Ошибки прошлого 2

И тут всплыли воспоминания. Буквально вчера, когда мы шли по лесу с Мартой, она то и дело задавала странные вопросы: какие мне нравятся имена и как бы я назвал девочку, коли родилась бы у меня такая. Олька тогда постоянно мерзко хихикала, но почему мне не говорила. Теперь всё встало на свои места.

Мне пришлось быстро придумать историю о том, что ученики дают обет совету старейшин и не могут жениться до достижения восемнадцати лет.

Кто-то из собравшихся за общим столом спросил: «Сколько тебе лет, парень?» Я ответил: «Шестнадцать». Люди начали ахать и причитать, мол, я ещё совсем ребёнок. Но им возразили: «Он же ученик ордена, а они и не такое могут».

После этого начали рассказывать истории об ордене, одна другой удивительнее. На меня уже никто не обращал внимания, кроме погрустневшей Марты. Ну прости, не до женитьбы мне нынче. У меня проблем гора и маленькая тележка. Кстати, в этот момент она мне чем-то напоминала Имани. Которая выглядела так же, когда я сказал ей, что мы друзья.

Снова убедился, как полезно слушать Ольку. Если бы не её совет прихватить голову люпуса, далеко не факт, что деревенские поверили бы моему слову.

Застолье продолжалось почти до самого утра, но я ушёл куда раньше. Причина? Я намеривался отправиться в путь до обеда. Работа выполнена, душа рада, можно отправляться.

После плотного обеда от Марии, выдал им двадцать золотых и попенял не тянуть с переездом. Такой мастер точно ордену пригодится. То, как он работает с металлом, и какие прекрасные изделия выходят из-под его рук, будут высоко оценены тем же Торином. Мария же желает попасть в библиотеку, и, думаю, она легко сойдётся с сестрой Лейлой. Особенно если при первом знакомстве одарит хранителя знаний своими невероятно вкусными пирожками. Коих нам дали в дорогу аж два кулька. Марик сразу заявил, один куль ему, и чтобы мы даже не смотрели в его сторону.

По поводу Хила Траупа. Перед тем как покинуть орден, у меня состоялся небольшой диалог со Славом, старейшиной всех наставников.

«— Арти, я знаю, куда ты направляешься, и для тебя у совета будет задание.

— Интересно, а кто-нибудь не знает?

— Леонард, — решил он поразить меня. И ему это удалось.

— Да ладно?

— Ну хочешь, я ему расскажу о том, куда ты собрался? — говорит, а сам так хитро улыбается.

— Э-э-э, нет, спасибо, — выпалил я.

— Тогда перейдём к делу. На большой земле идёт передел власти и земель. Народ не любит войн, а потому захочет перебраться туда, где поспокойнее. Твоя задача будет заключаться в том, что если ты на своём пути повстречаешь человека, способного что-то создавать своими руками, попробуй того уговорить переехать на Сокотру. Только смотри, чтобы это был действительно мастер своего дела, а не их жалкое подобие.

— О ком вы говорите? Я не совсем понял задачу.

— Плотники, кожевники, кузнецы и прочие талантливые люди. И неважно, даже если это будет булочник, но коли его выпечка хотя бы близко похожа на стряпню нашей поварихи, приглашай.

— Это им недёшево встанет. Дорога денег стоит, да и здесь с чего-то нужно начинать.

— Об этом можешь не беспокоиться. Обещай смело, что орден всё берёт на себя, от них лишь требуется выполнять заказы ордена в первую очередь и, естественно, с небольшой скидкой. А на дорогу мы тебе выделим денег, но они будут исключительно на переманивание мастеровых. Понятно говорю?

— Предельно, — я кивнул.

— Ну и славненько, — сказал Слав и неспешно зашагал куда-то в сторону парка.»

***

— Кто властвовать умеет над собою, тот управляет и своей судьбою, — степенно проговорил Ичиро, покачиваясь в седле.

— Ты оф фём? — Не получив ответа, Марик, проглотив остатки пирожка повторил вопрос. — Ты о чём?

— Он хочет сказать ты слишком много жрёшь. Это если говорить на понятном тебе языке.

— Надоели. Дайте наесться вдоволь. Я не собираюсь так каждый день жрать. «Просто решил для себя, что буду наедаться одним продуктом так, чтобы в будущем на него не бросаться, как голодный пёс», — сказал он и откусил разом наполовину последний пирожок.

— Любое перенасыщение во вред. Излишества несут немало бед, — выдал очередную мудрость японец.

Дальнейший путь мы провели в тишине, наслаждаясь моментом. Торговый тракт был не особо загружен. Погода стояла прекрасная, а на небе почти ни облачка.

Наш путь лежал через некогда находившуюся здесь пустыню «Каланшо». На сегодняшний день это густые леса, наполненные богатым животным миром. Что примечательно, вырубать леса запрещено, и карается это смертной казнью. Как на уроках истории часто говорила наставнице Хейли: «Уж больно боятся новоиспечённые монархи повторения судьбы предков». И я был абсолютно с ним согласен. Идти через барханы — такое себе удовольствие. Особенно если вспомнить приключения парня из книги. Нет уж, спасибо. Лучше я так, глазея на деревья и наслаждаясь пением птиц. Ой, это не птицы, а Ичиро напевает про себя.

А у него приятный голос, отметил я для себя, прислушиваясь повнимательнее. Пел он на своём родном языке, что каким-то образом сохранился до наших времён. Поскольку все давно говорят на «общем», это прям вызывает уважение. Благодаря новым плюшкам, как Оле назвала улучшения, я понял, о чём поёт Токугава. И теперь эти строки со мной до конца из-за улучшенной памяти, впрочем, как и детские черепа, лежавшие у подножия горы.

Это рук, простёртых над бездной,

беззащитность и безнадёжность:

прорастает молчанье словами,

но тебе не услышать мой голос...

Это пропасть между мирами.

Это просто тоска по дому.

— Тоскуете по дому?

— Да, Артур, я давно там не был, — ответил он. Осознав, что его ученик спросил, он замер от переполняющих его эмоций. Но сделав над собой усилие, он справился с ними. Так же подумав про себя: «Кто ты такой, Артур? Откуда все эти знания в столь юном возрасте?».

— Ученик, ты меня поражаешь. И вот когда я думаю, что сегодня ты меня вряд ли чем-то удивишь, как ты вновь это делаешь. Скажи мне, будь так любезен. Откуда ты узнал, о чём я пою, моя душа?

— Так это… Вы же вслух пели, — немного растерялся я таким вопросом. — Я как бы слышу очень хорошо.

— Мне уже известно об этом, хоть и не совсем понятно. Лучше расскажи мне, откуда у тебя такие познания в языке моего народа? Сейчас на нём почти никто не говорит, за исключением тех мест, откуда я родом.

— Так мы в ордене учим не только как оружием махать да эликсиры готовить. Ко всему выше сказанному, мы изучаем мёртвые языки. Вдруг в запретных землях наткнёмся на что-то полезное, но пройдём мимо из-за незнания написанного. Обидно будет. А ещё мы кулинарию изучаем, и целительство, и вообще стараемся перенять всё что могут нам дать наставники. Знания лишними не бывают.

— Вот тут я бы с тобой поспорил. Некоторые знания должны остаться нетронутыми.

— Да знаю я. Нам так постоянно говорит старейшина Айви. Он является хранителем знаний ордена.

— На то он и старейшина, дабы делиться с нерадивой молодёжью своей нажитой мудростью.

— Может лучше поговорим о том, куда мы направляемся? И какой у нас вообще план? — произнёс Марик, въехав между нами и влезая в разговор.

Я мысленно поблагодарил приятеля за то, что мне не придётся придумывать очередную историю. Поскольку, глядя на Ичиро, он явно не поверил в то, что нас учат японскому языку. А врать ему мне неприятно. Был бы он из ордена, я, возможно, и поделился бы частью правды, но не факт. А он, по сути, чужой мне человек, кем движет лишь чувство долга. Который он отдаст и будет свободен как ветер в поле.