Осада (Рулевой - 6)

– Есть, адмирал.
– И Ридо заговорил по селектору:

– Внимание, внимание. Всем приготовиться к посадке. Приготовиться к посадке. Отключить все гипертранственные функции... Переключатели связи?

Брим посмотрел на панель.

– Ручной режим.

– Приборы высоты, полета и навигации?

– Это вы мне скажите.
– Порыв ветра сбил их с курса.

– Да-да. В норме, - ответил Ридо.
– Вы не можете знать наших порядков.

Они быстро приближались к большому Актитовому каналу, рассекающему город надвое и впадающему в озеро Мерсин. Около года назад, во время одного из самых страшных налетов, Брим посадил на этот канал подбитый "Звездный Огонь". Он нашел взглядом маленький поворотный шлюз, где на стенке до сих пор виднелось черное пятно. Обломки давно уже убрали и скорее всего пустили в переплавку, но след радиационного пожара останется на века. Жуткая то была ночь.

– Ограничители воздушной скорости?
– Ридо задавал этот вопрос уже вторично, и Брим откликнулся:

– Виноват, Терри. Я поставил их на один-тридцать девять - проверено.
– Они уже неслись над обширными парками старинного квартала Бердмор. Брим приметил изящный Кимберский замок. Сколько раз он проходил мимо него по дороге в Адмиралтейство. И снега тут НЕТ, подумал Брим, глядя в передние гиперэкраны!

– Тормозные рычаги?

– Вот эти?

– Да.

– Закрыты.

– Имперский В4050, сбавьте скорость до один пять ноль. Свяжитесь с вышкой один два шесть пять пять.

– Один два шесть пять пять, - повторил Брим.
– Спасибо за помощь, региональная.
– Он настроил радио.
– Вышка, имперский В4050 запрашивает посадочный вектор.

– Имперский В4050, даю вектор один семь влево, ветер ноль три пять на два пять, порывы до семи пять.

Брим усмехнулся, борясь с турбуленцией.

– Могла бы и не говорить, что сегодня ветрено, - пошутил он.

– Д-да, - с внезапной робостью ответил Ридо. Слишком занятый, чтобы обращать внимание на его интонации, Брим продолжил курс. Они миновали бесчисленные аллеи бульвара Верекер и оказались над озером. Большой имперский Космопорт виднелся слева.

– Закончим проверку, Терри.

– Э-э.., вертикальные гравиторы?

– Включены. Три зеленых.

– Закрылки?

– Тридцать три, тридцать три, зеленый свет.

– Это все, - сказал Ридо.

– Тогда вперед.
– Брим полностью сосредоточился на своей задаче. Впереди горел яркий рубиновый огонь. Порывы ветра положили корабль на левый борт, и огонь разделился на горизонтальные линии. Брим качнулся на правый борт, и линии стали вертикальными. Он выровнял машину - и они снова слились. Справа в залитых дождем гиперэкранах промелькнул целый лес подъемных кранов и складские здания.

Высота составляла всего сто иралов. Брим осторожно включил рулевые двигатели - корабль был верткий, но слушался, несмотря на сильные порывы поперечного ветра. Рубиновый вектор колебался между вертикалью и горизонталью, а Брим смотрел на волны, бегущие под легким углом к курсу корабля. Они несколько затрудняли дело.., но не слишком. Брим еще раз проверил приборы: порядок снижения.., скорость.., тангаж. Все не совсем в норме, но близко к ней при такой турбуленции. Он несколько убавил обороты рулевого двигателя. Нос корабля отклонился по ветру, и Брим чуть накренил корпус, компенсируя снос. Чуть-чуть приподнять носовую часть... Следя за бегом волн, Брим держал нос задранным и выровнял корабль лишь за мгновение до того, как фонтаны серой озерной воды ударили в боковые гиперэкраны. Струи немного улеглись, потом снова стрельнули в небо и так остались - Брим поставил гравитационные ноги корабля на воду. Они прошли еще сквозь две большие волны, потом Брим осторожно включил гравитормоза и пустил вперед длинные тройные потоки гравитонов, срезавшие волну. Корабль остановился, раскачиваясь над самой поверхностью штормового озера. Счастливый Брим расслабился.

– Корабль ваш, - сказал он Ридо.
– И спасибо.

Ридо принял управление с выражением полнейшего изумления на лице.

– Святая матерь Вута, - почтительно прошептал он.
– Как это вам удалось?

– Что удалось?
– Брим оглянулся на Локхарта - тот тоже был потрясен.

– Имперский В4050 благодарит вас, вышка.
– Ридо настроился на другой канал.
– Имперский В4050 совершил посадку, запрашивает гравибассейн.

– Да что я такого сделал?
– спросил его Брим.

– Посадили нас, адмирал.
– И Ридо, все еще под впечатлением, порулил к низким строениям и ремонтным мастерским флотской базы.

– То есть как "посадил"? А что мне было делать - оставить его наверху, что ли?

– Извините, адмирал, - засмеялся Ридо.
– Полагаю, мы должны кое-что объяснить вам.

Брим подождал, когда Ридо укажет гравибассейн, и хмуро осведомился:

– Так в чем, собственно, дело? Я что, где-нибудь напортачил?

Ридо заметно покраснел и оглянулся на Локхарта.

– Нет, адмирал, не напортачили.

– Это была великолепная посадка, - добавил Лок-харт.

– Чего ж тогда вы оба смотрите так, точно я нарушил все законы термодинамики?

– Видите ли, адмирал, - помолчав, пояснил Ридо, - наш малыш ДХ-98 не зря считается пилотским кораблем.

– Иначе говоря, управлять им непросто, - подхватил Локхарт.
– Меня он всегда заставлял попотеть.

– Меня тоже, - признался Ридо.
– А вот вы, Вилф Брим, вели его так, словно проделывали это в тысячный раз. Каким образом, черт побери? Вы уже летали на этой модели?

– Нет, - удивился Брим.
– Признаться, я вижу эту колымагу второй раз в жизни.

Ридо посмотрел на экран с изображением усатого диспетчера и сказал:

– Мы знаем, нам сказали по радио.
– И хмыкнул:

– Одним словом, вы оправдали свою репутацию. Мы думали, вы запросите у нас помощи еще на половине пути через атмосферу.

– Да, - подтвердил Локхарт.
– А вместо этого мы только следили за вами во все глаза - но у вас все получалось так легко, что я ничего не запомнил.

– Не знаю, о чем вы толкуете, - засмеялся Брим.

– Вот в том-то и беда с вами, проклятыми "отприродниками", - добродушно проворчал Ридо.
– У вас все получается само собой.

– И все-таки я не понимаю, - с легким раздражением произнес Брим.

– Адмирал, - объяснил наконец Ридо, - только лучших пилотов допускают летать на этих наших красавцах - да и то после продолжительной подготовки. Это коварные аппараты.., нервные. А вы берете и производите безупречную посадку без единого метацикла на тренажере. Это впечатляет, знаете ли.

Брим почувствовал, что краснеет. Он провел столько времени в пилотском кресле, что состояние полета стало казаться ему столь же естественным, как и ходьба, - особенно когда он "окончил" содескийскую летную школу.

– Ну, спасибо, - пробормотал он, меняясь местами с Локхартом. Верно говорится, что лишняя тренировка никому не повредит.

***

Меньше метацикла спустя ДХ-98 стал на гравибассейн в транзитном секторе базы, и Брим свел свой чемодан по трапу, глядя, не прислали ли транспорт за ним и Барбюсом. Внизу он с наслаждением вдохнул в себя влажный, ароматный воздух поздней весны (вместе с неизбежными авалонскими примесями) и направился к общественным голофонам, чтобы связаться с транспортным отделом базы. Не прошел он и дюжины шагов, как перед ним возник молодой матрос в летней флотской форме.