Осенние озера (Вторая книга стихов)

[1901]

233. О СТАРЦЕ И ЛЬВЕ

Солнце за лесом уж скрылося, На луга уж пал туман, По дороге идет старец, Старец, инок пречестной. Навстречу старцу Идет лев зверь, Лев дикий, лютый Зверь рыкающий. «О люте льве, зверю рыкающий, Пожри, пожри меня: Во грехах я весь родился, И прощенья нет уж мне. А грехов на мне, Что на сосне смолы. Тридцать лет о грехах я плачуся И очистил много их, Лишь одни грех неочищенный День и ночь меня томит. Был я в молодости возчиком, И дитя я задавил. И с тех пор отрок загубленный Все стоит передо мной. Он стоит с улыбкой тихою, Говорит, головой киваючи: „Ты за что сгубил мою душу?“ Ни постом, ни молитвой, ни бдением Не заглушить того голоса, И одно лишь мне спасение: Свою жизнь отдать за сгубленную. О люте льве, зверю рыкающий, Ты пожри меня, старца грешного!» И лег старец льву на дороге, Чтобы пожрал его лютый зверь, Но лютый лев, зверь рыкающий, Кротко посмотрел на инока, Помотал головой косматою — И прыгнул через старца в темный лес. И встал старец светел и радостен, Знать, простил его Господь, И простило дитя, Отроча малое.

[1902]

234. О РАЗБОЙНИКЕ

Жил в фракийских странах Лютый-злой разбойник, Убивал он, грабил, Про Бога не помнил. И стали мерзеть уж Ему грех, насилье, — Тут о Боге вспомнил И горько заплакал. И пошел он в город Судиям предаться; Ночевать остался В гостинице бедной. И всю ночь он плакал, Жизнь вспоминая, Утирал убрусцем Горючие слезы. В те поры гостинник Дивный сон он видел: Ангелы Божьи Подъемлют вси души И несут их борзо К престолу Господню. Принесли тут ангелы Разбойничью душу, Черна и страшлива, К ангелам прижалась. И кладут тут мурины На левую чашку Все грехи, неправду, Татьбы и убийства. Расплакались ангелы, Красные юноши: Нечего класть им На правую чашку. Вспомнили тут что-то Ангелы Господни, Встрепенули крыльями, Слетели на землю, Принесли убрусец, Слезами смоченный, Положили в чашку С Божьим милосердьем. Дивно виденью! Неудобь сказанью! Чашка с грехами Вверх поднялась. Проснулся гостинник В страхе превеликом, Бросился в покоец, Где пристал разбойник. Догорала свечка У Стасова лика, Лежит сам разбойник, Лежит он, не дышит, Сложены накрест Грешные руки, На груди убрусец, Слезами смоченный.

[1902]

235. СТИХ О ПУСТЫНЕ

Я младой, я бедный юнош, Я Бога боюся, Я пойду да во пустыню Богу помолюся. Молодое мое тело Постом утрудити, Мои глазоньки пресветлы Слезами затмити. И срублю я во пустыне Себе тесну келью, Стану жить я во пустыне С дивьими зверями. Я поставлю медный крестик На зелену сосну, Прилеплю я желту свечку Ко тонкой ко ветке — И начну я службу править, Птички зааминят, И услышит ангел Божий Тайную молитву. Ни исправник, ни урядник Меня здесь не схватят, Ни попы, ни дьяконы В церковь не затащат. Никого в пустыне нету, Да не возгорюю, Никого я здесь не встречу, Да не воздохну я. Распевают малы пташки Архангельски гласы, Утешают младу душу Те ли песни райски. Не попомню сладких брашен, Одежд многоцветных, Не взыщу я питей пьяных, Друзей прелюбезных. Дерева, вы деревочки, Мои братцы милы, А береза белоножка Дорога сестрица. О, прекрасная пустыня, Мати всеблагая, Приими свое ты чадо В свои сладки недра!

[1903]

236. СТРАШНЫЙ СУД

Вы подумайте, мила братия, Каково будет нам в последний день; Как вострубит ангел во трубушку, И отворятся двери райские, Вся земля тут вспоколеблется, Солнце, месяц тут померкнут вдруг, Звезды с неба спадут, как листвие, Само небушко тут скорежится, Протекет тогда река огненна По всей земле по черноей, Попалит она древа, былие, — Ничего тогда не останется. И услышат ту злату трубушку Души праведны, души грешные, И войдут они в телеса своя В новой плоти на суд воскреснути: Из сырой земли, со дна морюшка Встают праведны, встают грешники, Звери лютые, птицы дикие Отдают тела бедных грешников. И воссядет тут Сам Исус Христос Судить праведных, судить грешников. Он — судья-то ведь Судья Праведный, Он не смотрит на лица, Батюшка, А у ангелов мерила правильны, И весы у них справедливые. Тут уж все равны: цари, нищие, Простецы и попы соборные, Не поможет тут злато-серебро, Ни краса, ни уста румяные, Не помогут тут отец с матерью, Не помогут друзья любезные, Лишь дела наши аль оправят нас, Аль осудят на муку вечную. Поглотит тогда река огненна В муку вечную отсылаемых, А святых души засветятся, И пойдут они в пресветлый рай.

[1903]

II 237–243. ПРАЗДНИКИ ПРЕСВЯТОЙ БОГОРОДИЦЫ

1 ВСТУПЛЕНИЕ

Прости неопытную руку, Дева, И грешный, ах, сколь грешный мой язык, Но к клятвам верности я так привык, Что Ты словам хвалебного напева Внемли без гнева. Будь я царем — Тебе моя порфира, Будь я монах — поклялся б в чистоте, Но что мне дать в смиренной нищете: Мое богатство, данное от мира, — Одна лишь лира. Слагаю набожно простые строки, Святая Дева, благостно внемли! Ты видишь все на небе, на земли, Тебе известны тайных слез потоки И смерти сроки. И как мне петь? откуда взять хвалений? Что я в юдоли сей? никто, ничто. Но сердце страстное, оно не заперто, Оно дрожит и жаждет умилений В часы горений.

2 РОЖДЕСТВО БОГОРОДИЦЫ

Анна плакала в пустыне: «Ах, не знать мне благостыни! Люди, звери, мошка, птица, — Все вокруг нас веселится, Мне же, бедной, никогда Не свивать себе гнезда. О, неплодная утроба! Кто проводит к двери гроба? Мы как грешники в притворе; Скрыт упрек во всяком взоре. Всякий чище, всяк святей Той, что ходит без детей». Иоаким вдали тоскует, Ангел с неба возвествует: «Божий раб, тоска напрасна. Глаз Господень ежечасно Скорби праведников зрит И награду им дарит. Браки людям не запретны, Не тужи, что вы бездетны, А иди к своим воротам — Анна ждет за поворотом. Ты жену свою прими, Сердце грустью не томи!» Где наш путь? куда, откуда? Все мы ждем святого чуда, Кто покорен, кто смиренен, Тот в пути лишь будет верен. Претерпевый до конца Удостоится венца. Молвит, плача, мать седая: «Богу верила всегда я, Он, слезу мою отерший, Он, покров Свой распростерший, Не покинет Он меня, Сладкой вестью возманя!» Дни и ночи, ближе, ближе, Анна молит: «О, внемли же, Милосерд к Своим созданьям, Не томи нас ожиданьем!» И в назначенную ночь Родила Марию дочь. О Мария, Дева девам, Ты внемли моим напевам! Спаса мира Ты носила, Пусть и мне подастся сила Песни свято довести И себя Тобой спасти.

3 ВВЕДЕНИЕ

Вводится Девица в храм по ступеням, Сверстницы-девушки идут за Ней. Зыблется свет от лампадных огней. Вводится Девица в храм по ступеням. В митре рогатой седой иерей Деву встречает, подняв свои руки, Бренный свидетель нетленной поруки, В митре рогатой седой иерей. Лестницу поступью легкой проходит Дева Мария, смиренно спеша. Белой одеждой тихонько шурша, Лестницу поступью легкой проходит. Старец, послушный совету небес, Вводит Ее во святилище храма. Он не боится упреков и срама, Старец, послушный совету небес. Белой голубкою скрылась внутри, Плотно закрылась святая завеса. Чуждая злым искушениям беса, Белой голубкою скрылась внутри. Что вы, подружки, глядите вослед? Та, что исчезла белей голубицы, Снова придет к вам в одежде Царицы. Что вы, подружки, глядите вослед?

4 БЛАГОВЕЩЕНЬЕ

Какую книгу Ты читала И дочитала ль до конца, Когда в калитку постучала Рука небесного гонца? Перед лилеей Назаретской Склонился набожно посол. Она глядит с улыбкой детской: «Ты — вестник счастья или зол?» Вещает гость, цветок давая: «Благословенна Ты в женах!» Она глядит, не понимая, А в сердце радость, в сердце страх. Румяной розою зардела И говорит, уняв испуг: «Непостижимо это дело: Не знаю мужа я, мой друг». Спасенья нашего начало Ей возвещает Гавриил; Она смиренно промолчала, Покорна воле вышних сил. И утро новым блеском блещет, Небесны розы скромных гряд, А сердце сладостно трепещет, И узким кажется наряд. «Вот Я — раба, раба Господня!» И долу клонится чело. Как солнце светится сегодня! Какой весной все расцвело! Умолкли ангельские звуки, И нет небесного гонца. Взяла Ты снова книгу в руки, Но дочитала ль до конца?

5 УСПЕНИЕ

Успение Твое, Мати Богородица, Опозданием Фомы нам открылося. Святым Духом апостол водится Далеко от братского клироса. Покидает он страны далекие, Переходит он реки широкие, Горы высокие — И приходит к братьям апостолам. Вскричал он, Фома, со рыданием: «Завела меня пучина понтова! Вы блаженны последним лобзанием, А Фома, сирота, он лишен того! Уж вы дайте мне, рабу покорному, Поклониться тому месту горнему, Гробу чудотворному, Как дано было прочим апостолам». Между двух дерев холм виднеется, Красно солнце садится за море, На холме том гроб белеется, Гроб белеется беломраморен. Белы ноги у Фомы подгибаются, Белы руки у него опускаются, Очи смыкаются, — И нашла туга на апостолов. Снова плач близнеца возносится, Подымается к небу ясному, Злая грусть в сердца братьев просится. «Ах, увы мне, увы мне, несчастному! Неужели, Мати, в таком загоне я, Что стал хуже жида — Авфония, Лишен благовония? Нелюбимый я среди апостолов!» И ко гробу Фома подводится, Подводится ко гробу белому, Где почила Святая Богородица. Диво дивное сердцу оробелому! Расцвели там, большие и малые, Цветы белые, желтые и алые, Цветы небывалые. И склонились святые апостолы. Вместо тела Богородицы Пречистыя — Купина цветов благовонная; Поясок из парчи золотистый Оставила Матерь Благосклонная В награду за Фомино терпение, В награду за Фомино смирение И уверение. И прославили Деву апостолы.

6 ПОКРОВ

Под чтение пономарей, Под звонкие напевы клироса Юродивый узрел Андрей, Как небо пламенем раскрылося. А в пламени, как царский хор, Блистает воинство небесное, И распростертый омофор В руках Невесты Неневестныя. Ударил колокольный звон И клиры праздничными гласами, — Выходит дьякон на амвон Пред царскими иконостасами. А дьякон тот — святой Роман, Что «сладкопевцем» называется, — Он видит чудо, не обман, Что златом в небе расстилается. Андрей бросается вперед Навстречу воинству победному И омофору, что дает Покров богатому и бедному. И чудом вещим поражен Народ и причт, и царь с царицею, И сонм благочестивых жен Склонился долу вереницею. «Даю вам, дети, свой покров: Без пастыря — глухое стадо вы, Но пастырь здесь — и нет оков, Как дым, исчезнут козни адовы». Горит звезда святых небес, Мечи дрожат лучом пылающим, — И лик божественный исчез, Растаяв в куполе сияющем. Край неба утром засерел, Андрей поведал нищей братии, Что в ночь протекшую он зрел В святом соборе Халкопратии.

7 ЗАКЛЮЧЕНИЕ (Одигитрия)

Водительница Одигитрия! Ты в море движешь корабли, Звездой сияешь нам вдали, Далеко от родной земли! Ведешь Ты средь камней и скал, Где волны воют, как шакал, Где рок смертельный нас искал, — Ты же из бури, пучины, погибели, рева, Выведешь к пристани нас, Одигитрия Дева! Водительница Одигитрия! Ты воинство ведешь на бой, И ратные — сильны Тобой, На смерть готов из них любой. Стучат блаженные мечи! И воздух жарок, как в печи, А в небе светлые лучи! Ты не допустишь детей до последнего срама. Ты распростерла над ними Свою орифламму! Водительница Одигитрия! Ты целым возвратишь царя, Ты миру — красная заря! Ты не сгораешь, век горя! Победа дастся в свой черед: Как знамя, с нами Мать идет, — И вражий клонится народ. Ты нам — охрана, победа, защита и сила, Оком Своим Ты враждебные рати скосила! Водительница Одигитрия! Помазан не был я царем, Мне дан лишь жизни злой ярем: Не сами мы судьбу берем. Но я, как странник, страха полн, Грозит разбиться утлый челн, И как спастись от ярых волн? Ты приведешь меня в тихую, сладкую воду, Где я узнаю покорности ясной свободу.