Оскал гориллы

– Все ясно, - подвел итог Мейсон, - какие-то домашние проблемы. Сильно сомневаюсь, что нам удастся извлечь из этого хоть какую-то пользу.

– Нужно попытаться выяснить, - сказала Делла Стрит.

Мейсон нахмурился.

– Вообще-то, если копнуть поглубже, - задумавшись, проговорил он, то вполне могут возникнуть сомнения, действительно ли девушка покончила жизнь самоубийством. Насколько я помню, тело ее так и не было найдено. Когда яхта попала в шторм, они находились в открытом море, неподалеку от острова Каталина. Накануне вечером Эддикс продиктовал ей что-то, она обещала все перепечатать и принести к нему в каюту в восемь утра на следующий день. Шторм крепчал, и, когда она не пришла, Эддикс подумал, что ей, возможно, нездоровится. Он отправился в ее каюту проверить, все ли с ней в порядке, и обнаружил, что постель даже не разобрана. После этого осмотрели всю яхту - Элен нигде не было. Тогда возникло предположение, что ее или смыло за борт волной, или она покончила с собой. Эддикс приложил все силы, чтобы замять дело. По официальной версии, это самоубийство.

Неожиданно раздался телефонный звонок.

Делла Стрит подняла трубку.

– Алло, - проговорила она, - да, Герти, это я... Ладно, соедини меня с ним. Алло, - повторила она через какое-то время, - это Делла Стрит, личная секретарша Перри Мейсона. Все, что вам нужно, вы можете передать через меня. Кто?.. О, понятно...
– Она слушала еще минуту, затем сказала: - Подождите немного, я попытаюсь связаться с мистером Мейсоном. Он сейчас на важном совещании, но, если вы настаиваете, я попробую ему все передать.

– Что там такое?
– спросил Мейсон.

Делла Стрит прикрыла ладонью трубку.

– Это из редакции "Инквайера", - сказала она.
– Они хотят прислать сюда фотографа и репортера, чтобы подготовить небольшой материал для завтрашнего номера.

– О чем?

– Об истории с покупкой дневников Кэдмас. Похоже, судебный исполнитель сболтнул об этом кому-то из репортеров, и в редакции решили, что смогут сделать броскую статью. Они хотят подать это в виде захватывающей истории на подлинном документальном материале.

– Передай им: пусть приходят, - сказал Мейсон.
– Я охотно снабжу их первоклассным материалом. Это же отличная возможность оправдаться перед налоговым управлением. Ты сможешь с чистой совестью заявить, что пять долларов были вложены в рекламу.

– В газете, по всей видимости, считают, что ты купил дневники, преследуя вполне определенную цель. Речь шла о каком-то судебном процессе, начатом миссис Кемптон против Эддикса. Тебе что-нибудь известно об этом?

– Первый раз слышу, - признался Мейсон.
– Но пусть они об этом даже и не подозревают. Нужно казаться таинственным и загадочным. Если подогреть интерес публики, то может получиться неплохой материал.

Делла кивнула и сказала в трубку:

– Мистер Мейсон сейчас на совещании, после этого у него деловая встреча, но он сможет уделить вам немного времени ровно через пять минут, если вы успеете сюда подъехать.
– Она положила трубку.
– А я-то надеялась, что мы сегодня сможем хоть немного расчистить эти почтовые завалы.

Мейсон улыбнулся:

– Ну кто же мог знать? Если бы не история с дневниками, мы вполне могли бы этим заняться. Вот что, Делла: пусть Джексон сходит в секретариат суда, просмотрит картотеку намеченных процессов и выяснит, что за иск, черт побери, возбудила Кемптон против Эддикса. И пусть сразу же позвонит мне. В общем-то, честно говоря, не больно нужно мне это интервью, ну да уж ладно - пускай они подготовят материальчик для своей газеты. Они имеют на это полное право, к тому же нипочем заранее не угадаешь, когда вдруг понадобятся дружеские связи с газетчиками.

Делла кивнула и, подойдя к бюсту Блэкстоуна, произнесла:

– Доброе утро, мистер Блэкстоун. Если вы не имеете ничего против, я позволю себе снять с вас эту шляпу, которую вы носите со столь неподражаемой лихостью. Мы ожидаем прибытия фотографа из газеты, и нам хочется, чтобы кабинет выглядел подобающим образом.

2

Во вторник утром Мейсон открыл дверь своего кабинета, снял шляпу и застыл на какое-то время с ней в руке, задумчиво уставившись на бюст Блэкстоуна.

– Ты уже читал сегодняшние газеты?

– спросила Делла Стрит.

– Нет, только на заголовки взглянул, а что?
– Мейсон медленно опустил шляпу.

– В иллюстрированном разделе "Инквайера" ты сможешь полюбоваться на собственные фотографии. А еще советую обратить внимание на торчащий у тебя в приемной оловянный доллар, который каждые пятнадцать секунд пялится на свои часы и с нетерпением ждет твоего прихода, чтобы побеседовать о "пакете с личным имуществом Элен Кэдмас".

– Вот как?
– спросил Мейсон, подходя к стенному шкафу и устраивая свою шляпу в более подходящее место.
– А при чем тут оловянный доллар?

– Я хочу сказать, что он такой же насквозь фальшивый, как оловянный доллар, - ответила Делла Стрит.

– А в чем это выражается?

– Зовут его Натан Фэллон. По его словам, он, я цитирую, является "в некотором роде компаньоном" мистера Бенджамина Эддикса, а также, как он уверяет, дальним родственником Элен Кэдмас. Он был просто шокирован, видите ли, когда узнал, что ее мемуары были проданы с торгов. Он такой весь елейный, сладкоречивый, утонченный, самодовольно ухмыляющийся, и у него якобы даже в голове не укладывается, как можно было поступить подобным образом. Ну, он-то, конечно, привык, что ему достаточно дать руководящие указания: "Эй, там, - сделать то и то".

– Ну, хорошо, - проговорил Мейсон.
– А что выяснил Джексон о тяжбе Кемптон с Эддиксом?

– Он ведь вчера уже рассказал тебе в самых общих чертах об этом деле - предъявлено обвинение в клевете. Вот, можешь взглянуть на копию искового заявления.

Она вручила Мейсону копию жалобы, зарегистрированной в секретариате суда, и Мейсон бегло просмотрел ее, кивая головой и улыбаясь.

– Сюжет усложняется, - заметил он.
– Насколько я понял, миссис Джозефина Кемптон была уволена при обстоятельствах, которые сочла совершенно неприемлемыми для себя. Она не смогла добиться от своего работодателя каких бы то ни было объяснений, а позже, когда она пыталась устроиться в другое место, оказалось, что если обращались за отзывом к мистеру Эддиксу, он письменно обвинял ее в воровстве.

– А как это можно квалифицировать с точки зрения закона?
– спросила Делла Стрит.
– Можно это представить как добросовестное заблуждение?

– Ты имеешь в виду письма Эддикса?

– Да.

Мейсон улыбнулся:

– Дорогая моя Делла. Ты позволяешь себе посягнуть на прерогативы защиты в процессе "Кемптон против Эддикса". Что касается того, как этот случай можно квалифицировать с точки зрения закона, то пусть уж они сами доведут тяжбу до конца; а вот что касается некоторых подробностей дела, то они меня весьма заинтересовали. И мне очень хотелось бы знать, почему мистеру Фэллону так нужны дневники Элен Кэдмас.

– Ну, он, конечно, не признается, - сказала Делла Стрит, - что его в первую очередь интересуют дневники. Ему просто хотелось бы получить личные вещи, оставшиеся после - я опять цитирую - "бедной, несчастной девочки".

– Ах ты Боже мой!
– сказал Мейсон.

– Так что?
– спросила она.
– Ты примешь мистера Фэллона, или будешь дожидаться, пока он протрет дыру в ковре у нас в приемной, расхаживая взад-вперед?

– Я приму его, - ответил Мейсон, - но мистер Фэллон, который, очевидно, является не только напыщенным ничтожеством, но и скверным актером, должен увидеть нас во всей красе, Делла. Он, вероятно, привык иметь дело с самодовольными юристами, улаживающими делишки мистера Эддикса и дающими ему советы, как превратить доход в капитал, уплатив как можно меньше налогов. Я думаю, что как раз сейчас мистер Фэллон начинает постепенно осознавать, что столкнулся с совершенно другой породой кошек, с этими словами Мейсон достал из шкафа свою шляпу, подошел к бюсту Блэкстоуна и, лихо заломив ее, водрузил ему на голову.
– А теперь, Делла, ты можешь пригласить ко мне мистера Натана Фэллона.