Ощущение женщины, или - Метаморфоза 1
Шрифт:
Может, поэтому я и не хочу прекращать свою биологическую жизнь, что я ещё не нашёл ответа на этот вопрос.
Вот твой отец. Он говорил, что любит свою жену. Но она уже не была женщиной. Она – стала сексиней. Она выбрала – между возможностью быть мужчиной, матерью или отдаться сексуальному желанию.
А на самом деле – она перестала быть женщиной.
Он страдал. Он хотел её вернуть. Он сворачивал горы и создавал немыслимые чудеса технологий и внимания к ней.
Попытка твоего отца – вернуть сексиню в её
Ну, это он так думал – что возвращает её в естественное состояние. Она – так не думала.
Она – приобрела «сверх качества женщины». Так она говорила. Будто бы сексуальность – это истинное предназначение женщины. И – единственное. Совершенство ума и тела, совершенство сексуальной науки и идеальность сексуального искусства. Всё у неё было.
Но твой отец – был несчастлив.
Он – страдал. Боролся за неё. Уговаривал её провести обратную метаморфозу. И уговорил. Она снова преобразовалась в женщину. Но она – не смогла. Всего полгода она пыталась для мужа- быть женщиной. И…
Сорвалась…
Да.
Она – уже не была женщиной.
Они потом придумали ловкое оправдание. Эти сексини. Что будто бы эволюция женщины идёт по пути разделения на главные составляющие женской сущности. И всем – предоставляется право выбрать свой путь.
Жуть.
Моя жена – стала мужчиной.
Да.
Мой нежный и чудный «подарок», вдруг решил что это всё – неправильно. Что её предназначение – это созидание.
Она была очень умна и фантастически женственна.
Но…
Идиотская возможность изменить свою сущность – отняла у меня «мой подарок». Помнишь я рассказывал, какой она мне устроила сюрприз – на свой день рождения, под песню Джо Коккера?
Вот.
Конечно, она стала выдающимся деятелем, добилась грандиозных успехов и создала немало.
Она…
Вернее – потом уже «он». Он рассказывал мне как был счастлив от своих свершений. Как восхищались им люди, сколько пользы и радости он принёс на эту землю.
Но вот я думаю…
А сопоставимо ли это всё, если бы он (она) – остался женщиной? А что если… Что она бы сказала сейчас, проживи свою женскую жизнь…
Нельзя это сравнивать.
Нельзя – сопоставлять.
Но так больно и грустно…
Иногда.
Наверное – она в своём мужском качестве, одарила счастьем – миллионы людей и обогатила то самое – живое. Значит – всё же исполнила своё предназначение?
И я – не считаю, что мало привнёс в этот мир, чего-то от себя.
Мы оба – потрудились на славу. И каждый был счастлив – по своему.
Но а кто знает – не достигли бы мы чего-то большего, вместе…
Кто знает.
…
– Давай я всё же задам вопросы, дед. Ты создаёшь такие сложные образы, а нить твоих рассуждений – я почти всегда теряю на втором предложении. Из-за старинных слов и полного несоответствия нынешних понятий – твоим понятиям о межполовом устройстве мира.
– Хорошо? Договорились?
– Валяй.
Буркнул дед и начал отбирать слетевший с дерева листок
у чистильщика прогулочных тропинок.– Да отдай ты ему этот листок, дед!
– Нет!
Резко и настойчиво ответил он мне.
– Не дам – неживому устройству сгубить живое творение.
– Кыш отсюда – мерзкий приползень!
Он всё же забрал у чистильщика – листок. Гордо воткнул его в петельку на воротнике своей рубахи и с видом профессора кивнул мне - мол, задавай вопросы.
Ладно. К чудачествам деда я уже привык. Нужно брать в расчёт еще и его возраст.
Хм. Странно, что неужели за всю свою четырёхгенерную жизнь – он ни разу не отобрал у чистильщика лист с дерева? Как дитё малое…
– С сексиней – я понял, что это – только часть женщины. Конечно мне трудно представить частью – чего, такого огромного – может быть то, что я испытал…
– С ней. По моим ощущения – грандиознее и эффектнее, уже не может быть ничего.
– Ты меня слушаешь, дед?
Кивает и видимо думает о чём-то о своём.
– Конечно, если ты мне скажешь, что это – только часть, то я тебе поверю. Но я должен ещё и сам это понять. Иначе – моя вера в твои слова, рано или поздно поколеблется.
– Ты забыл, внучек.
Перебил он меня.
– Это (твоя сексиня) – это уже вторая часть женщины. Первая – открылась тебе тогда, когда ты был с маминей.
– Что ты помнишь о своей мамине. Давай – рассказывай.
Ну вот, опять. Опять обрывает мою мысль и перескакивает – непонятно куда. Причём тут маминя?
– Моя маминя – это самый близкий мне человек. Я внимал свою биопамять – и именно её лицо я увидел первое, и именно её – голос, стал для меня голосом человечества, её руки – несли меня от самого моего первого дня и до праздника Разлучения.
– Она дала мне всё что я знал и умел – до поступления в школу. Я научился думать, говорить, чувствовать…
– Она сделала из меня человека.
– Для меня – все люди вокруг, это её отражения. И даже ты – дед.
– Всё – идёт от неё. Мои чувства, мои ощущения, мои мысли и мои стремления.
– Но сейчас – я уже взрослый, и маминя не может мне дать того, для чего она не предназначена. Пока я был ребёнком – я был с маминей. Это – естественно. А как же иначе?
– Да.
– Ты прав.
Опять перебил меня дед.
– А теперь ты – с сексиней, да?
Я растерялся. О чём это он? Что? Я как-то предал свою маминю, тем что начал общаться с сексиней? Ничего не понимаю. Но почему-то этот его вопрос – задел меня за живое. Что-то тут есть, что-то важное…
– Правильно.
Продолжал дед.
– Маминя дала тебе всё что могла. И это – первая часть женственности, которая приходит в этот мир. Наверное – самая главная её часть? Кто знает? Мы с тобой – не оценивать это взялись. Правильно?