Остановка последнего вагона

Я неопределённо повёл плечами и посмотрел на Анатолия, который протягивал мне бокал с рубиновым содержимым.

— Вот, это красное вино — поверьте, лучше вы ничего в своей жизни не пробовали. Давайте выпьем за нашу команду, единство и скорейшее достижение цели!

Все невольно столпились поближе, и зал огласился переливчатым эхом раскатистых чоканий.

— Какое-то пойло, даже не забирает, — Александр хмыкнул и аккуратно примостил пустой бокал на край фонтана. — А эта всё хлещет воду, как пришла, прямо бездонная бочка.

Последнюю фразу он адресовал Лене, которая закашлялась, подавившись очередным глотком и почему-то виновато мне улыбнулась.

— Не слушайте его. Я вообще-то вовсе не вододуйка, просто сегодня утром произошла одна забавная и глупая история, — её голос перешёл на доверительный шёпот, как бы исключая Александра из разговора. — Хотя не очень это всё и смешно. Просто у меня дома в аквариуме живут ахатины. Слышали о таких?

Я смущенно покачал головой, но выразил явную заинтересованность.

— Ну не важно — это такие большие африканские улитки, забавные и неприхотливые. Так вот, позавчера одна из них выползла у меня из аквариума и куда-то пропала. Я всё обыскала в доме — как сквозь землю провалилась. А ведь куда-нибудь забьётся, умрёт, потом такая вонь будет стоять. И вот, представляете, просыпаюсь сегодня утром от какого-то странного ощущения на губах, а она сидит там и всё в слизи. Каково? Всё утро отмывалась, а вот теперь пью и пью — просто нестерпимое желание прополоскать рот, куда она, вполне возможно, тоже забиралась, пусть и немного. В общем, кошмар какой-то!

— Да, прикольно. А могла и проглотить её — тогда бы как с утра засела в туалете, так мы тебя и не увидели бы, — рассмеялся Александр, дёргаясь всем телом и как-то естественно встревая в разговор.

— И ещё вот всё тру и тру рот — уже все бумажные платки израсходовала. А ты бы вообще помолчал — суетишься всё чего-то, прямо как на шарнирах! — обиженно ответила Лена.

— Эй, чего это ты говоришь? У человека настоящее несчастье, а некоторые не имеют ни стыда ни совести. Я же инвалид. Что, смешно?

— А что с тобой? — я с сочувствием посмотрел теперь на Александра и слегка махнул рукой в сторону Лены. — Уверен, она не имела ввиду ничего такого.

— Да уж, ладно. А дело-то очень простое. Ты в церковь ходишь?

— Честно говоря, нет. Но и ничего не имею против тех, кто посещает, если, конечно, они не начинают заниматься навязчивой агитацией.

— Это хорошо. Так вот, а я хотел поступать в семинарию.

— Ты? Ну, сказал! — усмехнулась Лена.

— Да что ты понимаешь — может быть, в этом и есть моё призвание. Точнее, сейчас вернее сказать — было. В общем, чтобы вас не заморачивать, скажу просто — когда православный где-то видит храм, то положено посмотреть на него и три раза перекреститься. Я права недавно получил — еду на «Калине», полый порядок, а тут церковь на другой стороне улицы. Замер по привычке и начал креститься, только забыл притормозить и руль придерживать. Вот в одного чувака и врезался, а сзади меня ещё какой-то чудик припечатал. Только недавно из больницы вышел и теперь, скажу правду, как-то охладел к этому делу. Думаю, это был какой-то знак свыше, что православие до беды доведёт, а я против судьбы не попру!

— Заставь, как говориться, дурака Богу молиться, так он и… — Лена рассмеялась и взлохматила высокую густую шевелюру Александра. — Не обижайся, я по-дружески. Хорошая история, моя здесь, конечно, не катит.

— Да, вот так. А ещё в больнице была одна сестричка…

Начал он, но тут внимание всех сосредоточилось на Анатолии, который громко хлопал в ладоши и ослепительно улыбался.

— Друзья мои, извините, что прерываю, но нам уже пора ехать в аэропорт. Уверен, что поездка предоставит нам достаточно времени, чтобы узнать друг друга получше и чувствовать себя добрыми партнёрами, а не конкурентами!

В наступившей тишине двери зала распахнулись, напоминая отдалённый раскат грома, и возле них почтительно застыл встречавший меня старик, хрипло произнесший:

— Машина подана.

Мы нестройно двинулись в его сторону, получая свои вещи, которые старик вручал так бережно, словно они могли рассыпаться в прах от малейшего неосторожного движения. Не знаю, как остальные, а я почувствовал, что в такой атмосфере прямо-таки необходимо дать швейцару чаевые, но не знал — насколько это будет правильно, не говоря уже о сумме. Остальные, похоже, не заморачивались ни на чём подобном, а просто шли дальше.

— Ну что же вы? Проходите, пожалуйста.

Анатолий мягко подтолкнул меня вперёд, беря плащ и ведя сквозь очередные переходы, на этот раз живо напомнившие мне здание мэрии на Тверской улице, где я, будучи банковским курьером, бывал раз пять, но так толком и не разобрался в массе уровней и лестниц на каждом этаже, которые могли привести в самые неожиданные места. Тем не менее, сопровождаемые хозяином, мы очень скоро оказались на той самой лестнице, с которой начинался мой путь сюда, и через минуту свежий промозглый осенний ветер уже трепал меня по лицу. Кажется, в воздухе пахло не только влагой и гниющими листьями, но и грибами — ничуть не удивился бы, если на такой территории Анатолий собирал их корзинами. Если себе можно позволить превратить в шикарный дворец изнутри обыкновенную «хрущёвку», так что же говорить о таких пустяках.

— Ого! Да тут целый кортеж! — выкрикнул Александр, идущий чуть впереди меня и указывающий пальцем за ворота.

Я сначала обратил внимание на его толстую побрякивающую цепь, высовывающуюся из кармана штанов и доходящую практически до колена, а потом посмотрел туда, куда он показывал. Пожалуй, в смысле кортежа было некоторое преувеличение, а вот длинный лимузин, таинственно поблескивающий и напоминающий подводную лодку, за которым стояла широкая легковая машина, были на лицо.

— Никогда не каталась на такой штуке, — улыбнулась Лена, и я подумал, что то же самое могу сказать и про себя.

— Тем интереснее начнётся путешествие. Не стесняйтесь, — улыбнулся Анатолий, минуя распахнувшуюся калитку и останавливаясь возле приоткрытой двери «Хаммера». — Бар, музыка, фильмы и всё такое — в вашем полном распоряжении.

— Да наверняка какая-нибудь попса, знал бы, прихватил с собой правильной музыки, — выпятив губу, хмыкнул Александр, и первым скрылся в недрах лимузина.

Я тактично пропустил вперёд Машу и Лену, а потом, нагнувшись, сам оказался в салоне, бросив быстрый взгляд на Анатолия, о чём-то тихо беседовавшего со скуластым мужчиной средних лет, вылезшего из стоящей сзади машины.

— Эх, красотища!

Лена пододвинулась ко мне и кивнула вглубь.

Да, несомненно, здесь было на что посмотреть: переливающийся разноцветными огоньками пол и потолок, изогнутые широкие сиденья, огромный тонкий телевизионный экран, какие-то запотевшие бутылки в просторных чашах и ряды притягательно мерцающих бокалов. При этом, сказать честно, я был немного и разочарован — в фильмах внутри лимузина всегда казалось гораздо просторнее, чем здесь, да и в полный рост встать явно не получалось.