Осенние приключения.
Шрифт:
Я чуть не споткнулся. Так вот на какой бал приглашали нас! А я, дурак!..
– Какая у тебя мечта, Даня?
– Носить тебя на руках.
– Ты имеешь в виду, стать сильным, и носить своих девушек на руках?
– Нет, Саша, тебя. Сейчас ты меня носишь, потом я буду тебя носить.
– Меня носить нельзя! – засмеялась я, - меня на руках носит муж!
– У тебя есть муж? – удивился Даня.
– А что, не достойна? – деланно возмутилась я.
– Нет, что ты! – испугался Даня, - просто я расстроился.
– Вот, Даня, - я посадила мальчика на песок, и
– Мне нельзя, мне врачи запретили!
– И много тебе помогли твои врачи? – Данилка промолчал. Я вытряхнула его из футболки, сняв заодно бандану, потом повалила его на спину, стянув шорты вместе с трусами. На теле и голове мальчика не было ни волоска. Видно, вытравили химией.
Я вздохнула, чувствуя горький привкус лекарств.
– Зоя, - позвала я подругу, - иди помогать.
– Ой! Он же голый!
– Как же его купать? Одетым? – Я сама быстро освободилась от одежды, оставив на бёдрах свои любимые полосочки, купленные ещё мамой Леной.
– Раздевайся, понесём бедного мальчика купаться!
Я легко подняла слабо трепыхающееся тело и вошла в воду.
– Пойми, Данилка, в море очень много энергии, тебе придаст силы, а то ты всё высосешь из меня!
Подошла Зоя, взяла мальчика с другой стороны за плечо.
– Даня, ты умеешь плавать? Нет? Обманываешь! Видишь, плывёшь!
Данилка засмеялся, легко, весело.
Зоя смотрела на это, уже не стесняясь, делала всё, что я говорила.
– Даня, сейчас сильно захочешь писать, писай, не стесняйся, это будут выходить яды. Не волнуйся, в море растворится. Зоя, позови парней, пусть подержат ноги.
Мальчишки подплыли, помогли держать Даньку, заодно отдавая ему часть своей энергии. Я же продолжала нудную работу по распутыванию клубка жизненных линий, одновременно касаясь его разума, передавая уверенность в излечении.
Конечно, восстановить деятельность костного мозга не просто, но главное, затормозить дегенеративные изменения, повернуть вспять необратимые явления, потом организм начнёт бороться сам. Организм всегда хочет жить.
Когда все замёрзли, я вынесла Даньку и поставила на ноги, слегка придерживая.
Он стоял, слегка покачиваясь, и, не веря, что стоит сам, улыбался.
Мы взяли полотенца, принесённые охранниками вместе с креслом, и тщательно растёрли мальчика. Потом усадили в кресло и велели загорать на солнышке.
– Если надоест сидеть, смотри, я рядом расстелила покрывало, ложись на него. Сможешь! – прервала я его протест, - и не стесняйся, ты больной, мы врачи.
После чего я с мальчишками затеяла шумную возню. Они нападали на меня, я швыряла их на песок. Показала несколько приёмов по отниманию холодного оружия.
Мишка оказался очень упорным учеником. Я поставила его против Вальки, и они долго выбивали друг у друга деревяшки, изображающие ножи. Как позже оказалось, я не зря поспешила с этими уроками.
Мы с Зоей легли рядом на покрывало. Зоя тоже избавилась от своего бюстика. На удивление парни не выказывали особого интереса к нам. Как в вырез майки слюни пускать, так сразу, а сейчас почти ноль внимания.
Зоя
рассматривала мой амулет, а я – её милое лицо.– Зоя, ты знаешь, Саша велел передать от него поцелуй.
– Ты что?! Давай его сюда!
Я долго не могла передать ей Сашкин поцелуй, а потом даже приревновала: она же Сашкин поцелуй у меня забирает!
– А мой поцелуй тебя не интересует?!
– Очень даже интересует! – засмеялась Зоя, впиваясь мне в губы.
– Смотри, что делают! – закричали мальчишки, - Пока мы заняты!
Они бросили занятия и кинулись к нам. Мы с визгом бросились в море.
Данилка лежал на покрывале и смеялся. Потом он поднялся на четвереньки и пополз к нам. Мы приняли его на берегу и потащили в море, плавать.
Обратно он дошёл до покрывала почти сам.
Дед накрыл раскладной столик нехитрой снедью, а я махнула людям в чёрном.
Когда один из них приблизился, спросила у него, что они взяли с собой. Оказалось, взяли. Тогда я сказала, чтобы привели себя в пляжный вид и организовали ещё один столик.
Данька, с третьей попытки, залез на стульчик и неплохо подкрепился, к удивлению старшего охранника. Он сказал, что давно не видел, как Данька ест.
Солнышко припекало, я накрыла голову больного банданой, не разрешив надевать больше ничего, пусть солнышко лечит. Впрочем, глядя на наши с Зоей наряды, он не чувствовал себя голым.
Дед посматривал на нас с осуждением, но ни разу не упрекнул. Он сам так любил купаться. На наши с Зоей выходки он тоже давно махнул рукой. Если мы целуемся на глазах Саши и Вальки, то ему тем более плевать.
Я посмотрела на часы в мобильнике и мне стало плохо. Я не успевала накормить своего мужа.
Взглянув на Алексеича, старшего охраны, приняла решение.
– Алексеич! – крикнула я, - Если не поможешь, меня сегодня съедят!
– В чём дело?! – озабоченно подбежал Алексеич.
– Я не успеваю приготовить ужин, - чуть не плача, сказала я.
– Х… ерунда какая! – сказал Алексеич и, набрав номер, заказал ужин на восьмерых из ресторана к нам на дом.
– Саша, ты волшебница! – сказал он мне, объяснив, что Данилка всеобщий любимец, его любят даже сторожевые собаки, злющие твари. Я подумала, что не поеду к ним в гости, они разорвут меня.
– Алексеич, - попросила я, - Никому никогда не рассказывай об этом. Ты представляешь, какая у меня будет жизнь?
– Представляю, - заверил он меня, и не удержался: - классная у тебя грудь, правильно делаешь, прятать такое – преступление против человечества. А это что у тебя?
– Амулет. Достали из моего тела.
– И ты жива?
– Посмотри на спине, правая лопатка.
Алексеич долго рассматривал, гладил пальцем шрамик.
– Что ты там ищешь? Я же ведьма! – засмеялась я.
– Саша! – тихо, но уже в голос, позвал Данька, - Пошли ещё купаться?
Торопиться уже было некуда, и мы, поднимая тучи брызг, долго бесились на мелководье, бросая Даньку в воду. Он уже сам пытался плавать, но вынести на берег попросил меня.
– Саша, - шепнул он, - у меня есть друг. Очень близкий. Он умирает.