Остатки

– Верхи собрались объединиться. Они будут бороться против вас. Все до единого. Алекс, ты залез не в тот уровень.

– Самый любимый информатор, и тот говорит, что все плохо, – наигранно расстроено сообщил Главный.

– Конечно. Ты задумал идти против Сириуса, – закатил глаза Рин.

– Пора менять устоявшийся мир. Иначе мы все умрем, так и не дождавшись нового века. А до него осталось совсем ничего.

– Это опасно. Ты собрался воевать против всех. Помнишь, чем закончилась борьба Гоголя с пороками людей?

– Я знаю. Скоро и ребята узнают. У них будет выбор – присоединиться или оставить меня. Я никого не хочу удерживать в такой кровопролитной войне. Что-то мне подсказывает, что скоро у нас будет подмога, – заговорщески подмигнул Алекс.

– О чем ты говоришь?

– Скоро, мой хороший, скоро все узнаешь. А ты все равно останься здесь. Ты мне нужен.

– Ты же знаешь, я скоро уйду. Нужна подробная информация. Это все, что пока мне удалось нарыть. А чтобы найти новую инфу, приходиться все время путешествовать и общаться с виртуаликами.

– Да. Здесь с ними особо не пообщаешься. Все же, может, останешься?

– На неделю – да. У меня пари с одним из ваших парней.

– Рик, да?

– Как ты узнал? – вопросительно изогнул бровь мальчик.

– Не сложно догадаться.

– Он что, твоя шестерка?

– Сильно ошибаешься. Рик – моя правая рука и является главным группы Сирены.

– А долго он у вас?

– Совсем недолго.

Рин присвистнул.

– Нехилые результаты за короткое время.

– Еще какие. У меня вообще группировка необычная,- улыбнулся Главный, а Рин посмотрел на него с большим вопросом в глазах, ответить на который было почти обязанностью. Но Алекс назло решил оставить все в секрете и еще немного помучить мальчика, взгляд которого крыл в себе посеревшее небо, заключив его в прочную оболочку. Такое небо носят взрослые, но никак не дети.

Поняв, что ответа не дождаться, Чистильщик поднялся.

– А ты сильно изменился.

– Правда? – удивленно спросил Алекс.

– Да. Так непривычно видеть тебя уставшим. Я бы даже сказал, взволнованным. Смотри, как бы на место волнения не встал страх. Не дай слабину. На тебя многие полагаются.

– Спасибо, что предупредил. Впредь буду следить за собой.

– Да. Не показывай, что все так плохо.

– А тебе откуда известно? Может, все наоборот, идет в лучшую сторону?

– Не смеши меня. Ты себя в зеркале видел? Сам себя выдаешь. И прекрасно понимаешь, что нет никакой гарантии, что хоть кто-то из нас выживет.

– Из НАС? – переспросил Алекс.

– Да. Я с вами до конца. Жить мне так уж и много осталось. Скажи спасибо тому, какой ты есть. У тебя очень много верных друзей. Я соберу гражданских и еще несколько групп. Будем биться, раз уж на то пошло. Только не вздумай отступать. Война, так война, – заключил мальчик и, отдав честь, вышел за дверь.

– Чего такой помятый? – похлопал меня по плечу Кира так, что я чуть не облился кофе.

– Осторожнее нельзя? – недовольно фыркнул я, откашливаясь и вытирая рот.

– Я, кажется, вопрос тебе задал, – достал сок.

– Не твоего ума дело.

– Снова Рик выводит, значит.

– И как ты только догадался?

– Да у тебя лицо такое озабоченное, только когда ты за этого парнишку волнуешься, – спокойно пожал плечами Кира, отпивая.

Я с удивлением посмотрел на него. Когда он успел заметить?

– В любом случае, тебя это не касается, – пожал я плечами, поднимаясь.

– Знаешь, иногда нужно с кем-то делиться. Самому на себе тяжело выносить будет.

– А ты, то есть, помочь мне хочешь? – ухмыльнулся я.

– Пару раз жилеткой почему бы и не побыть?

– Ах, жилеткой, значит, – протянул я понятливо. Сволочь ты, Кира – Свидимся еще.

Тоже мне. Жилетка. Хах. Больно надо.

Рик клеил очередного мальчика, что-то сладко нашептывая ему на ушко, когда подошел Мизуки.

Заметив боковым зрением привычно напряженный силуэт, он незамедлительно отправил мальчика восвояси, конечно же, нежно, обещая приятный вечер после.

– Что такое? – взволнованно сдвинул брови Рик, взяв медиума за плечи и осматривая его на предмет каких-либо ранений или видимых изменений – Тебе плохо?

– А тебе? – меланхолично спросил медиум, одними глазами мельком пробегая по нему.

– Я отлично себя чувствую.

– Оно и видно.

На самый коротенький миг в глазах тигра мелькнула крошечная толика волнения и серьезности по отношению к медиуму. Но Мизу не заметил этого порыва.

– Так что тогда случилось? – подвел к теме парень.

– У нас общая проблема.

– И какая же? – облокотившись на стену, главный группы сложил руки на груди.

– Думаю, это и ежу понятно – кивнул на удаляющегося паренька близнец.

Рик щелкнул пальцами.

– Так он тебе тоже понравился! – саркастически изобразил понимание – Так я и на секс втроем его уломаю.

– Ты что, издеваешься? – изогнул бровь медиум, нисколько не реагируя на пошлое предложение.

– Я ничего не буду делать, – легкая улыбка заиграла на лице Рика. Эта присвоенная людьми улыбка случается у тех, кто недавно пережил сильную встряску и теперь опустошен. Это была не легкость в его поведении – а усталость и пустота. Рик полностью оперся на стену спиной, спрятав руки в карманах, подтверждая это. Его глаза со спокойным блеском посмотрели в потолок.

– И почему?

– Знаешь, Мизуки, я устал, – когда близнец услышал свое полное имя из губ тигра, он понял, что это точно не шутка и не театральная постановка. От этого медиум потупил взгляд – Он хочет, чтобы я перестал пополнять свою коллекцию мальчиков и потрахивал только одного. Пусть так. Но до любимого не доходит, что я все равно не перестану думать о нем. Поэтому я просто успокою его и буду старательно делать вид, что без ума от маленького Чистильщика. Или от кого-то другого. Не в первой. Только разве что притворятся подольше придется.

– Какой же ты жалкий, – скорчился Мизу.

– Как будто я сам не вижу, – фыркнул Рик.

– А ты о Рине подумал?

– А что о нем думать? Он влюбится и бла-бла-бла. Разыграем из себя счастливую пару, пока кто-нибудь из нас не сдохнет.

– Да ты прямо мастер хэппи эндов.

– Старался.

– Тогда будь со мной, – предложил медиум.

– Температуры нет? К чему такие жертвы?

– Это еще вопрос – кто из нас двоих жертва. Рин сейчас очень важен для нас, и если вдруг все вскроется – мальчик не останется здесь ни на минуту. А я хотя бы знаю о твоих грязных мыслишках.