Ошибки богов. Книга седьмая. Восстание паладина

— Нам не выбраться отсюда, — угрюмо произносит Барт. Я молчу, занятый самолечением, а Бруня не слышит его слов из-за подгонки броневых пластин. — Всего-навсего четвертый этаж, а нас буквально превращают в щебенку.

— Не ссы, братишка! — гудит кентавр. — Боги следят за нами! Они не допустят того, чтобы мы...

— Ни слова о богах, — зло выдыхаю я, чувствуя, как мои тоненькие пальчики сжимаются в маленькие кулачки. — По их вине я очутился здесь и застрял в этом теле! Ненавижу!

Разговор потух, не успев начаться. Мы кое-как приводим себя в порядок и выступаем. Впереди расстилается поле, заполненное очередными извращенными мутантами...

...Это... так... больше не может продолжаться! — выдыхает Барт, падая на лужайку. Я не отвечаю, поспешно вылечивая самые глубокие раны Брунгильды. Кентавр скрипит зубами от боли и ярости, но терпит. Трачу всю ману, глотаю изрядно надоевшие зелья со вкусом корицы, и снова расходую едва заполненную шкалу маны на исцеление. Оно у меня всего лишь третьего уровня, поэтому тяжелые ранения затягиваются с трудом и нехотя. Но это лучше, чем ничего. А нашего единственного воина и танка серьезно покоцали в последнем бою.

— Пойду отолью, — говорит, поднимаясь наш напарник. Я бросаю ему вслед озабоченный взгляд. Нет, в смысле, я беспокоюсь за парня. Он уже совсем не тот малыш-подросток, который типа спас меня от гоблинов. Балансируя на грани в каждом бою между жизнью и смертью, этот парень за несколько часов превратился в мужчину, способного постоять за себя и друзей. Позади нас нет врагов, но кто знает, что скрывается...

— А-а-а-а! — вдруг слышится его крик в стороне. Без лишних слов мы подрываемся в ту сторону, хватая на бегу оружие. Но... никого не видно.

— Я здесь! Внизу! — доносится словно из-под земли голос парня.

Осторожно ступая в полутьме подземелья мы вскоре обнаруживаем яму приличных размеров, на дне которой стоит Барт.

— Вытащите меня отсюда! — орет он. — Тут воняет!

Веревки у нас нет, поэтому я хватаюсь за копье, а Брунгидльда упирается копытами. Вот только я снова забываю, что это тело создано не для того, чтобы вытаскивать тяжелых парней из глубоких ям. Барт подпрыгивает, хватает меня за руку и утягивает вниз за собой.

Ба-бам!

— Мать твою! — шипя от боли, говорю я, отскакивая от парня. У меня все еще свежи воспоминания о тех неприятных минутах, когда он обернулся чудовищем. Не хотелось бы оказаться наедине с ним в узкой яме. Но нет, парень остается человеком. Пока, по крайней мере. Осматриваюсь, понимаю, что стены ямы слишком высоки для того, чтобы подняться самостоятельно. Даже встав друг на друга, у нас вряд ли что-то получится.

— Ребята! С вами все в порядке?! — кричит Брунгильда, обеспокоенно заглядывая сверху.

— В полном! — отвечаю. — Ты лучше от края подальше отойди! Не хватало нам еще кентавра на головы.

Бруня утихает, а я замечаю, что одна из стен ямы, на которую упал спиной Барт, немного темнее остальных. Тогда я перешагиваю через бормочущего непристойные ругательства напарника (где он только успел такого набраться?!), и стучу жезлом по подозрительной поверхности. Уже со второго удара посох проваливается куда-то внутрь. Я трачу полминуты на то, чтобы расширить дыру. Парень вскоре замолкает, а через пару секунд помогает мне. Вскоре мы стоим перед достаточно большим проходом, в который пролезет даже моя огромная задница.

— Чего смотришь? — ворчливо говорю ему. — Хочешь послать в неизвестный опасный проход слабую эльфийку, чтобы любоваться ее задом? Черта с два! Живо в дыру!

Парень со вздохом наклоняется и ползет в проход. Я же с удовольствием отмечаю, что мой авторитет непререкаем. Ползу за ним. Темно, как афроамериканца в том месте, откуда руки растут у многих игроделов.

— Бл*ть! — вдруг вскрикивает напарник.

— В чем дело? — встревожено спрашиваю я, как вдруг пол подо мной исчезает и я падаю на спину Барта. Мы быстро вскакиваем с оружием наготове, хотя в темноте все равно ничего не разобрать. Лишь откуда-то спереди доносятся подозрительные звуки. Где-то я их уже слышал.

Сзади доносится щелчок кресала, и темнота сменяется неверным светом факела.

— Твою мать! — говорю я. Сзади тихо ругается Барт.

Мы находимся в какой-то камере. У стены напротив — шевелящееся прикованное тело.

— Да ладно! — восклицает напарник, осторожно идя в ту сторону. А я начинаю догадываться о Великом Замысле Богов. Если это окажется очередной союзник, то, стало быть, одним мной охрана Барта не ограничивается. Интересно, чем им приглянулся этот невзрачный пацан, раз на его охрану брошено столько сил?

— Рич! — кричит напарник. — Это какая-то баба!

Баба... Кто бы сомневался. Очередная баба, привязанная к стене, ждущая нашего спасения. А если бы мы не появились здесь?

Это блондинка с длинными волосами и роскошной, но тренированной фигурой. Типичная воительница в подранной кожаной броне. Она молча смотрит на нас и тяжело дышит, словно только что пробежала несколько километров. Подозрительно. Крайне подозрительно.

— Наконец-то! — вдруг выдает она. В тоне ее голоса я чувствую радость, но какого-то другого, странного рода. — Я уже заждалась! Вы пришли, чтобы мучить меня?! Насладиться пытками?! Приступайте! Скорее! Я покажу вам, что значит быть рыцарем. Ах-х-х.... Точно, я же бывший рыцарь. Пусть так! Ну же! Насилуйте меня! Мучайте! Сколько можно заставлять меня ждать?!

Блондинка дышит еще глубже, извиваясь в цепях. Барт зачарованно смотрит на нее несколько секунд, потом поворачивается, и мы, не сговариваясь, идем искать выход.

— Нет! Постойте! — кричит нам в спину блондинка. — Вы не можете так просто уйти! Вы должны пытать меня, чтобы узнать все секреты, как поступают настоящие злодеи!

— С чего ты взяла, что мы — злодеи? — спрашиваю ее.

— К-как это — откуда? — удивляется та. — Это ведь вы похитили меня и приковали здесь. Я выполняла приказ лорда по обнаружению внешних угроз, как вдруг меня стукнули по голове! А потом я очнулась здесь!

— Нет, это были не мы, — вздыхаю я. Похоже, мои идеи оправдались. Боги настойчиво подсовывают нам очередного союзника. — Мы — обычные авантюристы, точнее все, что осталось от двух отрядов. Барт, сними ее.

Парень нехотя разрезает веревки девушка шмякается на пол, хватаясь за живот.

— Ты ранена? — участливо спрашиваю пленницу. Та отрицательно мотает головой, кусая губы.

— Двое суток висела, — говорит она шепотом, стесняясь парня. — Страшно хочется в туалет.

Барт понятливо отходит к противоположной стене, где виднеется дверь и принимается ее ковырять клинками, в то время как, бывшая пленница отбегает в темный угол подальше. Когда она заканчивает, мы втроем выходим наружу, оказываясь чуть в стороне от изрядно разволновавшейся Брунгильды.