Оскал Фортуны. Трилогия

– Тише, мудрец! – шикнул гость, тревожно поглядывая на закрытые двери. – И вовсе незачем так кричать! Да! Вместе с помощником великого визиря, который доставит арестованного в столицу, плывет племянник Себернеба, уже назначенный на его место.

– Какой кошмар! – хозяин вытер выступивший на лбу пот.

Словно не замечая его состояния, Гнешаат с аппетитом вцепился в кусок ароматной дыни.

– Но неужели в столице не говорят, в чем причина гнева государя, жизнь, здоровье, сила? – поинтересовался Сетиер, не в силах ждать, когда толстяк насытится.

Тот икнул, вытер липкие пальцы полотенцем и, перегнувшись через стол, тихо сказал.

– Я слышал, что они тайком брали золото у нидосских богачей за разные сомнительные торговые операции.

Верховный жрец мысленно перевел дух.

– Я же говорил, мудрец, что новости могут сильно испортить аппетит, – покачал гость бритой головой, выбирая яблоко. – А ведь это еще не все.

– Как! – хозяин едва не подпрыгнул в своем кресле.

– Арестован средний сын главного казначея и множество его друзей, – Гнешаат, подумав, оставил фрукты в покое. – Все дети уважаемых родителей, забывшие свой сыновний долг.

Младший писец Собрания мудрых грустно вздохнул.

– В какие страшные времена мы живем, мудрец. Не иначе боги забыли о нас? Молодые люди из лучших семей! Краса и гордость Келлуана погрязла в ереси! Говорят, сам живой бог плакал, узнав об их жалкой судьбе.

– О чем вы говорите? – пролепетал Сетиер, с трудом сохраняя удивленное выражение лица.

– Не все корни богопротивного учения вырвал грозный Мосайх, – скорбно поджал губы Гнешаат. – Ересь гедан не уничтожена. Многие молодые люди соблазнились их речами о свободе, стремлении к наслаждениям и познанию мира!

Толстяк сурово сдвинул брови и чуть слышно продолжил:

– А сами пили колдовские зелья, лишавшие человека разума, и устраивали развратные сборища, на которых убивали ни в чем не повинных людей.

– Помогите нам, великие боги, – пролепетал мокрый, как мышь, верховный жрец.

– Уверяю вас, мудрец! Говорят, эти эликсиры подстегивают все чувства, и раз попробовав их, человек уже не мог без зелья получать удовольствия ни от вкусной еды, ни от вина, ни даже от любви! Еще я слышал, что они подкупали младших жрецов и проводили свои действа в священных гробницах!

– Я ничего об этом не знаю! – вскричал Сетиер.

– Конечно, мудрец, – легко согласился Гнешаат и всетаки взял яблоко. С хрустом откусив кусок, он проговорил с набитым ртом. – Только ходят слухи, что зелье присылали из Абидоса.

– Не может быть! – твердо заявил хозяин дома.

– И золото на их кровавые забавы тоже, – прожевав, добавил гость. – Ведь никто из них не брал ничего у родителей, а такие пиры стоят очень дорого. Приходилось нанимать загородные дома, покупать дорогие вина и яства, платить стражникам, чтобы те не замечали исчезновения жителей, и людям, прятавшим трупы.

– Уверяю вас, никто в Абидосе не имеет к этому никакого отношения! – запротестовал верховный жрец.

– Конечно, мудрец, – вновь не стал спорить младший писец Собрания мудрых. – И чтобы это доказать, великий визирь решил послать в ваш город верховного жреца храма Птаха господина Джедефмоота с приказом во всем разобраться. Завтра он будет здесь. С ним прибудет и новый первый пророк храма Сета, назначенный волей живого бога.

– Кто же это? – прошептал побелевшими губами Сетиер.

– Ваш земляк, мудрец, – собеседник положил огрызок на стол. – Небраа, бывший младший писец.

Верховный жрец надменно вскинул подбородок.

– Что это значит, господин Гнешаат? Как можно назначить на столь высокий пост беглого преступника, обвиненного в колдовстве?

– На все воля живого бога, – развел руками гость. – Наверное, он разобрался в этом деле и выяснил, что Небраа грязно оклеветали.

Хозяин смотрел на его круглое лицо, черты которого расплывались в наступивших сумерках. Злые слезы отчаяния закипали в глазах, но верховный жрец молчал, стиснув зубы.

– Я опередил Джедефмоота на один день по приказу Собрания мудрых, – непривычно сухо заговорил Гнешаат после продолжительного молчания. – Они не хотят лишнего волнения в народе и нового унижения великого Сета. Вы и так сделали все, что только можно, чтобы запачкать его светлое имя. Но у вас есть возможность хотя бы частично исправить нанесенный вред.

– Как? – встрепенулся Сетиер, хватаясь за соломинку.

– Вы должны умереть, – деловито пояснил собеседник. – В этом случае вас похоронят со всеми почестями, и ваши родные будут пользоваться почетом и уважением, как семья бывшего верховного жреца.

Хозяин дома нервно сглотнул.

– Если откажетесь, будет разбирательство, – пожал плечами младший писец Собрания мудрых. – Оскверненный храм закроют, вас казнят, а семью ждет ссылка в оазис Виткул. На всех ваших потомках навсегда останется пятно, и никому из них никогда не стать даже десятником в самом занюханном гарнизоне! Решайте!

Верховный жрец смотрел на гостя пустыми глазами. Тот вновь принялся за фрукты.

– Чудесные у вас дыни, мудрец! В столице таких не найдешь. Достойны стола самого Келлномарха, жизнь, здоровье, сила.

– Чем вы докажете, что действуете от имени Собрания мудрых?

Гнешаат снял медальон и, повернув тыльной стороной, показал нефритовый кружок. Сетиер почти вырвал его из рук и, поднеся к светильнику, увидел искусно вырезанного жука, символ Хафра бога создателя человечества.

– Не пытайтесь скрыться, – предупредил гость. – Это не дает никаких прав!

– Я знаю! – огрызнулся Сетиер, шаркающей походкой возвращаясь за стол. – Сколько у меня времени?

– Нисколько, – покачал головой собеседник, надевая амулет. – Или вы соглашаетесь сейчас, или ждёте Джедефмоота.

– Я согласен! – глухо проговорил верховный жрец. – А сейчас уйди, оставь меня!

– Нет, мудрец, – покачал головой Гнешаат. – Вы тут же выпьете яд.

– Что?! – вскричал хозяин.

– Не пугайте домашних, – поморщился гость. – Вы выпьете бокал вина, пойдете спать и не проснетесь. Легкая, чудная смерть! Мечта для многих.