Осколки клана. Том 2

– Так вся соль в том, что её на самом деле нет, – усмехнулась старушка. – Но она – есть!

– Поясни… – медленно предложил вмиг посерьёзневший Ланский, который не привык шутить и никогда не воспринимал слова других людей за шутку.

– Да в общем-то ничего сложного, – ответил замаскированный Мирослав, чиркая что-то в своей книжонке. – По сути, обычная ритуалистка, помноженная на смекалку и пространственное мышление. Ну и конечно специально подготовленные кудесничьи артефакты, секрет которых я уж извините, но вам не открою…

– Пофиг сейчас на секреты, – перебил собеседника Игнат. – Время! Как они выглядят и что делают?

– Внешний вид и размер, в общем-то, не важен, – ответил выглядевший как старуха мужчина и в руку Ланского ткнулась бумажка, которая была тут же убрана. – Принципиально только то, что они сделаны из металла и в них есть полость, достаточная для мизерного количества реагента, а так же плоскость пригодная для символьной логорифмичной гравировки. Ну и естественно они должны фонить живицей. Правда, очень слабо.

– И?

– Размещённые по определённой схеме они имплементируют собой подразумеваемую алгоритмами, нанесёнными при создании артефактов печать, и воплощают с её эффектом домино после активации одного из них. Либо при получении команды с ритуально связанного контуром объекта, который кудесники зовут «пультом». После чего печать разворачивается, как принудительная условность реальности и постепенно набирает силу, – объяснил Мирослав. – Поэтому её как бы нет, но она есть. Понимаете мысль?

– Понимаю, – ответил Игнат. – У меня есть необходимые знания в теории того о чём вы говорили. Правда это не очень похоже на объяснения в древних традиционных текстах… Кстати – ваши придумали?

– Нет, секрет пришёл с Ближнего Востока. Касаемо же объяснений. Это скажем так, современное переложение, – усмехнулась старушка. – Я вам там нарисовал несколько примерных схем размещения объектов для создания классической печати нужного вам действия настроенной на конкретную живицу. Геоглифика клана Шпакиных, а вторая Глянкиных. Оба как известно не удержали собственные секреты… но не гарантирую, что в вашем случае используется именно их глифометрия. Так как не могу знать, какие алгоритмы наносились на контрольные артефакты. В любом случае, ищите на территории мелкие металлические объекты. Возможно заглублённые в грунт.

– С методиками графической глифометрии печатей для кудесников по методам Шпакиных и Глинкиных для размещения печатей, я конечно шапочно знаком, – буркнул Ланский, – Но геоглифы… С ними мне общаться, как-то не доводилось. Я прав, что эти объекты вряд ли размещались, в ручную с особым тщанием вымеряя расстояния и углы?

– Ну – если только ваши люди не проворонили у себя под носом совершающего длительное время странные телодвижения злоумышленника, – ехидно ответствовал Мирослав. – Но на самом деле, скорее всего артефакт расставляли с расстояния. С помощью духовой трубки, пневматического пулятора или пружинного пулевика. Основная прелесть геоглифической методики печатей в отличие от обычных кудесничьих способов в том, что из-за размеров итоговой области, в разметке и создании сшельдия совершенно не требуется избыточная точность как в общихглифометрических построениях, так и исполнении отдельных элементов. Они можно сказать сами выравниваются из-за корректив вносимых в сшельдий печати из рунных формул, а в нашем случае нанесённых на проецирующие артефакты финальных алгоритмов. Вся прелесть в том, что при правильном нанесении, они сами себя транскрибируют в правильную условную формулирующую рунистику, размещаемую поверх сшельдия печати и автоматом вносит коррективы. Главное только правильно имплементировать реальные рунные цепочки в наилучшую для задания конкретного алгоритма эмблематическую систему символов. Но я думаю, что вы понимает, что обратное свёртывание данных систем под нужды простых кудесников – невозможно.

– Ну, последнее – логично, – понимающе кивнул Игнат, и добавил. – И я правильно понимаю, что система с печатями создаваемыми с помощью этих артефактов, была придумана, чтобы не рисковать специалистами-кудесниками на поле боя? Даже ничего не зная, самый тупой чародей может разбросать следуя инструкции выданные предметы, включить и спокойно дожидаться нужного эффекта?

– Грубо говоря – всё так и есть! – подтвердил его собеседник. – Как я уже сказал, подобные артефактные разворачиваемые печати, пришли к нам с Ближнего Востока, а там совершенно другая жизнь, нежели здесь у нас. Их чародеи зовущиеся «ассасинами» зачастую не умеют ни читать ни считать, но им это и не нужно, потому как их кудесники – «суфии» играют роль: советников, наставников, учёных мудрецов, философов и политиков, оставаясь людьми сугубо гражданскими и беззащитными в прямом бою.

– Всё это очень интересно Мирослав. Спасибо за консультацию. Однако боюсь, что на сегодня, нам следует закругляться, – с явным сожалением решил Ланский, который в продолжении всего разговора неизменно отслеживал ситуацию в зале.

Его действительно заинтересовал этот разговор, и он не против был бы как-нибудь при других условиях продолжить его. Впрочем, Игнат прекрасно понимал, что вряд ли это случится.

– Согласен, – кивнул его собеседник.

Через несколько минут, когда в помещение вокзала ворвались-таки вызванные чуть ранее жандармы, суета уже с новой силой. Один из бандитов был мёртв, второго с подтанцовки, порядком избитого и поломанного сознательными гражданами, спешно утащили в служебный паровик.

Женщину-воровку, оказавшуюся на проверку молодым парнем, которого один их служивых узнал как известного щипача и лебежатника Лёлика «Ванильку», знаменитого в районе Казанского вокзала грехом содомии девятнадцатилетнего парня, трогать побоялись. По исцелению ему в любом случае грозила каторга в Злёной Зоне, так что раненому вкололи морфина из полевой аптечки, и вызвали по вокзальному телефону выездной хирургический наряд.

Неизвестно, что послужило причиной смерти, то ли неверная, усреднённая дозировка обезболивающего, то ли нехорошая, грязной колотой раной и огромная потеря крови. Однако прибывшие на место происшествия медики, застали уже отходящего в бездну «Ванильку», реанимировать которого посчитали делом бессмысленным.

Не нашли и респектабельного господина, раненного злоумышленниками, пусть даже уходя он и оставил чёткий кровавый след который прерывался возле следов паромобильных колёс. Впрочем, когда брали показания свидетелей, кто-то всё-таки вспомнил, что на вокзал подвергшийся нападению мужчина, вроде бы пришёл, то ли с воспитанницей, то ли с падчерицей, и оставил её где-то здесь.

Однако девушки уже и след простыл. И как-то так получилось, что никто не видел, как она собственно ушла. А так как что-либо вспомнить о ней более никто не смог, встал вообще вопрос – а была ли вообще эта падчерица. Опрашивать же о чём-то пригревшуюся и заснувшую на соседней лавке глухую благовидную старушку, возле которой по уверениям единственного свидетеля и должна была сидеть девушка, унтер-офицер Каплыжкин посчитал нецелесообразным затраченному времени.

В конце концов, подобные маленькие драмы ежедневно разыгрываются в Полисе сотнями. А потому, коли потерпевший не пожелал заявить о себе – его право, точно так же как не дело наряда хирургов отлавливать кого-то, кто не хочет, чтобы ему была оказана немедленная помощь. Вполне может, мужчина просто не желал, чтобы его и фотография попала в вечернюю прессу, и это было достаточной причиной, чтобы прекратить поиски.

Потому как в любом случае, для суда над единственным выжившим бандитом, хватить и одних только свидетельств, что потерпевший – имелся. А так же двух трупов с колотыми ранами. Ну, а была ли там девушка или нет, и куда, в конце концов, она подевалась – пусть болит голова у городового по месту её жительства!

Глава 21

— И так, значит Елизавета, очень даже хорошо знает Надворного Советника Окина, – пробормотала Ольга Васильевна, хмурясь и теребя в руках очередной доклад периодически поглядывая на сидевших напротив неё Игната и его дочь Клару. — А Антону, совершенно случайно знаком как коробейник «Скоморошка», так и владелец нескольких забегаловок Качарин, одна из которых по чудесному совпадению располагалась на втором уровне неподалёку от его бывшего приюта?