Остановка по требованию. Пассажиры с детьми

— По-моему, сейчас этот вопрос уже не актуален. — Кленин посмотрел на Наташу, пытаясь понять, приятна ли ей эта тема. Но она улыбалась, пила чай и слушала разговор с живым интересом. — Все зависит от человека. Если он хочет развиваться и видеть мир, он это может делать и дома, и на работе. На мой взгляд, настоящей женщине не нужно взваливать на себя мужские функции. Если она будет думать о том, где взять денег или как найти кредит для фирмы, у нее ни сил, ни желания не останется рожать детей.

— Ну да. Вы говорили, что не сторонник равноправия в семейных отношениях, — закивала Полина Викторовна.

Наташе начало казаться, что эти двое получают удовольствие от своей пикировки. Словно радуются тому, что думают не одинаково.

— А я, например, с удовольствием сидела бы дома и занималась детьми, — сказала она. — В школе я делаю то же самое. Только занимаюсь чужими малышами. Иногда мне даже странно: я вожусь с другими детьми, в то время как моими в саду занимается кто-то посторонний. Как-то это неправильно.

— Вот и я о том же, — подхватил Сергей, улыбаясь.

— Ну ты у меня всегда была домоседкой, — сказала мать. — Но не забудь одну вещь. Для того чтобы посвятить себя полностью семье, нужно быть уверенной в том самом единственном мужчине. Вдруг он уйдет, и жена останется с детьми одна? А деньги зарабатывать так и не научилась. Сплошь и рядом так бывает. «Извини, дорогая, но любовь прошла, и я встретил другую. Помоложе, покрасивее…» Что тогда?

— Не знаю. — Сергей пожал плечами. — Я не готов отвечать за других.

— А вы, значит, не такой?

— Нет. Я не такой…

После этого разговора настроение у Наташи слегка испортилось. Она думала о том, что мать права. Нужно доверять мужчине, который рядом. Может ли она верить Кленину? Ведь она его знает без году неделю.

А ведь когда выходила замуж за Смирнова, этот вопрос ее не волновал. Она тогда вообще ни о чем не задумывалась. Где они будут жить, на что, не бросит ли он ее — она ничего не боялась. Потому что любила. А когда любишь, не просчитываешь будущее. Кажется, что любовь будет вечно.

Кленин не виноват. В принципе он продемонстрировал все качества, важные для мужчины. На него можно положиться — раз. Он обеспечен и не будет жалеть денег на семью — два. Любит детей, даже чужих, и охотно родит еще — это три. Любит ее — тут Наташа чувствовала, что не ошибается. И при этом она колебалась, боясь сказать ему «да» и выйти за него.

Распрощавшись с Полиной Викторовной и девчонками, которые, казалось, больше огорчились отъезду «дяди Сережи», чем мамы, Сергей и Наташа отправились обратно.

Они свернули на проселочную дорогу, которая вела к шоссе. Кленин нарушил молчание:

— Тебе действительно нужно искать работу? Мне было бы нетрудно…

— Нет.

— Но почему?

— Потому что мне не нужен спонсор. — Наташа сплела пальцы в «замок». — И я хочу решить, жить с тобой или нет, не впутывая в это деньги.

Кленин замолчал. Наташа дотронулась до руля:

— А это сложно — водить машину?

— Ничего сложного. — Кленин затормозил и остановился. — Хочешь попробовать?

Искушение было слишком велико. Наташа огляделась. Вокруг никого, только поля.

— Ой, нет, ты что, я боюсь всякой техники.

Наташа говорила чистую правду. Когда два года назад Смирнов предложил купить кухонный комбайн и повел ее в магазин выбирать подходящий агрегат, она струсила и отказалась. Все эти кнопочки, ручки и режимы казались ей китайской грамотой. «Быстрей ножом порезать», — сказала она тогда, оправдываясь.

— Никогда не водила машину, — растерялась она, но Кленин уже вышел и открыл перед ней дверцу.

— Чтобы почувствовать себя водителем, для начала нужно просто сесть за руль, — сказал он. — Попробуй, подойди к машине, думая, что она — твоя.

Наташа послушалась. Важно прошлась по дороге, похлопала по капоту. Кленин засмеялся.

— Теперь садись за руль, — предложил он. — И не бойся, ничего сложного здесь нет. Две педали: газ и тормоз.

— Если я куда-нибудь заеду, ты будешь виноват, — предупредила его Наташа, усаживаясь на водительское место. Игра начинала ей нравиться.

Водит же машину Ирина Кленина и прекрасно себя чувствует, а чем она хуже?

— Тут заезжать некуда, чистое поле. — Сергей сел рядом, на место пассажира. — Лучшее место для тренировки.

Наташа протянула руку к зажиганию, повернула ключ. Мотор заурчал. Она вдавила педаль слева, но машина с места не сдвинулась. Тогда она нажала на правую, и «мерседес» рывком двинулся вперед.

— Для новичка ты держишься очень уверенно, — удивился Сергей. — Откуда ты это знаешь?

— Я видела в кино, — засмеялась Наташа.

Вот так дела, она уже едет. Едет, почти как заправский водитель! Действительно, все легко и просто.

В эйфории от своей лихости она не замечала, что машина виляет из стороны в сторону, как пьяный матрос.

— Ты особо не разгоняйся, — подпрыгнул на сиденье Кленин на очередной выбоине. — Это все-таки не джип.

— А разве я гоню? — удивилась Наташа, не отрывая взгляда от дороги. — Я не чувствую скорости.

— Это такая обманчиво мягкая машина, — объяснил Сергей. — Иногда кажется, что едешь километров пятьдесят, а на спидометре уже сто.

— Разве сто? — Наташа испуганно убрала ногу с газа, и машина заглохла. — Ну вот, — расстроилась она. — Что-то не получается из меня гонщика…

— Давай еще раз, — распорядился Кленин.

Наташа послушно завела машину и осторожно надавила на газ.

— Я знаю, что надо делать, — сказала она. — Нужно понять, что я — не я, а другой человек. И тогда все получится.

— А кто же ты?

— Просто новый человек, изменившийся. И я сразу быстро всему обучусь.

— Ничего не понял, — отозвался Кленин. — Как-то ты туманно выражаешься. Осторожней, впереди яма!