Ошибка Заклинателя

Силы иссякали, ей уже не казалось ужасным усесться прямо в хлюпающую грязь. Эмма держалась на остатках упрямства.

Внезапно, она почувствовала, что прямо перед ней остановился человек и протянул вперед некий предмет. Это был недавно увиденный мальчик с зонтом. На вид ему было лет двенадцать, в нем еще ощущалась милая округлость молодости. В руках он держал поношенное верхнее одеяние мутно зеленого цвета и настойчиво протягивал его Эмме.

Осторожно, чтобы не повредить раненное лицо, мальчик помог ей натянуть платье через голову. Ткань тут же намокла от проливного дождя. Балахон был великоват на хрупкое кукольное тело, и ткань была грубой, но Эмма чувствовала бесконечную благодарность.

13.1

Мальчик опять широко улыбнулся, так, что Эмма показалось, что он ведет себя слишком по детски.

— Шпашибо! — искренне поблагодарила она. — Как тшебя шовут?

Он отрицательно покачал головой и прикоснулся кончиков пальцев к губам.

— Как ше так? — расстроенно пробормотала Эмма.

Немой… Она не узнает имени человека протянувшего руку помощи. Ей ужасно хотелось отблагодарить его. Опомнившись, она протянула горшочек с собранной Хуа. Мальчик замахал руками и жестами категорически отказался от подарка. Напоследок, он сунул в руки Эммы лепешку, завернутую в широкий лист и бегом скрылся за пеленой дождя.

Тронутая добрым поступком, Эмма заплакала. Всхлипы отдавались резкой болью в груди и животе.

Напоследок прикоснувшись к красным воротам Эмма от всей души пожелала.

«Прощай, Адам, будь счастлив. Я не буду хранить в сердце обиду. Пусть наши пути разошлись, запомню только хорошее. Спасибо, что приглядывал за мной пока мог».

Эмма захромала по слякоти. Холод пробирал до самых костей. Торговцы спешно прятали товары внутрь повозок и увозили их прочь. Высокие стены окружали нарядные усадьбы и негде было укрыться от дождя. Оставалось идти вперед.

В книге изречений молодым людям советовалось быть милосердным как божество Лиан. Чтобы помнить об этом, наказывалось преклонять в храме колени раз в месяц. Может быть в этом храме можно укрыться и попросить о помощи?

Боль в лице и ребрах становилась все сильнее, пульсировала, лишая сил. Эмма держалась одной рукой за стены, второй прижимала к груди горшочки и подаренную лепешку.

— Стой! — внезапно окликнул ее резкий мужской голос.

Эмма остановилась, втянув голову в плечи. Руки задрожали и сердце болезненно сжалось в комок. Страх острой иглой впился в сердце. Эмма подцепила большим пальцем крышечку горшка и позволила Хуа перелиться через край.

Ее догнали трое мужчин в доспехах из соединенных кольцами пластин со шлемами на голове. Стража? Солдаты?

— Поступила жалоба, что попрошайка из горных нарушила покой семьи Йи, — сказал один из них.

— Не совсем подходит по описанию, — сказал другой, вглядываясь в бумажку, старательно оберегая ту от дождя.

— Ты бесстыдница, что добивалась внимания уважаемого мастера шестого уровня в одном исподнем? — обратился к ней первый буравя взглядом.

Эмма закрыла лицо краем рукава, в подсмотренном у местных девушек жесте смущения. Хуа переливалась у нее на груди, готовая перевоплотиться в оружие. Только Эмме не хотелось вновь причинять боль. Она еле стояла на ногах.

— Сестренка, сюда! Помоги отвезти лоток к дому.

Чужая рука подхватила ее под локоть. Патлатый высокий мужчина со светлыми волосами потащил Эмму в сторону.

— Тысячу извинений, уважаемые стражники. Сестренка вечно ленится и увиливает от работы. Ох, мать намучилась, с ней никакого сладу…

— Стойте, — зычно приказал стражник.

13.2

Мужчина остановился, закрывая собою Эмму. Он был на больше чем на голову выше ее и совсем худой, но держался с отвагой.

— Дай рассмотреть сестренку твою, — проговорил стражник, приближаясь. — Чего она лицо прячет?

— Потому и прячет, что мягко сказать, не красавица она у нас. Сватов уж давно заждались. Уважаемый страж, уж не хотите ли вы породниться с нами? Да, не богаты, и тут я один защитник у сестренки. Мать и отцы в горах остались, знаете ли… На выкупе сторгуемся, не переживайте. Да что ж вы так настойчивы, лучше после свадьбы с невесты покров снять…

Страж собирался одним движением отстранить мужчину с дороги, но тот оказался крепче, чем выглядел и не сдвинулся ни на сантиметр, только расставил руки, защищая Эмму. Та крепко обняла его за талию одной рукой, спрятав лицо в рукаве. Все тело дрожало, сердце бешено колотилось в груди.

Лязгнула сталь. Эмма вздрогнула, и, осторожно выглянув из-за плеча юноши, увидела меч стражника, мерцающий голубым сиянием, направленный к подбородку горца. Эмма тут же отпустила халат и сделала шаг вперед.

Стражник скривился и отшатнулся.

— Лицо распухшее, все в крови, передних зубов не хватает, — перечислил он.

Паренек властным движением задвинул Эмму обратно за спину и гневным взглядом в сопровождении пальца у губ приказал ей молчать.

— Подходит по описанию, — подтвердил стражник позади, сверяясь с мокрой бумажкой.

Стоящий в стороне страж с красным пером на шлеме, видимо самый старший по званию резюмировал:

— Забирайте ее, пусть градоначальник разберется.

— Ох, нет! — заупрямился паренек, перегородив дорогу стражников. — Сестренка все время была со мною, помогала с торговлей.

Не взирая на протесты горца, Эмму схватили за запястье и силой поволокли прочь. Паренек вцепился в плечи Эммы и заголосил во весь голос, что мать наказывала ему смотреть за сестрой, он никуда ее одну не отпустит, пусть берут его заодно, он всем расскажет о страшной ошибке.

Не останавливаясь, его тоже подхватили и забросили в повозку, запряженную рослым конем. Эмма не смогла сдержать стон, когда ее бесцеремонно толкнули на деревянное сидение, и сложилась надвое от резкой боли в ребрах. Парень жалостливо посмотрел на нее, сжав пальцы на острых коленях. Дверцу захлопнули и послышался звук поворачивающегося в замке ключа.

Повозка тронулась и Эмма вновь вскрикнула, на глазах выступили слезы. Горец подхватил ее за плечи, прижал крепко к себе и прошептал на ухо:

— Держись сестренка, скоро наш выход.

Эмма понимала, что их могут подслушивать, поэтому лишь осторожно сказала в ответ.

— Прости, ш-што втянула тшебя в неприяшности — шепелявя из-за отсутствия зубов и опухшего рта, сказала она.

— Своих не бросаем, — усмехнулся он, потом нахмурился и добавил. — Узнаю, кто тебя обидел — сведем счеты.

13.3

Лошадь цокала по мостовой, по крыше повозки барабанили капли. Стражники ехали на конях под дождем, сопровождая повозку. Слышалась резкая ругань в адрес горцев, которым неймется в плохую погоду. Эмма пригрелась под боком у парня и устало положила голову ему на плечо. Ее стало знобить, показалось, что на ощупь он мощнее, чем выглядел внешне.