Основатель 4

Глыба оказался реально огромен, настоящий шкаф два на два, если не больше. Ему пришлось сильно пригнуться, чтобы протиснуться в дверной проём моего кабинета, иначе бы точно башкой приложился о косяк.

Здоровенный детина, облачённый в потрёпанные, видавшие виды латы, с увесистой булавой на поясе, способной, наверное, с одного удара превратить человека в лепёшку. Его доспехи, как и суровое обветренное лицо, покрытое сетью старых шрамов, явно пережили не одну жестокую битву и получили свою немалую долю ударов. Прям карта былых побоищ, а не лицо. Да одни его устрашающие габариты внушали невольный трепет кому угодно в этой комнате. Даже мне, человеку, повидавшему всякое в девяностые, стало как-то неуютно под его тяжёлым взглядом. Да что там я! Мои ушастые эльфийские телохранители, эти образцы невозмутимости, явно впечатлились гигантом. Рты приоткрыли, гляжу, и лупатят во все глаза.

— Приветствую, джентльмены! Рад вас видеть! — сказал я, широким жестом приглашая их войти. — Располагайтесь.

Затем я повернулся к гонцу, который всё ещё мялся у порога, как нашкодивший школьник.

— Будь так добр, уважаемый, подожди в нашей Таверне, пока я тут накропаю ответ твоему достопочтенному нанимателю. Скажешь трактирщику, что ты мой гость, он тебя накормит-напоит за счёт заведения.

Парень выглядел совершенно ошарашенным, будто с ним впервые в жизни обошлись по-человечески, а не как с бесправным расходным материалом. Он пролепетал какое-то невнятное «с-спасибо, В-владыка» и пулей вылетел за дверь, оставив меня наедине с моей новой, и я очень на это надеялся, более надёжной охраной.

— Значит, ты тут главный, босс? — даже не поздоровавшись толком, спросил Нож.

Он уже вовсю сканировал комнату своим цепким, внимательным взглядом, каждый угол, каждую щель, словно выискивая скрытые камеры или подслушивающие устройства.

Вместо того, чтобы пожать мою протянутую руку, он немедленно сосредоточился на окнах и дверных косяках, вынюхивая что-то одному ему известное. В правой руке у него откуда ни возьмись появился маленький потрёпанный блокнотик, куда он строчил какие-то одному ему понятные заметки со скоростью опытной стенографистки на партийном съезде.

— Он самый. Алексей Сергеевич Морозов, Владыка града Весёлого, — представился я, протягивая руку Глыбе.

Здоровяк широко и на удивление по-доброму улыбнулся, обнажив ряд крепких, ровных зубов, и осторожно, словно боясь сломать, пожал мою ладонь своей огромной мозолистой ручищей. Похоже, он действительно опасался раскрошить мне кости в мелкую пыль.

— Глыба к Вашим услугам, Владыка, — пробасил он, слегка склонив голову, низким и гулким голосом, как из бочки. — Для меня величайшая честь стать телохранителем такого уважаемого Владыки, как Вы.

Прям сама любезность, хоть сейчас на дипломатический приём отправляй.

Глава 11

— Присоединяюсь к предыдущему тостующему, то есть… э-э-э… оратору, — буркнул Нож, даже не поворачиваясь в мою сторону.

Он уже опустился на одно колено рядом с моим массивным дубовым столом и что-то там вынюхивал, как заправский таможенный пёс. Потом озадаченно покачал головой с видом опытного патологоанатома, обнаружившего нечто из ряда вон выходящее.

— Тут четыре потайных отделения, Владыка, — сообщил Нож наконец, постучав костяшкой пальца по толстой дубовой столешнице. — Как раз идеальное место для закладки какой-нибудь гадости.

Он выразительно посмотрел на меня. — Я бы сюда змей подкинул. Очень удобно, знаете ли. Потом всё можно спихнуть на несчастный случай.

— Что? Это что, распространённая история здесь? Змеи в письменных столах? — с нескрываемым сомнением в голосе спросил я, пытаясь представить себе эту дикую картину.

Нож поднял на меня свои бесцветные холодные глаза.

— Владыка, в этой части Истока, чтоб Вы знали, водится сто сорок семь видов особо ядовитых змей. Восемнадцать из них, самых коварных и незаметных, активно толкают на чёрном рынке как излюбленные инструменты для заказных убийств. Очень популярный товар, знаете ли, среди определённых кругов. Они тихие, почти сонные, пока их не трогаешь, но если их случайно спровоцировать — пиши пропало, становятся крайне агрессивными и быстрыми. Достаточно одному профессиональному киллеру подбросить такую симпатичную гадину в ящик стола, и всё, клиент готов. Быстро, чисто, почти без следов и лишнего шума. И виноватых не найти.

— Кхе. Ну тогда всю эту… антизмеиную профилактику и прочие меры безопасности оставляю целиком и полностью на твои умелые руки, — немного ошарашенно сказал я. — Как говорится, действуй.

По правде говоря, я не знал наверняка, говорит ли этот тип правду или просто нагоняет жути, чтобы ему подольше платили зарплату и ценили его незаменимые услуги.

Эдакий маркетинговый ход в стиле «купите наш антивирус, иначе всё умрёт».

Но так или иначе я точно буду спать гораздо спокойнее по ночам, зная, что этот хмырь держит ядовитых змей подальше от моей драгоценной персоны. Или хотя бы делает вид, что держит.

Глыба тем временем застыл по правую руку от меня, как гранитная статуя на постаменте, глядя прямо перед собой непроницаемым взглядом, не шевелясь и не моргая. Фокус его глаз стал острым и интенсивным, как у снайпера перед решающим выстрелом. Этот парень, похоже, отдавался своей работе со всей серьёзностью.

— Джентльмены, а кто-нибудь из вас в военных делах разбирается? Ну там в тактике, стратегии, моральном духе войск? — поинтересовался я, наконец переходя к главному вопросу, который меня сейчас волновал.

— Мне довелось воевать, Владыка', — всё также невозмутимо, не меняя позы, ответил Глыба. — Повидал всякого…

— А я обычно открывал ворота для наступающей армии то тут, то там, — хмыкнул Нож, не отрываясь от изучения моего стола на предмет скрытых угроз. — Ну или наоборот, спешно закрывал, если не повезло и приходилось отступать.

— Тогда просветите меня, пожалуйста, насчёт боевого духа, — попросил я, внимательно глядя на них. — Как эта хитрая штука работает у войск, у солдат в поле?

— Постоянные армии — это очень дорогое удовольствие, Владыка, — начал обстоятельно объяснять Глыба, по-прежнему не шелохнувшись ни на миллиметр. — Чистый убыток для казны, если разобраться по-честному. Абсурдно держать их в полной боевой готовности круглый год семь дней в неделю, никакого бюджета на это не хватит, даже у самого богатого правителя. Поэтому для оптимизации расходов и экономии ресурсов Владыки обычно собирают ополчение из местного населения, когда действительно припечёт и другого выхода нет.