Основная операция

Два лжеморяка молча двинулись за ним.

— Мною, капитан-лейтенантом Чижиком, принято командование, над крейсером «К-755». Объявляю контроль функционирования… — он сам удивился тому, что голос сохранил твердость.

Привычно зазвучали доклады о готовности. Рапорт получился неполным: целые боевые части не отзывались, потому что там просто не было личного состава. И если молчание БЧ-2 практического значения не имело, поскольку использование ракетного комплекса не входило в планы Чижика, то малочисленность группы механиков могла вызвать серьезные осложнения в дальнейшем. Впрочем, загадывать наперед сейчас не приходилось. Хорошо, что на ключевых местах люди имелись.

Сзади тяжело сопел Лисогрузов. Чижика его присутствие раздражало, возникшая антипатия усиливалась, и он чувствовал ответную волну неприязни.

Оживали приборы, завелся дизель. Чижик любил звуки просыпающегося корабля: мелкую вибрацию корпуса, легкий гул — словно вдалеке гудел огромный океанский лайнер, уносящий пассажиров в экзотическое кругосветное путешествие. Он любил и запахи лодки — металла и машинного масла, которые вскоре перестают ощущаться и воспринимаются как компоненты очищенного регенеративными установками до стерильности, до химической формулы, воздуха. За время похода к нему привыкаешь настолько, что на стоянках обычный атмосферный воздух поначалу пахнет сероводородом, напоминая об экологическом неблагополучии планеты. И тем не менее никакая живность на лодке жить не может. Дохнут попугаи и канарейки, щенки и котята… Только человек выдерживает перепады давлений и температур, замкнутое пространство и толщу воды над головой.

— Отдать швартовы! Люки задраить! — слегка потрескивающие динамики разнесли по отсекам очередную команду. Лисогрузов чуть качнул головой, и прикрывавший его со спины остролицый парень полез по трапу. Чем выше он поднимался, тем настойчивей становился непонятный поначалу звук, прорывающийся сквозь узкую горловину люка. Над морем ревела сирена.

— Что вы там чикаетесь?! — нервозно встретил сотоварища восьмой член бригады — приземистый кривоногий мужик с маленькими глазками на плоской физиономии. — Слышь — тревогу подняли! Потопят к долбанной матери!

Как огромный краб, он боком пробежал по черной резине и остервенело резанул ножом толстый канат. Остролицый пришел ему на помощь. Вой сирены тупым стеклом пилил по нервам, каждую минуту могли грохнуть выстрелы, клинки отскакивали и срывались с тугих пеньковых волокон.

— Хорошо не тросы, — тяжело выдохнул остролицый. Действительно, вдвоем они бы не смогли снять с кнехтов натянутые тросы толщиной с руку, тут надо действовать втроем-вчетвером…

Через несколько минут с канатами было покончено. По пирсу бежали автоматчики.

— Живей, живей! — суетливо осмотревшись, крабообразный рукояткой ножа разбил лампочку и, едва не наступая на плечи напарника, нырнул в люк, с лязгом захлопнул крышку и остервенело рванул рычаг запирающей системы. Автоматчики были уже совсем близко, но щелчок кремальеры оставил их в другом мире.

— Малый назад!

Дизель набирал обороты. Черный закругленный нос корабля пошел назад, полоска черной холодной воды между ним и серым бетоном пирса становилась все шире.

Ивашкин размахивал пистолетом. Несанкционированный выход ракетоносца — явное преступление. Его следовало пресечь. Но как? Как?! Как?!!

— Оружие к бою! — в горячке скомандовал старлей. Защелкали затворы. Осталось назвать точку прицеливания и крикнуть: «Огонь!» Стволы шарили по сигарообразному корпусу, будто отыскивая уязвимые точки. Подпираемые пружинами магазинов остроконечные патроны нетерпеливо ждали своей очереди.

— Отставить! — опомнился офицер. Автоматом не остановить ракетный крейсер.

Через несколько минут «барракуда» растворилась в ночной темноте. Подбежавший Кречко увидел растерянного Ивашкина, опустивших бесполезные автоматы матросов и свисающие с кнехта обрывки швартовочных канатов.

— Паскуда! — яростно закричал контрразведчик, проклиная себя за то, что невнимательно отнесся к встревоженности Лискова. Теперь точно уволят без пенсии! — Быстро спецсообщение! Надо сторожевики на перехват…

Описав полукруг, «барракуда» развернулась и ходко пошла к выходу из бухты. Первый этап акции прошел успешно. Если удастся достигнуть подходящих глубин, запустить реактор и нырнуть, никто не отыщет субмарину в океанской пучине.

— Реактор к выводу на рабочий режим! — приказал Чижик.

Не успел он закончить фразу, как в Центральный пост вошел капитан третьего ранга Лисков. На данный момент он был единственным из экипажа, который понял, что происходит. Но внешне только напряженное лицо выдавало это знание.

— Кто отдал приказ на выход в море? — спросил он, обращаясь к Чижику.

— Главный штаб ВМФ…

— Где предписание?

— У меня, — сказал незнакомый особисту квадратный человек со сплющенными ушами борца.

Бегло осмотревшись, контрразведчик понял, что захватчиков немного — около десятка. Большая часть — специалисты, знающие подводное дело, и несколько боевиков. «Квадрат», несомненно, решал силовые вопросы.

— Предписание у меня, — повторил Лисогрузов и сделал шаг навстречу.

Сообщение о ЧП поступило в дежурную часть Главного штаба ВМФ в двадцать два пятьдесят. Ответственный дежурный — грузный капитан третьего ранга Боровиков растерянно провел пятерней по еще густому «ежику» седых волос и оторопело крякнул.

«С акватории в/ч 0752 произведен несанкционированный выход в море РПКСН „К-755“. Кораблям, несущим службу в прилегающих квадратах, дано задание на перехват. Прощу указаний по степени силового воздействия. Командующий Приморской флотилией контр-адмирал Козлитин».

Сдержанно-официальный тон шифрограммы не мог скрыть чрезвычайности происшедшего. За всю историю существования не только российского, но и советского флота имела место лишь одна попытка угнать за границу военный корабль — только вышедший с капитального ремонта тральщик, возможности и огневая мощь которого несравнимы с боевыми характеристиками ракетного подводного крейсера стратегического назначения.

Тяжело вздыхая, Боровиков потянулся к телефону. Высокое начальство не любит, когда его тревожат во внеурочное время, и виновником всех бед считает того, кто принес дурную весть. Дотронувшись до трубки, капитан третьего ранга отдернул руку. Надо собрать максимально полную информацию об этом крейсере, чтобы при докладе руководству досконально владеть вопросом.

В огромном, отделанном пластиком, а потому всегда душном летом зале дежурной части ответственный занимал прозрачную выгородку у торцевой стены. Под его взором работал за главным пультом оповещения и связи оперативный дежурный, за вспомогательными пультами — два его помощника. Боровиков переключил клавишу селектора.

— Какие последние сообщения по «К-755» в Приморье? — строго спросил он, давая понять, что все неприятности на флоте случаются из-за халатного несения службы его подчиненными.