Основание

– Говорит, что не черт. Какой-то пастушок.

– Што вы, пан! – начала приходить в себя Климиха. – Нашы тут не пасцяць, а чужы? Хіба хто захоча, каб яго адлупцавалі і кароў забралі за выпас на чужой зямлі? 12

– Я спрашивал у мельницких, – задумчиво ответил Якуб, – никто никакого стада не видел. Мы и сами ездили днем в Патковицы, в полях пусто. Но Свод говорит, что, когда вышел с кладбища, у края поля встретил пастушка со стадом волов. Не скрою, и я сразу подумал, что этот пастушок мог ему привидеться, однако он дал Ричи вот это…

12

Что вы, пан? Наши тут не пасут, а уж чужой! Разве кто захочет, чтобы его отлупили и коров забрали за выпас на чужой земле? (бел.).

Война протянул Климихе темный ровный пруток. Старуха взяла его и осторожно провела по его ровной поверхности сухим мозолистым пальцем. Сделав два шага к масляной лампе, она поднесла пастушков дар к свету и стала всматриваться в блестящие бока темного благородного дерева.

– То Богава, – дрогнувшим голосом вдруг произнесла она, – такое пісанае з даўніны. Яго толькі старыя ведакі ў лесе могуць данесці як след. Кажуць, – вспомнила она, – Бог Каляда прыходзіць на Зямлю пастушком з залатымі валасамі, і валы ў яго ад Маці-Карміліцы Багоў нашых старых, Земун 13 .

13

То Богово, в древности написанное. Его только старые ведуны в лесу могут разъяснить как следует. Говорят, Бог Коляда приходит на Землю пастушком с золотыми волосами, и волы у него от Матери-Кормилицы Богов наших старых, Земун (бел.).

Война смотрел на старуху и никак не мог понять, бредит она или вдруг сошла с ума? А ведь Свод на самом деле, пока еще был при памяти, сказал, что пастушок был из рода Коляды! Однако одно дело – представить одного из сотен людей, коих множество проживает в округе под такой фамилией, а другое – принять тот факт, что пастушок и оставленный им пруток – материальное свидетельство существования каких-то Старых Богов.

– Параскева Климовна, – стараясь привести в порядок свои мысли, осторожно спросил Якуб, – вы ж ходзіце да касцелу? Што ні імша, то і вы з людзьмі. Які стары Бог? 14 Бог же един!

14

Параскева Климовна, вы же ходите в костел? Что ни служба, то и вы с людьми. Какой старый Бог?! (бел.).

– Едзін, мой хлопча, – спокойно ответила старуха, – але ж нельга яго разбіваць на Хрыста, Каляду ды й Пяруна Вялікага. І ты, і я, і Хрыстос, і Сварог Нябесны, мы ўсе адное – Бог, а ён – гэта мы. Вось твая рука, – Климиха дотронулась до больной руки молодого пана. – Баліць жа табе, а не ёй, праўда? Хаця рука – гэта яшчэ не ўвесь ты, пане, так? Але яна гэта таксама і ты – частка цябе. Так і ўсе мы – толькі часткі Бога 15 .

– Клімаўна, – предостерегающе остановил ее Война, – не приведи господь, нас кто-нибудь услышит. Вы столько сделали для моего рода, но и я не смогу вас защитить, если ксендзы с епископом или дьякон Никон дознаются про ваши речи.

15

Един, мой мальчик, но ведь нельзя его делить на Христа, Коляду да Перуна Великого. И ты, и я, и Христос, и Сварог Небесный, мы все одно – Бог, а он – это мы. Вот твоя рука. Больно ведь тебе, а не только ей, правда? Хотя рука – это еще не весь ты, пан, так? Но она – это также и ты, только не весь, твоя часть. Так и мы все – только части Бога (бел.).

– А ты не кажы ім пра мяне, пане.

– Я-то не скажу, – заверил Якуб, – но ведь… как вы тогда ходите в костел? Это же я даже не знаю, как назвать?

– А то, мой пане, я не ведаю, на якім месцы той касцел стаіць? – прижимая к груди пруток, сдвинула брови старуха. – Як падлогу там мянялі, то было відно, што ў зямлі каменне велькае пад ім ляжыць з такімі ж старымі знакамі, як на гэтым прутку. Там нашыя продкі маліліся яшчэ с пачатку Свету, таму няма нічога дрэннага, калі і я ад чыстага сэрца памалюся. Каб застацца, каб жыць на зямлі продкаў, не то крыж са Зраіля на выю сабе накінеш і зорку Сатанаіла а пяці канцах на лоб зладзіш. Але ж выя і лоб – гэта не сэрца, а да сэрца людскага ні Нікану, ні ксяндзам не дабрацца. У ім ёсць толькі Бог. Дзіўна мне, што гэтаму чорту далі прут з пісьмом. Відаць, пане, трэ гэтага бязбожніка з божыім прутом вясці да ведакоў. Яму тут не месца, калі сам Бог яму адкрыў шлях 16 .

16

А то я не знаю, на каком месте тот костел стоит? Когда там пол меняли, то видно было, что в земле камни огромные под ним лежат с такими же старыми знаками. Там наши Предки молились еще с начала миров, поэтому нет ничего плохого, когда и я от чистого сердца помолюсь. Чтобы остаться, чтобы жить на земле Предков, не то что крест Израиля на шею накинешь, а и звезду Сатанаила о пяти концах на лоб пристроишь. Но ведь шея и лоб – не сердце, до него ни Никону, ни ксендзам не добраться. Там только есть Бог. Удивительно, что этому черту дали пруток с письменами. Видно, пан, нужно этого безбожника с божьим прутом отвести к ведунам. Ему тут нет места, когда ему сам Бог открыл путь (бел.).

– Так он же… – возмутился сбитый с толку Война. – Куда ему сейчас? Умереть может.

– Нічога, – отмахнулась Климиха, – раз да таго яшчэ не адкінуўся, то й надалей яго цяжка будзе злажыць у труну 17 .

Вопреки ожиданиям, известная в округе вещайка 18 не стала трогать страшные раны иностранца, а, твердо заверив молодого пана в том, что утром англичанину станет значительно легче, забрала дар пастушка и собралась уходить. Война, все еще думая, что Климиха просто забыла дать какие-то рекомендации относительно раненого, провел ее до ворот, но бабушка спокойно попрощалась и, бережно сжимая в руках пруток, побрела на ночь глядя, только почему-то не в сторону Мельника, где находился ее дом, а куда-то к лесу, через панский парк.

17

Ничего, если до сих пор еще не погиб, то и дальше его трудно будет уложить в гроб (бел.).

18

Вещайка (устар.) – знахарка, ведунья, колдунья, предсказательница.

Молодой пан еще немного постоял у ворот, а затем, чувствуя, как тяжело накрывает его усталость, мысленно махнул рукой на все происходящее. В конце концов Климихе виднее. Если уж судьба восставшему из мертвых за эту ночь снова отправиться в преисподнюю, вряд ли на этом пути его сможет остановить даже ведунья.

Война вернулся в замок, прихватил по пути за локоток топчущегося в коридоре Казика и, усадив его во всенощный караул возле Свода, который все еще не приходил в себя, отправился отдыхать.

Осенние ночи длинны. Нужно отдать должное бедному Казику: долго, до тех пор, пока не начало светать, мужественно боролся он со сном. Но едва только тронуло серым светом на востоке чистое, слегка подмороженное небо, он всего на миг закрыл глаза и тут же провалился в забытье.

Ему грезились светлые рощи с птичьим многоголосьем, а в них – грибные поляны и такое ласковое и доброе солнце, что хоть ты помирай и оставайся в том раю. Он явно слышал шорох листвы, запах леса, теплое дуновение ветерка, но вдруг над его головой кто-то тихо сказал:

– Спіць малы…

Казик вскочил и, густо краснея, отступил от двери. Перед ним стояла бабка Климиха, а к постели пана Свода за ее спиной прошел какой-то огромный бородатый мужик в сером зипуне. Густая грива чужака была аккуратно расчесана и, спадая до плеч, закрывала вышитый темно-красной нитью ворот.

– Не шумі, хлопча, – тихо прошептала бабка Параскева, – то да заможнага пана лекар. Так трэба. Сядзі тут, калі пасадзілі, але ж маўчы і не вошкайся 19 .

19

Не шуми, парень, это к заграничному пану лекарь. Так надо. Сиди тут, если уж посадили, но молчи и не суетись… (бел.).

Казик, не отрывая взгляда от бабки, нащупал спинку тяжелого панского стула и, тихо сползая на него, повернул голову в сторону косматого гостя. Тот стоял у постели Свода и держался так, словно раненый был при памяти и они о чем-то мирно разговоривают. Шыски вопросительно глянул на Параскеву Климовну, но та лишь прижала темный от нелегких крестьянских трудов палец к своим губам и угрожающе сдвинула брови.

Казик перевел взгляд на пана Рычи. Тот продолжал мирно спать, прикрыв ладонью безобразные розовые кляксы на наспех сварганенных челядью полотняных повязках. Казик успокоенно вздохнул.

Но за мирной видимостью сна обезумевшее после смерти сознание Свода снова старательно перемешало его явь с потусторонним миром. Свод спал, но в то же время видел все, что происходило вокруг него: и замершую у двери старую и добрую миссис Климиган, и заспанного, перепуганного Казика, и самое главное то, что даже в безразмерные понятия сна вместить было сложно.

В его комнате стояло огромное старое дерево, пышная крона которого, даже несмотря на глубокую осень, зеленела и поднималась выше уровня замковых стен! «Что за?.. – негодовал удивленный Ричи. Как так может быть?»