Осколки любви

Ну раз со мной даже не поздоровались, сразу начав с претензий, то почему я должна быть вежливой?

— Наверное, потому что я не собиралась этого делать, — ответила спокойно.

Блондинка в тёмно-зелёных брюках с высокой посадкой и бежевой блузке не успела скрыть своё пренебрежение. Ей явно не понравилось, что я не стала оправдываться. Я, в свою очередь, сохраняла полное бесстрастие на лице.

Она поняла, что разговор не клеится. Я не собиралась придумывать оправдания, что была занята или собиралась позвонить «вот-вот» и не успела.

На миг бывшая Дрейкмора потеряла самообладание, переминаясь с ноги на ногу. Затем отвела длинные распущенные волосы за плечо, поджала пухлые губы и выпрямила спину — слишком нарочито.

— Я понимаю, моё предложение отомстить Дрейкмору может вызывать опасения. Тем более, когда за тобой никто не стоит. И ты сама… — Она сделала паузу, тактичную с её точки зрения, но смысл был ясен: я не ровня ей и тем, кто за ней стоит.

Я хмыкнула про себя, ожидая, что она скажет дальше.

— В общем, — продолжила она, — я хочу заверить тебя, что мы сможем защитить тебя, если ты перейдёшь на нашу сторону.

— На нашу сторону? Это какую? — уточнила я.

В прошлый раз она так и не сказала ничего конкретного.

— Я пока не могу тебе ничего рассказать без гарантий твоего согласия.

— И что вы от меня хотите?

— Всё того же. Помощь в том, чтобы утопить его «Империю». Поверь, мои знакомые очень заинтересованы в тебе и в том, что ты умеешь делать.

Размытая формулировка. Но, кажется, она намекала на протез. Выходит, её интересует мой проект, чтобы досадить Дрейкмору. Только вот ему, по большому счёту, на меня наплевать.

У меня же свои планы на месть Дрейкмору.

— Нет. Мне это не интересно, — сразу обозначила я свою позицию.

Блондинка снова поджала губы, но быстро взяла себя в руки.

— Мне говорили, что у тебя есть характер. Но я вижу перед собой слабого человека. Тебя унизили, тебя вышвырнули. Посмотри на себя… — Она фыркнула, явно распаляясь. — А твои руки? Ты ведь не можешь оперировать. Инвалидка.

Агнес явно наслаждалась своими словами, намеренно задевая меня.

Она подошла ближе, нас разделял всего шаг. Наклонила голову чуть вперёд, будто собиралась сказать мне что-то по секрету.

Блондинка подошла ближе, сокращая расстояние между нами до одного шага. Её голос стал тише, почти шепот, будто она раскрывает секрет:

— Скажи мне, что ты будешь делать? Как жить дальше, без своего ремесла, без уважения? Ты же никому не нужна, ни как хирург, ни как женщина. — Она склонила голову чуть набок, её голос наполнился сладкой издёвкой. — Или ты думаешь, что Дрейкмор вдруг возьмёт тебя обратно? Да он использовал тебя, выбросил, и больше ты ему не нужна. Разве ты этого не видишь?

Она ухмыльнулась, словно видела во мне объект для жалости.

— Но ты можешь всё изменить. У тебя есть шанс показать ему, кто ты на самом деле. Мы дадим тебе ресурсы, возможности. Ты отомстишь так, как он даже представить не мог. Представь, как его «Империя» рушится, как все узнают, что это твоя работа.

Она пристально смотрела мне в глаза, не мигая, словно пыталась загипнотизировать.

— Это твой шанс снова стать кем-то, кем-то значимым. С нами ты сможешь подняться выше, чем когда-либо.

Я не отвела взгляд, хотя её слова действительно задели. Агнес умела манипулировать, играть на слабостях, и сейчас она явно била в цель.

— Уже скоро мы нанесём удар по его «Империи». И это мы сделаем для тебя. Не благодари.

После этого она развернулась, села в мобиль и быстро уехала.

Внутри меня всё кипело и кричало от её слов. Но я кое-что поняла.

Так как оперировать руками я больше не могу, их интересует что-то другое. Протез? Скорее всего.

Не так уж сложно догадаться, зачем Дрейкмор так активно занялся этим проектом. Они хотят заставить его заплатить за возможность сестры летать? За то, чтобы эта малышка смогла почувствовать себя полноценной драконицей?

Ещё одни амбициозные ублюдки.

И эта оговорка блондинки: «Представь, как его «Империя» рушится, как все узнают, что это твоя работа». Вывод напрашивался один: что бы они ни сделали, виноватой в итоге окажусь я.

Но я не собиралась вмешиваться в их месть. Не сейчас, когда нахожусь в уязвимом положении. Мне нужно накопить силы. У меня есть что защищать.

Слова Агнессы ранили, не буду отрицать. Но я не собираюсь поддаваться гневу.

Мне нужна холодная голова.

Вошла в квартиру, бросила ключи на комод, разделась и прошла с пакетом на кухню. Распаковала покупки.

Ничего особенного я не купила — так, чтобы хватило на ужин и завтрак.

Привычные действия вроде готовки немного помогли взять себя в руки. Мне не нравилась настойчивость драконицы. В любом случае в эту авантюру с местью с её помощью лезть точно не стоило.

Поужинала, приняла душ и переоделась в мягкую майку и широкие штаны. Легла в кровать, но сон не шёл.

Мысли снова и снова возвращались к этому разговору и к ее обещаниям. И что они задумали сделать специально для меня? Вернее не для меня, а просто умело пользуясь ситуацией. Главное, ведь под каким соусом подать свою «доброту».

Сейчас нельзя привлекать внимание Дрейкмора. Подняла руки перед собой и горько усмехнулась.

Мы только утром говорили с Алексом о том, что наша авария была подстроена.

И кто это сделал? Дрейкмор? Или кто-то другой?

Сжала пальцы в кулак и поморщилась от прострелившей боли. Травма была ужасной. Закусила губу.

Но мало мне было физической боли, внутри всё сжималось от душевной. От его предательства.

Именно Дрейкмор инициировал моё заточение. Это так по-драконьи. А потом, как самый настоящий принц, примчался, чтобы освободить и сделать своей. Пусть он не знает, что я истинная, но его зверь точно влияет на него. И он наверняка мог что-то уловить.

Сейчас за окном было темно. Луна едва светила, скрытая облаками.

Я поднялась, чтобы попить воды. Свет не включала. Прошла на кухню, налила стакан и подошла к окну. Хотела посмотреть на едва виднеющиеся звёзды.

Только так и не донесла стакан до губ. Замерла. Опустила его на подоконник.

Напротив окон стояла высокая фигура. Человек был одет в чёрный спортивный костюм с капюшоном, идеально сидящий на его фигуре. Руки были в карманах.

Этого человека я бы узнала из тысячи.