Ошибка 95

Айвен шел сзади, обнимая ее одной рукой за плечи, другой пробивая дорогу. В этой руке, прервавшей на глазах у Милы жизни трех человек, было столько силы, что оставалось только удивляться. Себя она чувствовала раскисшей и безвольной.

Айвен ошибся. На возвращение к началу улицы, ведущей к Карнавальному Проспекту, они потратили почти три часа. Мила так устала, что едва переставляла ноги, многократно оттоптанные в толпе. Воздушная кукуруза не утолила голод, но теперь он прошел сам собой, сменившись тошнотой. Мучила жажда. В рюкзаках у них была вода, и теперь Мила сама хотела побыстрее добраться до машины.

Наконец они вышли на автотранспортную линию. Машин тут прибавилось, но, тем не менее, до сих пор подползали новые. Кое-где опускались авиетки.

«Если на той дороге, по которой они поедут, будет то же самое, им не добраться до улицы Двенадцати Регионов», – подумала Мила, но резкий беззвучный крик в голове осек ее, словно Айвен гаркнул какое-то ругательство, не используя слова, лишь окрасив его эмоциями гнева.

Да, он видел будущее. Кто-то или что-то ему помогало видеть его до мелочей.

Мила с Айвеном стали переходить линию, останавливаясь и пропуская машины. Вновь прибывшие туристы выбирались из машин и с идиотски счастливым выражением на лицах устремлялись в сторону проспекта.

То там, то здесь виднелись полицейские, они регулировали потоки, но особых трудностей у них не возникало: толпа двигалась размеренно, согласованно, без заторов и стычек.

Здесь людей было не так много, и небесно-голубые комбинезоны Айвена и Милы могли привлечь внимание. Смит достал из кармана кепку «Фишер и Фишер», надел ее и сильно натянул на глаза.

Перейдя линию, они свернули на тротуар, прошли по нему несколько десятков шагов и оказались в начале дороги, ведущей к стройке. Айвен огляделся по сторонам и подтолкнул Милу вперед. Через пятьдесят метров дорога сделала новый поворот, за которым открылся вид на стройку. Полицейских здесь не было видно, лишь стояли в несколько рядов пустые машины. Айвен с облегчением вздохнул.

Спустя десять минут, когда они добрались до синтеноловоза, Миле удалось вдоволь напиться воды.

Айвен забрался в кабину, сбросил с головы кепку и достал из-под сидения огнетушитель.

– Отойди! – крикнул он.

Мила повиновалась. Смит зажмурился и шарахнул огнетушителем в заднее стекло, потом стукнул еще несколько раз, убрал огнетушитель и принялся ногами вышибать остаток стекла.

Разобравшись с этим, он вышел из кабины и по лестнице взобрался на цистерну. Пройдя по крыше, Айвен открыл передний люк, достал из кармана связку разноцветных пакетов, обмотанных шнуром, и опустил их в люк.

В груди у Милы разлился холод, растекся по животу, точно покрывая внутренности ледяной коркой.

Айвен закрепил шнур, придавив его крышкой люка, а свободный конец перекинул в проем разбитого заднего окна.

– Теперь забирайся в кабину и придержи шнур, – сказал он.

Мила рассмотрела деления, назначения которых она не знала, дождалась, когда Айвен слезет с цистерны и окажется рядом, и передала ему шнур. Смит отыскал нужную метку и, вытащив из бардачка кусачки, отрезал лишний кусок.

– Сорок секунд, – сказал он, улыбнувшись, и вновь развернул объемную карту. – Сорок секунд будет гореть бикфордов шнур, зажечь его необходимо в этом месте, – Айвен провел пальцем линию от Платиновой арены до Белого дворца. На месте пересечения этой линии и дороги, ведущей к улице Двенадцати Регионов, был жилой район, где дорога расширялась. – Отсюда я должен прибыть к главному входу башни через сорок секунд – не раньше и не позже. Это два с половиной километра. Здесь поворот под углом тридцать градусов. С этого места, вероятно, начнутся полицейские посты. У них есть оружие, они предупреждены обо мне, но вряд ли им известен мой план, несмотря на то, что он прост. Сложность не в том, чтобы на скорости двести километров в час проехать мимо патрулей, рядов машин и множества пешеходов. За сорок секунд до финиша ты сойдешь, твоя миссия окончена, дальше я поеду один. Мне надо будет преодолеть оставшиеся два километра в состоянии нарастающего коллапса. Надеюсь, я сумею сохранить сознание до самого финиша.

У Милы перехватило дыхание. Она не смогла ничего сказать и посмотрела на Айвена с мольбой. Внезапно перед ней возник Рихард. Да-да, в этом человеке не было ни капли Смита, это ее Рихард, который сошел с ума и хочет отдать жизнь во имя безумной идеи.

– Не надо! – Она коснулась рукой его плеча, но оно было словно камень. Мила отдернула руку.

Айвен подпихнул конец шнура себе под бедро – так, чтобы он оставался в натянутом состоянии, – и завел двигатель. Двери захлопнулись. Кабина задрожала.

Мила закрыла глаза, плотно стиснув зубы, откинулась назад.

* * *

– Крупная машина, синтеноловоз! – кричал Фридрих. – На номерном знаке указано: 34ВБ. Дядя Яков, я бы связался с шеф-оператором первого региона или поручил бы подчиненным… но это срочно! Он сам подал знак! Не знаю, зачем… Нужно немедленно приказать…

– Фрид! – В глазах президента сверкнули молнии. – Что это значит?

На этот раз тон Якова Флиора не лишил Фридриха воли.

– Заставка на компьютере, – пояснил он. – Башня Правительства, угол площади, улица Двенадцати Регионов, наши главные символы… Не знаю, кто придумал эту заставку, она всегда была… Теперь она изменилась: по площади едет синтеноловоз. Большой, серебристый с номером 34ВБ. Этот знак послал мне Энтеррон. Это сигнал, он хотел намекнуть. Он решил самоуничтожиться, он сам толкал Смита… и все уже продумал, только… не сочтите, что это бред, господин президент… Энтеррон боится. Он хотел предупредить.

Президент провел рукой над столом, и в кабинете у него появилось голографическое изображение высокого светловолосого человека.

– Клиф, – сказал президент незнакомцу. – Послушай это.

Он коснулся сенсора на панели миникома, стоящего перед ним, и Фридрих услышал неясное бормотание, слившееся в один высокий звук, и тут же все стихло – это была запись сообщения, которое он сам только что произнес, ускоренная во много раз, но человек, которого президент назвал Клифом, похоже уловил смысл.

– Синтеноловоз тридцать четыре вэ-бэ, – повторил он.

Тотчас послышался женский голос:

– Место нахождения – транспортная площадка топливной компании «Фишер и Фишер».

– Так надо работать, Фрид, – сказал президент, сурово глядя на Ганфа.

– Проверьте, – сказал голографический Клиф.

Женский голос после короткой паузы бесстрастно объявил:

– Машина отсутствует.

– Первое бюро, – сказал Клиф.

– На связи.

– Сканирование территории города, начиная с центра. Синтеноловоз тридцать четыре вэ-бэ. Предположительно, это объект тридцать семь-двенадцать. Полное уничтожение. Доклад.

– Слушаюсь, господин Клиф.

Голограмма почтительно кивнула и, дождавшись ответного кивка президента, исчезла.

– Ты все слышал, Фрид. – Дядя Яков усмехнулся одними уголками губ. – Теперь ты свободен. Свяжемся позже.

Фридрих отер пот со лба. Сейчас ему хотелось одного: напиться.

«Все ошибаются, – попытался он себя утешить. – Людям свойственно ошибаться. И не только людям. Но что если я ошибся в последний раз, как Энтеррон?»

* * *

Чудовище на колесах, как его прозвал Айвен, мчалось по дороге со скоростью сто девяносто пять километров в час. Вначале то там, то тут попадались въезды в туннели, но ни людей, ни машин видно не было. Затем с обеих сторон пошли нескончаемые стены многоэтажных домов, где, судя по дорожному покрытию, мало кто пользовался наземным транспортом. Потом стены кончились, зазеленели парки, стали попадаться невысокие здания, которые строились еще сто – сто пятьдесят лет назад. Временами кое-где пролетали авиетки.