направление. В данный момент его основной задачей было ориентирование группы на местности. Иначе очень легко можно было увеличить расстояние до границ территории волкодавов, где их ожидали помощь и защита. Они уже не путали свои следы, смирившись с тем, что уже никакими фокусами не получится сбросить идущих по пятам противников. Во всяком случае, не сейчас, когда расстояние между их отрядами стало таким мизерным.

Швед замыкал цепочку бегущих, добросовестно держа общий темп. Взглянувшему на него мельком Михалычу показалось, что тот нисколько не устал, а его лицо выглядело даже каким-то довольным. Лишь мелкие капельки пота, выступившие на его лбу, выдавали усилия, которые Швед прилагал для поддержания нужной скорости. И судя по их количеству и размерам, эти усилия были совсем небольшие.

"Кто же ты такой… оружейник? Дурить пытаешься? Сдал нам бункер, который тут же пришлось уничтожить. Ох, чую не прост ты, найденыш, надо крепко подумать, что с тобой делать…"