Ослабить

Пританцовывая под эротическую музыку, она готовилась пойти на работу. Надела новое нижнее бельё лавандового цвета с трусами, в которых были защёлки по бокам – чтобы эффектно отстегнуть и остаться без одежды без надобности для этого наклоняться и корчиться в неудобных и некрасивых позах, стаскивая трусы с ног. На шею и грудь Дарья нанесла обильную порцию блеска для тела, а на уши повесила тяжёлые блестящие серёжки.

Она запрыгнула в такси, в котором водителем был молодой мужчина по имени Анатолий, и широко улыбнулась.

– Добрый вечер!

– Добрый вечер! – Ответил мужчина. – Вижу, вы в хорошем настроении.

– В превосходном! – Дарья продолжала улыбаться, за красной помадой оголяя белоснежные зубы.

– Что ж, это замечательно. – Улыбнулся мужчина, заряжаясь от девушки позитивом. Было в её радостном настроении что-то заразительное.

– Да-а-а! – Протянула Дарья. – Свобода, Анатолий, она так прекрасна! Нет ничего прекраснее свободы!

Из такси она вышла напротив недавно открывшегося стриптиз-клуба «Orchid», который все называли Орхидеей. Анатолий потянулся, чтобы посмотреть, действительно ли она входит в дверь, ведущую в мир разврата. Да, она вошла в Орхидею. Уверенной походкой прошла от машины до здания и скрылась за железной дверью, чтобы войти в которую нужно было нажать на звонок и пройти face-контроль, который устраивал охранник, следивший за посетителями по камере видеонаблюдения.

Все остальные девочки были уже в гримёрной, которая только называлась красивым словом «гримёрная», а на деле представляла из себя тесную раздевалку. Кто в нижнем белье, кто в чём мать родила, но все как одна на высоченных каблуках, с боевым макияжем и обилием блёстка на теле, что вблизи слепило глаза, зато со сцены в почти полной темноте смотрелось очень эффектно.

В гримёрную без стука и предупреждения ворвался худощавый, низкорослый мужчина. Никто из девочек даже не колыхнулся, все продолжили заниматься своими делами. Даже те, кто ещё не успел нацепить на себя трусы.

– Девочки, осмотр. – Объявил мужчина.

– Гарь, ну ты серьёзно? – Отозвалась сразу же одна из девушек.

Она сидела на крутящемся стуле в центре комнаты с таким видом, будто весь этот клуб принадлежал ей, и, несмотря на правила пожарной безопасности потягивала вейп. Вообще, она любила сигареты с ментолом, но перед работой сдерживалась от них – не всем клиентам нравился запах табака. С мужчиной, который представлялся как Гарик, но настоящее имя которого никто из девочек не знал, она была знакома много лет. Они вместе перешли в Орхидею из другого клуба. Она звала его Гаря, все остальные звали Гариком.

– Ладно, Челси, ты можешь не проходить осмотр. – Подмигнул ей Гаря, он и без того знал, что на теле Челси ни одного лишнего волоска.

От его подмигивания Челси закатила глаза и повернулась вместе стулом в другую сторону. Не хватало ещё, чтобы другие знали, что она спит с этим карликом, чья макушка едва дотягивает до уровня её сосков. Но об этом уже знали все, включая даже бармена, который работал тут всего третий день.

Девочки выстроились в ряд, а Гарик принялся осматривать их на предмет «профпригодности».

– Э! А вот трогать не надо! – Съязвила Дарья, когда Гарик потянулся, чтобы проверить, гладко ли у неё выбрит лобок.

Коротышка прошипел, но руки убрал. Какая нахальная попалась. Остальные не язвили и не сопротивлялись. Даже если он проверял то, что не обязательно проверять.

– Первый выход твой, Ариэль. – Обратился он к Дарье в конце осмотра. – Зажги, чтобы у этих лохов не оставалось сил дотерпеть до туалета, и они кончили прямо в трусы.

Гарик называл клиентов лохами. Не при них, конечно. Но между сотрудниками он всегда использовал слово «лох». А чем богаче был клиент, и чем больше он тратился в Орхидее, тем большим лохом считал его Гарик.

Через десять минут Ариэль (или, если использовать настоящее имя, Дарья) блистала на сцене в кружевном белье лавандового цвета. Полутьма придавала её образу загадочности, а оттого девушка на сцене казалась в стократ сексуальней. Прожекторы только мельком освещали её гибкое тело, изящно двигающееся под ритм музыки, а клиенты смотрели не отрывая глаз и надеялись, что, когда закончится танец, она сядет именно за их стол.

Их Ариэль не замечала. Она наслаждалась собой и, кружась на пилоне, ловила свободу кончиками тёмных, вьющихся волос. Нет ничего лучше свободы, а свобода – это возможность делать то, что хочешь делать.

Даше хотелось всего того, что раньше было запрещено, и теперь ничего не осталось от той девочки, что ещё недавно стыдливо сжималась в клубок и пугливо озиралась по сторонам, когда подруга, сидя в кафе, заводила откровенные разговоры. Её больше не пугает, что кто-то может не то о ней подумать, она больше не та правильная девочка, что живёт в рамках чужих правил.

Глава 4. Эрика Метельская

Эрика Метельская звездочкой растянулась на голом полу. От лежания на твёрдой поверхности закололо в затылке, но она не двинулась. Закрыла глаза и лежала в таком положении, пока от жёсткости пола не затекло в пояснице настолько, что с физическим дискомфортом трудно было справляться одной лишь силой мысли.

Встала, подошла к ноутбуку, который за это время успел уйти в спящий режим, и нажала на первую попавшуюся кнопку на клавиатуре. Экран ноутбука засиял, и на нём появился документ Word с одной единственной записью: Глава 1.

Эрика навела курсор на вторую строку, чтобы продолжить писать.

Чёрная вертикальная полоска курсора на второй строке промигала пять минут к ряду, но Эрика так и не смогла придумать текст. Всё, что она придумывала, казалось бредом, не стоящим быть записанным: как в знаменитой песне «Третье сентября» – всё не то, всё не так; и Эрика даже не стала делать усилие над собой, чтобы коснуться к клавишам и перенести мысли на жесткий диск.

Она надеялась, что, когда начнёт новую книгу (предыдущую она удалила, не дописав), всё получится. Но нет. Ничего не получается. Когда с утра садилась за ноутбук и создавала новый документ Word, который, не сумев придумать оригинальное название, так и назвала «Новый документ Word», казалось, у неё возникла замечательная идея для сюжета. Но как только написала первые буквы, вслух самой себе призналась:

– Говно, а не книга!

Может, всё же дописать предыдущую, почти удалённую, но всё ещё хранящуюся в корзине?

Она вытащила из корзины файл под названием «Стриптизёрша и художник», с отвращением поморщилась названию, которое было стыдно видеть и осознавать, что это придумано ей, и два раза кликнула по нему левой кнопкой мыши. Открылись сто тридцать шесть страниц, на которые тянулись сорок шесть тысяч семьсот девяноста слов. Эрика помнила, о чём вещают эти почти сорок семь тысяч слов – о том, как стриптизёрша влюбилась в своего клиента, знаменитого на весь мир художника.

Бедная девочка Николь подаётся в стриптиз и влюбляется в одного из своих клиентов – в художника, который любит коротать периоды одиночества в компании красивых девочек. С виду он нахал, но Николь знает – внутри он тонкая творческая натура, не лишённая романтизма. Сначала он воспринимает её только как стриптизёршу, обнажающуюся ради денег. Обида, боль, разбитое сердце… К сто тридцать шестой странице он начинает понимать, что она любила его искренне, а Эрика начинает понимать, что ей совершенно не нравится текст, который выходит из-под стука её пальцев по клавиатуре. Ещё через пятьдесят страниц наступил бы долгожданный Happy End для двух влюблённых и для читателей (если они будут), но файл под названием «Стриптизёрша и художник» отправляется в корзину.