Осажденная крепость. Нерассказанная история первой холодной войны

Всю ночь в посольстве его переводили на немецкий и в пять утра отправили шифротелеграммой в Берлин:

«Многоуважаемый господин Риббентроп!

Ваше письмо получил. Искренне благодарю Вас за доверие, так же как за поучительный анализ последних событий, данный в Вашем письме.

Я согласен с Вами в том, что вполне возможно дальнейшее улучшение отношений между нашими государствами, опирающееся на прочную базу разграничения своих интересов на длительный срок.

Вячеслав Михайлович Молотов считает, что он у Вас в долгу и обязан дать Вам ответный визит в Берлин. Стало быть, Молотов принимает Ваше приглашение…

Я приветствую выраженное Вами желание вновь посетить Москву, чтобы продолжить начатый в прошлом году обмен мнениями по вопросам, интересующим наши страны, и надеюсь, что это будет осуществлено после поездки Молотова в Берлин…»

С какой целью Сталин отправил Молотова в Германию? Принято считать, что это был зондаж, Вячеслав Михайлович должен своими глазами увидеть, что творится в Германии. И, вернувшись, Молотов будто бы сказал, что войны не миновать…

Недавно найденные собственноручные записи Молотова позволяют точно ответить, зачем нарком ездил к Гитлеру.

Риббентроп пригласил Молотова, объяснив, что настало время принимать решения исторической важности — разграничивать интересы четырех держав, по существу управляющих миром: Германии, Италии, Японии и Советского Союза.

За год, прошедший после заключения пакта Молотова — Риббентропа, Европа изменилась. Многие государства исчезли. Германия оккупировала Францию, Бельгию, Голландию, Данию… Советский Союз присоединил к себе три Прибалтийские республики, Бессарабию, Буковину, часть Финляндии…

Раздел Польши сделал Советский Союз и Германию соседями. У них появилась общая граница. Две стремительно расширяющиеся державы уперлись друг в друга. Ни Сталин, ни Гитлер не считали, что с территориальными приобретениями закончено. Но в каком направлении им двигаться?

9 ноября 1940 года после беседы со Сталиным Молотов составил для себя памятку «Некоторые директивы к берлинской поездке»:

«Цель поездки

А) Разузнать действительные намерения Германии и всех участников пакта трех в осуществлении плана создания «Новой Европы», а также «Великого Восточно-Азиатского Пространства»; этапы и сроки осуществления этих планов; место СССР в этих планах в данный момент и в дальнейшем;

Б) подготовить первоначальную наметку сферы интересов СССР в Европе, а также в ближней и средней Азии, прощупав возможность соглашения об этом с Германией (а также с Италией)…»

Накануне отъезда Молотова в Берлин, 11 ноября 1940 года, в Наркомат иностранных дел приехал новый британский посол сэр Стаффорд Криппс. Он был выбран на роль посла в Москве по причине его леволиберальных взглядов и личной скромности. В Лондоне надеялись, что он улучшит отношения с советскими руководителями. Но в Москве его ненавидели еще больше, чем консерваторов.

Вместо Молотова Криппса принял первый заместитель наркома Андрей Януарьевич Вышинский. Британский посол выразил протест против того, что Молотов принимает только послов Германии, Италии и Японии:

— Отказ принять меня равнозначен политически недружелюбному отношению к Англии… Причина этого отношения выяснилась: это — поездка Молотова в Берлин. Я должен заявить откровенно, с негодованием…

Вышинский прервал Криппса:

— Я не намерен выслушивать ваши заявления о каком-то негодовании.

Криппс:

— Я должен откровенно высказать свои взгляды.

Вышинский:

— Дело посла высказываться откровенно или нет, но откровенность не есть резкость и грубость, выслушивать которые я не намерен.

Криппс:

— Я не хотел быть резким и грубым, а хотел лишь откровенно высказать свои взгляды.

Вышинский:

— Я прошу учесть мое замечание в последующем разговоре, если вы желаете, чтобы я продолжал беседу.

Криппс:

— Я желал бы продолжить беседу. Прав ли я буду, если сообщу своему правительству, что поездка Молотова в Берлин означает нежелание Советского правительства улучшить свои отношения с Правительством Великобритании и ясно свидетельствует о предстоящем соглашении с Германией?..

12 ноября Молотов на поезде прибыл в Берлин в надежде решить спорные вопросы. Его сопровождали новый нарком черной металлургии Иван Федорович Тевосян, первый заместитель наркома внутренних дел Всеволод Николаевич Меркулов, замнаркома иностранных дел Владимир Георгиевич Деканозов, который останется в Берлине послом, и еще шестьдесят человек, среди них шестнадцать сотрудников охраны, врач и прислуга.

Руководитель советской дипломатии иностранных языков не знал и за границу прежде не ездил. Молотов провел в Берлине два дня, заполненные переговорами.

В первой беседе имперский министр Риббентроп доверительно говорил Молотову: Англия уже разбита и четыре державы — Россия, Германия, Италия и Япония — вправе поделить наследство Британской империи.

— Господин Сталин сказал, что Англия не имеет больше права господствовать над миром. И если она тем не менее затеяла эту войну, то она за нее заплатит. Мы делали в прошлом хорошие дела, и я ставлю вопрос, не можем ли мы делать хорошие дела в будущем? Я полагаю, что СССР извлечет выгоды при распределении территорий Британской империи…

Риббентроп спросил:

— Не повернет ли в будущем на юг и Россия для получения естественного выхода в открытое море, который так важен для России?

Молотов поинтересовался, о каком море идет речь.

— Не будет ли для России наиболее выгодным выход к морю через Персидский залив и Аравийское море? — предложил Риббентроп.

Иначе говоря, нацистская Германия предлагала Советскому Союзу присоединить или превратить в свою колонию Ближневосточный регион, невероятно богатый нефтью.

После беседы с Риббентропом Молотова повели к Гитлеру.

Фюрер пустил в ход все свое умение, чтобы расположить к себе советского наркома. Он, как никто, овладел искусством пожимать руки с особым значением.

Для тех, кого хотел запугать, фюрер устраивал настоящие представления. Он кричал, топал ногами, бил себя кулаком в грудь. Малейшее возражение вызывало у него приступы ярости. Причем трудно было понять, играет он или в самом деле не в состоянии контролировать свои чувства.

Он знал, как вести себя с теми, кого хотел расположить к себе. Он попробовал свои чары на Молотове. Гитлер, как и Сталин, обладал завидной памятью, держал в голове массу информации. Он скучал в одиночестве, жаждал аудитории, воодушевлялся, когда появлялись слушатели, и вдохновенно разглагольствовал о будущем.