Оружие Победы

Вот когда наступила растерянность. Казалось бы, все так хорошо начиналось…

Инженеры-спасатели подсчитали, что из корпуса «Гасителя» предстоит вымыть гидромониторами 120 тонн песка. Экономисты предоставили свои выкладки: работы по подъему парохода, его ремонту и установке на пьедестал обойдутся в миллион рублей. По тем временам — огромные деньги.

Узнав об этом, спасатели и водолазы экспедиционного отряда сказали, что поднимут «Гаситель» бесплатно, в свободное от основных работ время и в свои личные отпуска. Их поддержали судоремонтники и обещали восстановить пароход на субботниках. Молодые речники Волги думали, чем бы помочь волгоградцам и решили по всей реке провести «Вахту памяти», а заработанные деньги перечислить на восстановление «Гасителя».

Пришлось открывать специальный счет.

В речном музее хранится сейчас альбом, в котором отмечался каждый день работы штаба. На титульном листе значится: «Вам, ветераны Волги, защитники Красного Царицына и герои Сталинграда — посвящается памятник и альбом к нему».

«Голосуем обеими руками за „Гаситель“ и готовы во время отпуска работать на ремонте судна. Анна Седова (Селиванова) и Сергей Седов, комсомольцы 20-х годов. Таллинн».

«Приму участие в субботнике. Васса Петровна Воробьева, дочь капитана „Гасителя“, пенсионерка. Горький».

«Если нужен наш студенческий строительный отряд, вызывайте. Студенты МГУ».

«Восстановить „Гаситель“ — это почетная задача комсомольцев. Да не померкнет слава кораблей, как и слава города-героя, твердыни на Волге. Петр Боканов, Заслуженный артист РСФСР. Комсомольск-на-Амуре».

9 мая 1977 года в биографию пожарного парохода «Гаситель» была записана последняя строка. Он встал на вечную стоянку.

Так он родился в третий раз: первый — в Нижнем Новгороде, второй — в Сталинграде, а теперь он — памятник волгарям, защитникам и труженикам Волги.

Рубеж обороны

Сейчас мы можем твердо сказать, что в годы войны Горький был тыловым городом. Мы почти ничего не знаем о той судьбе, которую ему определило командование вермахта, наступательный порыв которого закончился под Москвой. Можно лишь догадываться, что взятием Москвы враг бы не ограничился. Но как далеко продвинулся бы он и каковы были его планы? Об этом мы знаем крайне мало. И можно ли было считать, что Горький останется тыловым городом?

18 декабря 1940 года. Штаб-квартира Гитлера. Подписан план «Барбаросса». Изначально, правда, операция вторжения носила другое название — «Фриц». Гитлер посчитал его бесцветным и вспомнил о кайзере Священной Римской империи Фридрихе I, прозванным Барбароссой («Рыжей Бородой»). Он был одним из вождей Третьего крестового похода в Святую Землю. Правда, до цели он не дошел: упал с коня на одной из переправ и утонул. Легенда же оживила его и перенесла в горы Кюффхойзер, возвышающиеся в географическом центре Германии, где он пребывал в ожидании, когда страна позовет его.

Каждый школьник в Германии обязан был знать Барбароссу. В горах, в Пещере Барбароссы, куда школьники совершали паломничество, стояла его мраморная статуя.

И вот, время столь томительного ожидания кайзера закончилось через восемь веков после его гибели. Выбирая столь помпезное название, Гитлер уверил генерала Франца Гальдера: «Когда „Барбаросса“ начнется, мир в безмолвии затаит дыхание».

В вводной части плана говорилось:

«Германские вооруженные силы должны быть готовы сокрушить Советскую Россию… С этой целью армия должна использовать все доступные воинские части за исключением тех, которые остаются на оккупированной территории…

Приготовления должны быть завершены к 15 мая 1941 года. Величайшие усилия должны быть предприняты с целью маскировки намерения начать нападение.

Конечной целью операции является создание оборонительной линии против азиатской России по реке Волге до Архангельска. Затем последний оставшийся у России промышленный район на Урале может быть уничтожен силами люфтваффе».

Цель войны определена. Обречены на уничтожение многие города Советского Союза. А вот предусматривалось ли планом «Барбаросса» штурм и взятие Горького? Судя по предполагаемой границе капитуляции, предусматривалось.

В дневнике начальника Генштаба вермахта Франца Гальдера зафиксировано первое обсуждение замысла вторжения в июле 1940 года. Известно, что было предложено на рассмотрение шесть вариантов плана, в которых варьировалось направление главного удара.

Третий вариант, автором которого был генерал-майор Эрих Маркс, предполагал нанесение главного удара из Восточной Пруссии и Северной Польши на Москву с выходом к Горькому, вспомогательный — на Ленинград, второстепенный — на юге.

Гитлер предполагал исполнить план нападения на Советский Союз за пять месяцев. По третьему варианту Эрих Маркс предлагал покончить с советами за 9—17 недель.

Ирония истории — появился еще один Маркс. И если первый призывал к строительству мифического коммунизма, то второй имел захватнические виды на страну, в которой этот коммунизм пытались строить.

Историческим рангом генерал-майор Эрих Маркс, конечно же был пониже своего однофамильца и занимал должность начальника штаба 18-й армии. Концепцию своего удара он видел в «разгроме советских вооруженных сил с целью сделать невозможным возрождение России как врага Германии в обозримом будущем».

Индустриальную мощь Советского Союза генерал видел на Украине, в Донецком бассейне, Москве и Ленинграде, а индустриальная зона восточнее указанных районов «не имела значения».

Взгляды генерала во многом определили весь ход военных действий на Востоке.

Попутно с планом вторжения разрабатывался еще один план — «Ост». Первое отделение Главного имперского управления безопасности («гестапо») высказывало свои соображения в отношении советского народа. Подлинный текст плана так и не был найден, но сохранились предварительные проработки.

Для решения восточной проблемы предлагалось «полное уничтожение русского народа или онемечивание той его части, которая имеет явные признаки нордической расы».

Учитывались и пожелания Гитлера, не раз им высказываемые: «Если мы будем обучать русских, украинцев и киргизов читать и писать, то впоследствии это обернется против нас. Образование даст развитым из них возможность изучать историю, овладеть историческим опытом, а отсюда развивать политические идеи, которые не могут не быть губительны для наших интересов… Нельзя, чтобы они знали больше, чем значение дорожных знаков. Обучение в области географии может быть ограничено одной единственной фразой: „Столица рейха — Берлин“. Математика и все прочее подобное совершенно не нужны».