Особое задание (Киберхаг)

Никто, включая Немершева, не ожидал услышать подобных слов от Доргаева.

— То есть ты предлагаешь нам с Лори принять участие в обороне города?

— Да. А там — если выживем — разберемся.

— Но мы же не...

— Эльза, замолчи! — угрожающе произнесла Лори.

— А ты отвечай за себя, подруга!

— Согласна. — Лори подняла взгляд, на долю секунды взглянула в глаза Вадима и произнесла: — Я остаюсь. Решение за тобой, Эльза. Можешь пойти к ним, — она выразительно кивнула в сторону севших «Нибелунгов».

— Лори, это жестоко!

— Это не жестокость. Выбор. Я не виновата, что ты разучилась верить в людей.

Эльза отошла к краю площадки и некоторое время, отвернувшись, смотрела вдаль — может быть, на севшие штурмовые носители, а быть может, просто в туманную дымку летнего утра...

Она не имела ничего против своих уникальных способностей, выходящих за рамки дозволенного для человека или кибернетической системы, но, в отличие от Лори, Эльза не умела прощать.

Все объяснялось достаточно просто: о ее добровольном участии в проекте «Киберхаг» не шло и речи.

В прошлом Эльза являлась пилотом серв-машины. Ее сознание еще до рокового ранения успело погрузиться в бездонную пучину полного нейросенсорного контакта с искусственным интеллектом модуля «Одиночка». Война наложила неизгладимый отпечаток на душу и рассудок лейтенанта Райт, потому свое негаданное «второе рождение» Эльза воспринимала двояко.

С одной стороны, остаться калекой, пережить поражение Земного Альянса — перспектива не из радужных, с другой же, ее душила элементарная ярость — трудно было абстрагироваться от ощущения, что тебя использовали как вещь, не удосужившись задать элементарный вопрос: а хочешь ли ты перерождения?

Впрочем, кто интересовался ее мнением о происходящем, бросая из боя в бой, навстречу верной гибели или приближающемуся безумию? Нейросенсорный контакт с кибернетическими системами серв-машины трансформировал рассудок, будни войны калечили душу, она по определению не могла вынырнуть из дикого омута затянувшегося, потерявшего всякие границы противостояния и стать прежней...

Нет, об этом даже не грезилось. Разум тонул в жестокой реальности техногенных схваток, собственные ощущения блекли на фоне тех возможностей, которые получал рассудок пилота, управляя сервомеханизмом, и промежутки между боями становились все более долгими, невыносимыми в субъективном понимании пилота.

Ничто в мире не могло дать таких же ярких переживаний, как схватка.

Наркотик. Не только рассудок, но и организм «подсел» на него. Регулярные инъекции боевых стимулирующих препаратов не шли на пользу, они вызывали привыкание, Эльза чувствовала, что становится хмурой, раздражительной, оживая только в кресле пилот-ложемента.

Безумие войны медленно, но верно пожирало рассудок.

Что изменилось теперь?

Она очнулась в новом теле, обстоятельства даровали ей иную жизнь, уникальные возможности, но те, кто имплантировал в рассудок киберхага воспоминания Эльзы Райт, совершили непростительную ошибку, полагая, что она по-прежнему будет беспрекословно подчиняться приказам, исполнять внутренние инструкции программных модулей, как нечто само собой разумеющееся.

Ничего подобного. Эльза очнулась совершенно не так, как Лори. У нее не было чувства глобальной растерянности, она практически не задавалась вопросом «Кем я стала?», однозначно осознавая всю глубину произошедших с ней перемен. Длительный нейросенсорный контакт с кибернетическими системами не только подготовил ее разум к новым способам восприятия окружающего мира, но и помог быстро разобраться в ситуации, не испытывая при этом глубоких мучительных эмоций.

Она не искала спасения, не пыталась найти в себе человеческие черты. Эльза вела себя совершенно иначе: она приняла данность такой, как есть, но сейчас, стоя над обрывом двенадцати этажей, она в первый раз всерьез пожалела, что не осталось в ее душе той иллюзии, за которую она могла бы ухватиться, подобно тому, как сделала Лори, и остановить бесконечное падение в бездну неопределенности.

Как там она сказала? Выбор?

— Хорошо... — Эльза обернулась. — Я остаюсь. Только при одном условии: если выживем, я вместе с вами полечу на Норман. Хочу задать пару вопросов тем, кто там угнездился.

— Это я могу обещать, — ответил Немершев, переглянувшись с Доргаевым. — Если не секрет, кого ты там рассчитываешь найти спустя триста лет по окончании войны?

Эльза криво усмехнулась.

— Я вижу штурмовые носители Альянса. Не уверена, что война закончилась. Как бы там ни было — за этим стоит человек. Или матрица человеческого рассудка.

* * *

— Давайте подведем черту, — предложил Доргаев. — Мы столкнулись с внезапной проблемой. Население города сейчас не в счет. Они испытывают иррациональный страх перед внутренними уровнями Цоколя, но именно туда нам необходимо попасть. Речь идет об уничтожении андроидов, которые высажены, чтобы погасить реактор. Кроме того, нам следует отыскать и по возможности запустить древние установки суспензорной защиты. Это наиболее бескровный план, при котором мы сможем обеспечить относительную безопасность жителей Саргона. Если он не сработает, нам придется очень туго.

— Здесь я смогу помочь, — откликнулась Эльза. — Тоннель, по которому мы выбрались, ведет прямиком к четвертому техническому горизонту. Ниже только реакторные залы, мне пришлось побывать там, когда Лори подключала аппаратуру биологических лабораторий.

— В таком случае экипируемся и вперед. — Глеб бросил взгляд в сторону Вадима, но тот понял Доргаева без слов.

— Командуй, Глеб. Это твоя группа.

— А что у нас с экипировкой? — сдержанно осведомилась Эльза.

— Бронескафандры. Они спрятаны в подвале этого дома.

— Не слабо... Я думала, будет хуже.

— Я же сказал: мы готовились к разведывательной операции на Нормане.

Глава 9

Цоколь.

Сектор биологических лабораторий

Они разделились.

Эльза повела группу Доргаева к реакторным залам, а Вадим, переговорив с Глебом, попросил Лори задержаться в лабораториях.

Пять человек в боевых скафандрах исчезли во мраке заброшенных переходов.

— Зачем мы остались? — спросила Лори.

— Ты должна показать мне результат исследований.

— Это твое задание?

— Нет, — Вадим присел на край стола. — Я думал, все будет просто. Отыщу тебя, еще раз взгляну в твои глаза, и все встанет на свои места.

— Ошибся?

— Дело не в тебе. В других... искусственных людях. Ты ведь хочешь понять, что происходит?

Она медленно повернулась.

— Хотел спросить: есть ли мне дело до остальных киберхагов? Я с собой-то не разобралась. А если разберусь, то оставлю знание для личного использования, потому что я — не машина, ясно?! И не стану подопытной в лабораториях военного ведомства. Если прижмете меня или Эльзу к стенке — пожалеете. Серьезно говорю.