Особые обстоятельства

Рванул в сторону круглого стола, на котором стояла моя сумка со множеством карманов. Лихорадочно начал расстегивать все подряд, пока не увидел склянку с бледно-розовым содержимым.

– Агаси…

– Не подходи!
– предупредил, открывая и отхлебывая сразу половину.

Жизнь дипломата не так уж легка и беззаботна. Скажем так, она совершенно не такая. Да, меня не раз пытались отравить или опоить. На этот случай приходится возить с собой сумку с эльфийскими снадобьями. Розовая жидкость - нейтрализатор ядов, любых. Кроме яда бассиры. Но они водятся на континенте Юна. И от него свое противоядие, замешанное на ста тридцати травах, что растут только в наших лесах и зачарованное тридцатью тремя заклятиями.

Возбуждающее средство, конечно, не яд, но нейтрализатор с ним справлялся на какое-то время. Других способов особо и не было. Целители могли вытянуть его из крови. Но все же основное лечение: бурная ночь в постели.

Чуть полегчало, хотя я понимал, что это временно. Сжал зубы, тихо выругался. Нет уж, я не нарр, чтобы поддаваться так легко животным чувствам. В своем теле - я владыка.

– Сиди здесь.
– сказал Антиге и уже чуть мягче добавил.
– У меня есть невеста, понимаешь? И других женщин я не вижу. Это не твоя вина.

– Но как же обычай… И вы красивый, агаси.

Но я уже выскакивал за дверь. Где этот нарров ублюдок?

Меня точно вела жажда мести. Ну или логика. Адарант явно возомнил о себе слишком много. С чего он - главный безопасник экспедиции - решил вмешаться в дипмиссию? Или мне забыли что-то сказать?

Сначала логика привела меня в комнату отдыха, где мы заодно обсуждали все свои следующие действия. Но кроме бумаг и пары кошек я больше никого там не обнаружил. Тогда прислушался и направился во внутренний двор, соседствующий с садом для отдыха. Именно там тренировались солдаты.

И там нашелся Адарант. Я остановился в нескольких шагах от него, повернутому ко мне спиной. И постарался успокоиться.

Не выходило.

Впервые в жизни эльфийское спокойствие и мудрость летела к наррам. И я этому даже радовался. Как у нас говорят: “Решил пробудить в себе демона”.

Ну так пусть пробудится!

Старший маг беседовал с Риграссом. Капитан уперся в меня мрачным взглядом, в котором на миг мелькнуло изумление.. Видимо, лохматый эльф в расстегнутой мятой рубашке и с обнаженным мечом оказался для него в новинку. Следом обернулся и Адарант. Я пару секунд наслаждался тем, как расширяются его глаза, а лицо вытягивается, после чего швырнул заранее приготовленный платок и глухо произнес:

– Дуэль, мэстр Тиуссон.

На площадке воцарилась такая тишина, что ее можно было резать мечом. Здесь как раз тренировались солдаты под руководством капралов, но все они замерли и смотрели на меня и Адаранта.

– На каком основании?
– сухо спросил Риграсс.
– Лорд Иррилий, в экспедиции запрещены дуэли.

– Верно!
– подхватил Адарант.
– И потом, лорд Иррилий, я думаю мы можем обсудить и на словах такую маленькую оплошность. В конце концов…

– А вы правы, - вдруг улыбнулся я, - на словах? Я как раз знаю, что вам сказать.

Ни один маг, даже сильный, не может среагировать быстрее эльфа. Потому я шагнул к нему неуловимо скользящим движением. И с удовольствием влепил кулак в скулу, вложив в удар всю злость, которую успел скопить к тому времени.

Среди воинов послышались присвистывания, кто-то пару раз хлопнул в ладоши, Аррша одобрительно вздернула густые брови.

– Лорд Иррилий!
– загремел Риграсс, делая шаг ко мне.
– Драки во время экспедиции тоже под запретом!

– Это не драка.
– сообщил я хладнокровно.
– Это альтернативный вид переговоров.

После чего вновь перевел взгляд на Адаранта:

– Это только начало.

Маг ворочался и пытался встать на ноги, но мой удар его ошеломил на время. Я тронул медальон на груди, приводя в действие защитное поле. С Адаранта станется швырнуть в меня заклятьем, чтобы обездвижить.

– Иррилий, вы что…

– Гы!
– как-то совсем нахально сказала Аррша, услышав голос Адаранта. Видимо, хорошо я его приложил, от души. И теперь маг шепелявил, одновременно сплевывая кровь.

– Целителя сюда.
– крикнул Риграсс.
– Лорд Иррилий, что происходит?

– Предательство и нападение на дипломата во время его работы.
– процедил, потирая чуть ноющий кулак.
– Вставайте, Адарант!

Я готов был весь день вколачивать его в каменные плиты дворика, подогреваемый мыслями об Арджане. Но надо было мчаться во дворец за моей невестой.

И тут послышался цокот копыт. Он все приближался, нарастал. И даже Адарант обернулся, чтобы посмотреть, кто это пожаловал.

Во дворик въехала очень красочная группа.

– Лорд Иррилий!
– усталый, но твердый голос Арджаны разнесся над головами, - Я смотрю, вы осуществили мою мечту!

Она смотрела на Адаранта. И взгляд у моей боевой девочки был такой, что на месте мага я бы самоиспарился.

Я же отвесил почтительный поклон, которому последовали остальные. Ибо рядом с Арджной на коне восседал сам акиф, уже без маски. А за ним высилась личная охрана.

Послышался клекот: это Талисса услышала Арджану и теперь спешила к ней. Пролетая над Адарантом, ахана быстро глянула вниз и… лоб мага украсила дивная белая клякса. Арджана широко улыбнулась, явно довольная своей птицей. А после не спеша слезла с лошади - красивой, золотисто-бежевого окраса - местной породы. И так же не спеша подошла к Адаранту, который успел встать, но все еще пребывал несколько в шоке от удара.

– Позвольте вам помочь, - проговорила Арджана, - кажется, у вас там синяк?

Точное быстрое движение, и старший маг опять полетел на плиты. Воины, что наши, что игенборцы сохраняли суровое молчание.

– После бессонной ночи я ужасно неловкая, - посетовала воительница, - даже руки дрожат.

– Да, да, - послышался голос со стороны ее взвода, - наш капрал чуть не выспится, так у нее руки и ноги дрожат и дрожат. И мы… дрожим.

– Айна Арджана успела показать себя не только смелым воином, но и находчивой женщиной.

Голос акифа - сильный и спокойный - разом заставил оборватся все шушуканья и насмешки. Я успел перехватить взгляды Риграсса и Адаранта, направленные на Арджану. И сжал руку на рукояти меча. Эти двое смотрели на нее… ну как на женщину из Дома Наслаждений. В глазах первого играла неприкрытая похоть, а в глазах второго - презрение. Точно он не сомневался, что эту ночь Арджана провела в постели акифа.

А я верил, что все было по другому. Читал по глазам Арджаны, которые светились ровным и чуть усталым светом над тканью кофры.