Оружие владыки

Просыпаюсь я на рассвете. Укутанная в одеяло и на удивление бодрая. Ничего не болит. Усталости нет. В памяти всплывает смутное ощущение мужской ладони на лице и чужой, но уже такой знакомой исцеляющей магии. Синн. Он приходил...

Ой, мамочки. Мы целовались. Точнее он меня целовал, а я ведь совсем не против была. Совсем даже… наоборот. Вот никогда бы не подумала, что мой первый настоящий поцелуй будет с собственным наставником. И зачем он такой… Синн?

Закрываю глаза, чувствуя как начинает гореть лицо. Глупо отрицать, что мои чувства были весьма далеки от ненависти и неприязни. Да и сейчас... тоже. Что я там ему молола? Пытаюсь вспомнить и с облегчением прихожу к выводу, что вроде бы глупостей не натворила. И даже умные выводы озвучила. Надеюсь, он поверил. Я так точно очень постараюсь поверить.

Не было ничего! Забыть надо! Выбросить из головы и всё! Иначе не представляю, как мне у него дальше учиться. А учиться нужно. Вчерашний день показал это очень отчётливо. Силы во мне немеряно. А обращаться я с ней толком не могу и не умею. В обмороки от переутомления падаю. Стыд и позор. Тот же Синн меня при желании прихлопнет, как муху. Так что нужно пользоваться его готовностью быть моим наставником и брать от нашей связи всё что только возможно.

Выдыхаю и решительно сажусь в кровати. Хватит дурью маяться. Пора вставать и идти узнавать, чем там всё закончилось вчера. И к Рику зайти нужно, убедиться, что с ним всё в порядке. И к ребятам. Думаю, нас скоро отсюда выпустят.

Опускаю ноги на пол и с недоумением замечаю на стульчике у кровати стопку одежды. Моей одежды. Чистой. Из закрытой мною комнаты.

Сомневаться, кто именно озаботился принести мне её, обойдя мои охранки, вот как-то совсем не приходится. Протягиваю руку, чтобы взять лежащую сверху и аккуратно сложенную рубашку. А под ней и бельё обнаруживается. Тоже моё. И щекам снова становится невыносимо горячо. И как тут не думать об этом несносном мужчине?

19.3

Спасает меня от процесса самокопания звук открываемой двери. Вскидываюсь, готовая слать бесцеремонного визитёра куда подальше, но в мою палату с крайне деловым видом входит мэрта Эфа.

– О, ты уже проснулась. Это хорошо. Давай я тебя посмотрю, – целительница, не обращая внимания на мой слегка обескураженный вид, подходит и ловко завладевает моей рукой.

Пухлые пальцы пробегаются по запястью, зажимают вену считывая моё общее состояние. Глаза почтенной мэрты удивлённо округляются.

– Ты поразительно быстро восстановилась, – бормочет она, завладев и второй рукой. – У меня даже нет оснований отстранять тебя от тренировок. А я ещё спорила по этому поводу с твоим наставником. Это не он случайно тебя подлечил?

И что на это отвечать? То, что он ко мне заходил, судя по всему, точно не тайна. А вот то, что лечил… не уверена, что нужно озвучивать.

Неопределённо пожимаю плечами. Целительница тут же обхватывает ладонями моё лицо, оттягивая большими пальцами веки, и что-то там в глазах высматривая. Потом возлагает руки на макушку, прислушиваясь.

– Что ж, не вижу смысла тебя здесь задерживать. Можешь быть свободна. Но всё равно поберегись, так истощать организм совсем не дело. И твоему наставнику я то же самое сказала.

Киваю благодарно, как только оказываюсь свободна от её хватки. И обещаю… постараться поберечься, добавив про себя: «Если получится». До визита во дворец и первой тренировки с Зирхом осталась всего неделя, и я не тешу себя ложной надеждой, что будет легко.

Выдав мне ещё список рекомендаций и предостережений, целительница так же стремительно уходит, как и явилась. Я едва успеваю спросить её, можно ли проведать Спира, на что получаю ответ: «Можно, но не долго». Ну хоть так. Увидеть Рика мне очень нужно. Чтобы сердце на место стало.

Брат, когда я прихожу, всё ещё спит. Уже далеко не такой бледный, как вчера, но всё равно ещё далеко не здоровый на вид. И я осторожно сажусь на прикроватный стульчик, позволяя себе рассмотреть его. Светловолосый. Красивый. Девушкам, наверное, нравится. Похож на маму, как и я. Но и черты отца тоже немного угадываются.

То ли взгляд мой почувствовав, то ли просто, Рик хмурит брови, отворачиваясь к стене.

Может не стоит торопить события? Может, лучше потом с ним поговорить? Ему и так досталось, а тут ещё я. Вздохнув, поднимаюсь. Отворачиваюсь к двери, решив всё-таки уйти. Лучше вечером зайду. Или завтра. Может тогда мне будет легче слышать, как он мне не рад.

– Аеталь? – слышу тихое, когда уже почти касаюсь пальцами дверной ручки.

Ладонь замирает… Я замираю на полувдохе. Надо же, даже оборачиваться страшно. Что я увижу в его глазах?

– Доброе утро, Рик, – произношу так же тихо, всё же заставив себя повернуться. – Как ты себя чувствуешь?

Он морщится, явно прислушиваясь к себе.

– Сносно. А… ты?

– Нормально. Меня мэрта Эфа уже отпустила, – улыбаюсь я криво, не решаясь вернуться назад.

Пару минут мы неловко молчим, смотря друг на друга, каждый думая о своём. И когда я уже готова попрощаться, Рик хмуро спрашивает:

– Ты хотела о чём-то поговорить?

– Да, – пожимаю плечами. – Можно и так сказать.

– Тогда давай поговорим, – произносит он наконец. И может глупо, но я не могу не надеяться, что это добрый знак.

Возвращаюсь к стульчику, и сажусь напротив брата. Но начинать разговор предоставляю ему, если уж он сам предложил. И Рик мои ожидания оправдывает. Да так, что у меня глаза на лоб лезут.

– Почему ты не хотела со мной общаться все эти годы? Тебя так сильно оскорбило, что наследником считали меня? – задаёт он вопиющей глупости вопрос прямо в лоб.

– Тебе так сказали?! – вырывается у меня возмущённый вскрик. Хотя о чём это я? Догадывалась ведь, что чуши ему обо мне намололи знатной. – Рик, меня увезли в Аддарил пятилетним ребёнком. Мне было плевать, кто из нас наследник. Я знала только, что наша мама умерла, любимого младшего брата у меня отняли, а меня саму отослали прочь. Подумай сам! О каком оскорблении может идти речь?! Разве что о детской обиде на нелюбовь отца. Ты тут точно не при чём.

Он хмурится ещё больше, переваривая мои слова.

– Тогда почему ты сначала не отвечала на мои письма, а потом и вовсе написала, что знать меня не желаешь, и чтобы я больше тебе не писал и не надоедал своим нытьём?

Бесы! Вот так значит? Отцу было мало перехватывать мои письма, не позволяя нам общаться. Так он ещё и от моего имени письмо Рику написал? Гадко-то как. Противно. Я уже даже устала спрашивать у мироздания, за что со мной так. И теперь всё отчётливей понимаю, что дело не во мне. Или во мне, но совсем по другой причине. Но сейчас речь не о том.