Остановись, мгновенье!

– И вы хотите, чтобы я вас согрела?

– Ну, да. То есть, нет, не вы, а ваши услуги э… Эвелина… Они не соразмерны цене, которую я вынужден платить вам каждый месяц.

И не дожидаясь ответа, заспешил высказать все свои претензии:

– А ещё – у меня нет горячей воды. Впрочем, если вы так любезны, я согласен…

– С чем? Что нет горячей воды или со стоимостью моих услуг?

Петров почувствовал, что окончательно запутался и съезжает с катушек. На него не по-жековски смотрела хозяйка кабинета и загадочно улыбалась. Она будто даже подмигнула ему. Он попятился, спиной открыв дверь. Запнувшись о порожек, чуть не растянулся в коридоре, но уткнулся во что-то мягкое, взвизгнувшее женским голосом.

Обернувшись, Петров увидел… Сидорову! Или очень похожую на неё женщину на стуле у противоположной стены. Потеряв окончательно самообладание, бормоча извинения, помчался по длинному коридору, натыкаясь на стулья и сидящих граждан. Вслед ему нёсся пронзительный, мелодичный хохот Сидоровой, похожий на блеяние козочки.

Наконец он выскочил на свежий воздух, но в ушах еще стоял этот демонический хохот с переливами.

Петров помотал головой, сбрасывая наваждение, и стал удаляться от двери бесовского учреждения.

Луч, выглянувший сквозь рваные облака осеннего солнца, неожиданно ослепил глаза Петрову. Он зажмурился, но успел заметить напротив важно восседающую серую ворону на детской площадке.

Ворона занималась своими делами: попеременно, то длинным клювом, то лапой ковыряла в песочнице, возможно, нашла там дождевого червя и хотела полакомиться добычей.

Петров открыл глаза, они еще плохо приспособились к яркому свету дня.

Ворона подняла голову и скрипуче мявкнула, глянув осуждающе на Петрова… Тот встряхнул головой, переведя взгляд выше на стоящем невдалеке дерево. На горизонтальном его ответвлении, сладко потягиваясь, выгнула спину рыжая кошка. Подняв хвост трубой, она протяжно каркнула и мило улыбнулась ему.

Петров низко опустил голову и обречённо побрёл по тротуару, не обходя лужи, в свою тринадцатую квартиру.

28. 04. 2015 г.

Махара

Впервые я приехал на Кавказ в августе середины семидесятых годов прошлого века. Шёл по улицам курортного городка, и повсюду у частных домовладений с плодовых деревьев свисали, падали на землю и на асфальт спелые сливы, груши, яблоки…

Меня это поразило, поскольку я приехал в отпуск из Сибири, и у нас там ничего подобного не было, такое обилие пропадающего добра, здесь никого не интересовало: падает, гниёт, его топчут. Украдкой поднимая спелые плоды, обтирал их платочком и ел.

Я приехал погостить к родственникам на месяц из шахтёрского городка, где восемь месяцев зима, холода, и всё, как чёрно-белое кино: черные дома, белый снег, который, не успев лечь на землю, становится чёрным из-за вечно дымящихся терриконов и летящего пепла, оседающего повсюду. Пепел забивался в двойные рамы оклеенных бумагой окон. К весне его набиралось почти до половины рамы, ухудшая освещённость помещений.

В семидесятые годы летом в магазинах днём с огнём невозможно было найти в шахтерских городах Сибири на прилавках ни фруктов, ни всего того, что лежало в магазинах курортных городов.

Здесь же свободно продавались колбасы, сыры и другие деликатесы, но что ещё удивительно, в витринах стояло множество различных вин: «Улыбка», «Каберне», «Кагор», «Портвейн», «Чёрные глаза»…

О существовании подобного изобилия, живя в Сибири, я даже не подозревал. У нас на прилавках из спиртного стояла только водка и «Шампанское». Еще продавалось пиво «Жигулёвское» на розлив в бочках. В ресторанах ассортимент, конечно, был побогаче, но часто ли рабочий человек мог позволить себе отобедать в таком заведении?

Вдобавок друг попросил привезти сухого вина с Кавказа, я спросил: «Оно что порошковое, как горчица или молоко?

«Нет, – засмеялся он, – увидишь сам…»

Конечно, не все тогда были такие «дикие», как я, но и не было всем доступно пользоваться дарами юга…

Приехал я, однако, не только посмотреть, как люди живут, а с прицелом: чем чёрт не шутит, может, удастся перебраться в эти благословенные края… Никто меня с семьёй не обрекал на вечную жизнь под небом Сибири, хоть и прекрасной по-своему, но хотелось чего-то более тёплого.

Идею подсказала теща, Анастасия Михайловна, во время войны она, как медсестра, привозила с фронта в эти края раненых, размещала их по санаториям-госпиталям. От Кавказских Минеральных Вод, всех не разместившихся, везли дальше по Военно-Грузинской дороге, вплоть до Грузии.

Анастасии Михайловне тогда очень понравились эти места, но сама осуществить мечту не смогла, предложив дочери с семьей перебраться сюда, благо, что здесь жили наши родственники.

Одна из них – двоюродная сестра моей жены Вера Григорьевна С. работала главным бухгалтером Пятигорской маслосырбазы. Благодаря этому обстоятельству во время моего отпуска открылась потрясающая возможность ознакомиться гораздо глубже и ярче с уникальной природой Кавказа.

* * *

И вот сентябрьским теплым днем, благодаря родственнице, мне посчастливилось побывать в одном из живописнейших уголков Кавказа. Но все по порядку.

Наш бело-синий старенький ПАЗик медленно и натужно ехал по горному серпантину, поднимаясь всё выше и выше. Цель нашего путешествия – перевал в одном из бесконечно красивых мест кавказских гор Гондарай-Махар, аборигены его называют просто – Махара, точнее, ехали мы не к самому перевалу, а к живописной долине Махар-Су, где протекает горная речка – исток Кубани. Может, это был один из них, впрочем, для меня это тогда было не важно, я приехал не за географией, а за впечатлениями.

В реке, что стекает с гор, водится форель, а в самой долине, говорят, встречаются бурые медведи.

Местные пастухи здесь пасут стада баранов на сочной траве у суровых хребтов, стоящих вокруг, словно нарты-исполины, а выше на отрогах водятся гордые туры, яки, полудикие коровы, лошади, козы.

В «ПАЗике» нас ехало человек десять, за давностью лет всех не припомню, но были два карачаевца и их сотрудники из Нальчика, естественно, мои родственники Вера Григорьевна с мужем Борисом Тихоновичем. Ехали ещё несколько ее коллег.

Ехали мы на двухдневный пикник с ночёвкой. Я удачно вписался в эту тёплую компанию.

Всё было заранее продумано, снаряжено по высшему разряду – гостеприимство, как известно, у горских народов на первом месте.

Перед поездкой был зарезан и освежеван молодой барашек, приготовлена фляга айрана, кисломолочного напитка, и другая провизия. Для предполагаемой ночевки организаторы поездки запаслись палатками и спальными мешками.

Впереди ПАЗика, словно прокладывая курс по горному серпантину, карабкался, сопровождавший нас, военного типа ГАЗ-69.