Оскал фортуны
Шрифт:
Теперь пожала плечами Линкола:
– Если смотреть на все это чисто с житейской точки зрения, то ничего страшного пока не произошло. Хотя такое быстрое «приручение» первого человека в государстве тоже должно настораживать. Но что ты предлагаешь с ними сделать?
– Теперь, когда они во дворце, не знаю. – Виктор тяжело вздохнул. – Как по мне, то лучше бы наложниц уничтожил водяной вал или умертвили обозленные солдаты.
– Какой ты жестокий, однако! – воскликнула Роза. – Чем же они тебе так не угодили? Или, может, ты злишься, что тебе они не достанутся?
– Ха! Во-первых, я не злюсь, а просто очень
Лучше бы он этого не говорил.
– Кажется, твои предохранители сейчас треснут вместе с твоей глупой башкой! – угрожающе зашипела девушка, протягивая руку к тяжелому кувшину с соком.
Опять пришлось вмешиваться Линколе:
– Ох! И как же я от всего этого устала! Да еще и ты, внученька, меня в могилу хочешь свести преждевременно. И не смотри на меня так! Хочешь пить сок, так пей его! Но только не надо делать вид, что ты собралась залпом выпить весь кувшин! Что у тебя за манеры? Видимо, прав отец: придется тебя срочно выдавать замуж за какого-нибудь соседнего принца.
– Меня?! – так и взвилась Розалия, перенеся всю свою горячность на любимую бабушку. – Ничего у вас не получится! И вы с отцом уже давно, между прочим, согласились, что замуж я пойду только по собственному выбору. Вот так!
– Тогда веди себя на совещании, как и положено государственному человеку. Поставлен вопрос: что делать с наложницами? Какое твое предложение?
– Подсыпать всем «куклам» яду! – выпалила девушка и строго уставилась на Виктора, но тот в ответ только радостно засмеялся:
– Полностью присоединяюсь к мнению ее высочества. Самый лучший выход из щекотливого положения. Как говорил кто-то из древних: нет человека – нет проблем!
– Странные у вас были предки. Довольно кардинально решали любые вопросы, – пробормотала мать короля. Затем тяжело вздохнула и покачала головой: – Боюсь, что Гром не оценит наших жертв на благо отечества. Тем более что «пятидесятая» и так уже находится под его плотной опекой. Вряд ли он так быстро отпустит свою новую игрушку.
– Если она окажется у него игрушкой, то это не страшно, – стал рассуждать монах Менгарец, – трагедия наверняка случится, если он станет игрушкой в ее руках. По этому поводу следует заранее обсудить самые разнообразные варианты будущих событий. И желательно сделать это немедленно.
Линкола согласно кивнула и перевела многозначительный взгляд на свою внучку:
– Ты уже взрослая и допущена к управлению государством. Но готова ли ты действовать рассудительно, с циничной холодностью и бесстрашием, когда придется совершать поступки, не всегда согласующиеся с твоим воспитанием?
– Я справлюсь, ваше величество! Интересы Чагара теперь для меня станут наивысшим приоритетом. – И как бы подтверждая свои слова, надменно повернулась к Виктору и сказала: – Извините, ваша святость, я была по отношению к вам не права. Обещаю впредь вести себя корректно
и без оскорблений.– Ну зачем так официально, – занервничал Менгарец. – Мы ведь не на площади перед народом.
Девушка выдавила подобие улыбки:
– Извини, Виктор. Я больше так не буду. Впредь постараюсь… в тебя кувшинами не бросаться. Особенно когда ты такой поцарапанный и опухший. Так устраивает?
– О-о! Вполне! Жизнь становится легкой и понятной. Теперь для целостности собственной головы мне достаточно не залечивать старые царапины и не убирать опухоль. Не жизнь, а сказка!
Он первым радостно рассмеялся, несколько разрядив напряженную атмосферу. У принцессы на щеках тоже заиграли ямочки, а мать короля многозначительно вздохнула и подумала:
«Надо будет до отъезда обязательно переговорить с каждым из них по отдельности. А то я вижу, что Розочка собирается оседлать дикого скакуна, не накинув на него ни седла, ни уздечки. Да и самого скакуна вначале еще подковать не помещает на все четыре конечности».
Вслух же опытная владычица сказала:
– Хорошо. Помирились, посмеялись, а теперь за дело. Давайте сразу рассмотрим наши действия в самых неблагоприятных обстоятельствах.
Три головы склонились друг к другу и перешли на заговорщицкий шепот.
Тогда как в то же время насытившаяся страстными любовными играми парочка разлеглась для отдыха на широкой королевской кровати. Гром с некоторой ленцой рассказывал о своих самых бесшабашных поступках в юности, а счастливая Маанита смеялась над старыми шутками и розыгрышами так наивно, весело и заразительно, что и сам король непроизвольно развеселился. Причем по радостным слезинкам в глазах у прекрасной девушки он замечал, что она нисколечко не притворяется, ей действительно радостно, вольготно и приятно. Да и те движения, с которыми она нежно и трепетно прикасалась к его телу, могли вскружить голову любому мужчине.
Правда, время от времени король Чагара вспоминал о предстоящих еще сегодня делах и переводил разговор на нужную тему:
– Что у вас там, в Шулпе, самое таинственное и ценное?
– О! Да там хватает таких мест. И я тебе их все покажу. В одни из них Гранлео нас заводил с завязанными глазами, в другие имел право входить только он, о некоторых я догадываюсь и могу показать их примерное расположение. Мало того, мне удалось подсмотреть, каким образом покойный император вскрывает тайные комнаты и где находятся некоторые рычаги управления передвижными стенами. А внутри столько сокровищ и таинственных устройств! Они все из блестящего железа, но некоторое железо теплое, как дерево. Одно только меня беспокоит, чтобы оставшиеся в столице Сангремара людишки не узнали о гибели императора преждевременно и не бросились грабить дворец. Когда ты собираешься выступать?
– Скорей всего уже завтра…
– Какое дальновидное и правильное решение, о мой повелитель! Наверняка тебе удастся захватить всю столицу с наскока. Это ты просто здорово придумал, они еще совершенно не ждут твоего нападения.
Такая неприкрытая лесть прошла даже сквозь щиты сексуального удовлетворения и заставила Грома слегка напрячься:
«Вообще-то план немедленного нападения принадлежит монаху, но ни к чему мне сейчас вдаваться в излишние пояснения. А вот интересно, как она сама к нему относится?»