Осколки нефрита

А еще за последние две недели в состоятельных гражданах Нью-Йорка проснулся дух благотворительности. Если в течение всего года двадцать пять центов или даже пригоршня центовых монеток были удачным дневным сбором, то только за последние десять дней Джейн четыре раза припрятала не меньше доллара. Она наелась досыта, а серебряная монетка, туго примотанная к лодыжке, гарантировала, что голодать еще долго не придется. В Святки все жалеют девочку-сиротку с обезображенным лицом.

— С Рождеством вас, сэр! С Рождеством, мадам! — весело крикнула Джейн, взлетая на подножку стоящей кареты. Не забывая оглядываться, чтобы не огрел кнутом кучер, она прижала лицо к окошку. — Возрадуйтесь рождению нашего Спасителя! Сегодня праздник, не так ли? Время братства и благотворительности?

Дверца кареты распахнулась, и рука в перчатке бросила монеты на грязную мостовую Бродвея.

— С Рождеством, бродяжка! — надменно произнес голос с британским акцентом. — С Рождеством, и иди-ка своей дорогой.

— Благослови вас Бог, сэр! — вскрикнула Джейн, соскакивая с подножки и собирая монетки. — Веселого вам Рождества и счастливого Нового года!

Сжимая в кулаке серебро, она обошла карету сзади и побежала вверх по Бродвею, в направлении музея Барнума. Шесть центов и десятицентовая монетка. Уже набралось почти шесть долларов, самое время вернуться домой и спрятать их.

— Джейн! — Она оглянулась и увидела своего друга Рукавичку в огромной меховой шапке. Он выглядел изможденным и взвинченным. Рукавичка поманил ее в переулок рядом с меняльной лавкой Сегара.

Джейн неохотно остановилась, стискивая в руке деньги. Сегодня наверняка подадут еще, и ей не терпелось набрать побольше монеток. Однако Рукавичка был явно испуган.

— Что стряслось? — спросила Джейн.

Не отвечая, он схватил ее за руку и потащил в переулок, остановившись только когда улица скрылась из виду.

— Малыша Бри убили, — задыхаясь, выпалил он.

— Убили? Кто сказал?

Бродяжки часто исчезали — по самым разным причинам, ко все всегда считали, что они убиты каким-нибудь изощренным способом. Во многих случаях так оно и было. По крайней мере так говорили Джейн.

Малыш Бри стал её первым другом в Нью-Йорке. В прошлом году, когда Джейн сбежала от Райли Стина в Ричмонде и добралась до Нью-Йорка, едва живая от голода и лихорадки, Малыш Бри приютил ее в своем углу в подвале и присматривал за ней, пока она не окрепла настолько, чтобы самой просить милостыню.

Если он мертв… Джейн заставила себя успокоиться и повторила вопрос:

— Рукавичка, кто это тебе сказал?

— Все говорят. Говорят, что многих ребят убили, внизу под пирсом возле Бэттери-плейс. Будет экстренный выпуск газеты — я иду в «Геральд». Давай и ты со мной.

Дженн задумалась. За экстренный выпуск можно получить серебряные монетки — особенно если в нем статья об убийстве. Но если Малыша Бри в самом деле убили…

— Нет, — ответила Джейн. — Я должна пойти посмотреть.

— Газеты разберут! Пошли лучше в «Геральд».

— Сам иди! — Джейн вырвалась из его хватки. — Я должна посмотреть.

Заплакав, она выбежала обратно на Бродвей и повернула на юг, к Бэттери-плейс.

Празднично одетая толпа расцветила яркими одеждами грязные пирсы. Сваленные в кучу ящики, веревки и парусина служили наблюдательными пунктами для самых ловких, а большинство старались протиснуться поближе к огороженному полицией участку. Полицейских можно было узнать по медным или латунным звездам на лацканах. Пользуясь полученными на улицах Нью-Йорка навыками невидимки, Джейн пробралась прямо к веревочному ограждению. Она потихоньку проскользнула между двумя мускулистыми гребцами — и уперлась в полицейского, который тут же схватил ее за шиворот.

— Не так быстро, барышня, — сказал он.

— Мне нужно посмотреть, — взмолилась она, мастерски скорчив гримасу испуганной младшей сестренки и переставая сдерживать лившиеся из глаз слезы. — Пожалуйста, мне нужно посмотреть, нет ли там моего брата. Мама так испугалась, она не смогла прийти сама.

— И послала тебя? — Полицейский покачал головой. — Что-то я сомневаюсь. Давай, проходи. Не на что тут смотреть маленьким девочкам. — Он развернул ее и легонько толкнул обратно в толпу. — Давай, давай. Мне бы не хотелось посадить тебя за решетку.

Угроза мигом стерла с лица Джейн гримасу испуганной младшей сестренки и заставила убраться подальше от полицейского. Она уже однажды побывала в тюрьме, и этот месяц показался ей самым длинным в жизни. Снова попасть туда было бы еще хуже, чем оказаться в руках Райли Стина.

Стремительной тенью она обошла толпу и легко вспрыгнула на пустую тележку для рыбы. Теперь стало видно, что веревки огораживают один из причалов. На соседних пирсах собралась толпа, и время от времени люди показывали куда-то пальцами и качали головой, совсем как полицейский. Значит, там и в самом деле есть на что посмотреть — но как это увидеть? Джейн огляделась и раздраженно пнула тележку.

Ага, вот оно: от каждого причала к воде спускались ступеньки. Джейн спрыгнула с тележки и помчалась к пристани, которая отходила от Уайт-Харт-стрит. Прямо к востоку, между Уайт-Харт и Броуд-стрит, несколько полицейских сидели в маленькой лодке, привязанной к сваям огороженного пирса.

Джейн спустилась по скользкой лесенке и, цепляясь руками и ногами, проползла по перекладинам под пирсом на Уайт-Харт. В нос ударил запах, в котором к вони гниющих водорослей и соленой воды примешивалось что-то еще.

Выглянув из-под пирса, Джейн увидела полицейских в лодке. Портовые рабочие с талями помогали им поднять из воды каноэ. Одна из веревок застряла, и каноэ наклонилось в сторону Джейн, выплескивая грязную воду, под которой виднелись бледные детские тела, уложенные вплотную друг к другу, с согнутыми коленями и руками, прижатыми к рваным ранам на груди.

— Ой, папочка! — прошептала Джейн. — Бедный Малыш Бри!

Она узнала его — он лежал возле кормы, и из раскрытого рта вытекала струйка воды. Каноэ снова покачнулось, и из его мертвых рук вывалилось темно-лиловое сердце и с плеском исчезло в воде.

Пока они выравнивали каноэ и поднимали его на причал, Джейн успела разглядеть, что там еще были Дейдр и Пауло. По толпе прокатилась волна охов и криков ужаса, и полиция стала отталкивать любопытствующих подальше от мокрого кошмара, который вытащили на видавшие виды доски пирса.

Малыш Бри, и Дейдр, и Пауло, и все остальные лежали мертвые в воде, плескавшейся прямо под ногами у Джейн.

«Их сердца до сих пор там лежат, — подумала она. — Их сердца все еще в воде, бьются в одном ритме с грязными волнами».