Остатки

– Нико, давай-ка сядем.

С этими словами она подошла к кровати, нажала на какую-то кнопку и верхняя часть кровати начала подниматься. Остановилась тогда, когда Нико оказался в полулежащем состоянии. Скорее даже он практически сидел. Мальчик особо не реагировал на нее. Дурак! А ну быстро упал на колени за эту улыбку!

– Пора поесть, – ласково сказала она, убрав челку с лица, отчего мальчик чуть ощетинился, и погладила лоб. Тут же вспомнил прохладные нежные руки, с вселенской нежностью касавшиеся тебя, боясь разбить.

– Я пойду, пожалуй, – умиляясь, начал подниматься с кресла, так как после ее прихода я сразу же вернулся в сидячее положение.

– Стоять! – послышался командный голос, не требующий возражений. Со стороны могло показаться, что наш молоденький лекарь зла, но я понимал, что она говорит шутя. А точнее, она что-то явно хотела от меня. Причем, мне это понравиться не должно было. Я так и остановился, опираясь руками в ручки кресла и приподнявшись.

Потом девушка резко сказала слишком ласково. Ради всего святого, милая Джанет, не ломай комедию! Я и так понял все, и готов помочь.

– Как хорошо, что ты оказался здесь! Понимаешь, у меня сейчас до ужаса много работы, – начала она со страдальческим видом – а Нико сам не в состоянии сейчас есть.

– И? – холодно спросил я, стараясь не разорваться от подступавшего смеха.

– Я хочу, чтобы ты его покормил, – пискнула она.

– Ты с ума сошла?! – веселое настроение как рукой сняло,– Я что, нянька?

Нет, я знал твои очаровательные свойства убеждения, но просить меня кормить с ложки Цербера – увольте.

– Пожалуйста, – Джанет умоляюще сложила руки – Я тебя очень прошу!

Откусит руку или нет? Откусит, не откусит, откусит, не откусит.

– Ладно. Давай я его покормлю…

– Спасибочки! – приторно сладкий голос.

Я стоял с тарелкой в руках. Мы смотрели друг на друга со смущением, не зная, как себя вести. Серьезное лицо Нико покрылось красными пятнами от непривычного смущения. Загробная неловкая тишина. Я в одном конце комнаты. Нико, сидя в кровати и непрерывно ерзая на ней, нервно потирал поврежденную руку.

В голове роем носились темы, которые могли быть на единственную тему:

«Джанет, я тебе еще устрою разнос! Оставить меня с НИМ наедине! Ты соображала?! Ты ведь прекрасно знаешь, что я не нянька! Это не мое! Вот с оружием – это да. Или с исследованиями помочь. Но не ЭТО!»

Хотя я понимал, что двигаться Нико сейчас просто-напросто не мог. Или не хотел. А может он просто впитал в себя эмоции Джанет, которая носилась с мальчиком, как с писаной торбой! А начинать все равно придется.

Неуверенно сел на краешек кровати. Нико отодвинулся, чтобы я смог нормально сесть. Но увидев на опасном расстоянии от себя то, что я держал в руках, парень с недоверием посмотрел на ложку и тарелку.

– Ты когда-нибудь раньше кормил? – его голос был таким серьезным. Глаза не моргали и не отрывались от ложки. Все его ребячество куда-то пропало. Его это действительно волновало. Эх, не заработал я еще кредит доверия.

Нико что, боится, что я ему эту ложку в глотку начну заталкивать?! Не думаю, что эту ложечку можно превратить в холодное оружие…

– Нет, – нерешительно сказал я – Но это же несложно… вроде, – с большей уверенностью продолжил я, готовый вылить это месиво на голову, лишь бы побыстрее смыться отсюда, и поглядел на него маньячески-сверкающими глазами, горевшими готовностью.

Он даже побледнел от моего вида. Точно испугался. Кому хочется оказаться в руках такого сумасшедшего парня, которому доверили такие бытовые вещи, но кто знает, ЧТО можно с ними сделать! Во всяком случае, это читалось в его взгляде. Нико начал отодвигать лицо от тарелки, морщась. Видимо, он чувствовал явную опасность. Я, может и выгляжу как человек, который все что угодно может превратить в оружие, но что я мог сделать с тарелкой и ложкой? Он бы еще в шкаф спрятался, завидев меня с зубной щеткой в руках.

Так, не время паниковать. Надо всего лишь влить в него это, и можно со спокойной совестью, отсалютовав, бежать со всех ног из этого места. Так, дыши, Кира, дыши. Все не так уж и трагично. Точно откусит…

Я начал сосредоточенно вспоминать, что говорят в таких случаях, детям или больным.

– Скажи «А»! – насильно и прерывисто выдавил я из себя и протянул ложку, чувствуя, как температура подскочила, казалось, вдвое.

«Ух! Как стокиллометровку пробежал! Внутри все, как у зверька, стучит».

Нико насмешливо фыркнул, зажав губы, превратив их в узкую полоску, и посмеялся. Тихо. Это было так мило, но от этого я почувствовал себя еще глупее. Даже страшно представить, как это выглядело со стороны. Сидит убийца, который не знает никаких сопливых эмоций, и пытается накормить подростка с ложечки! Я сгорю от стыда в аду. Моя репутация полетит к чертям.

– Я же не ребенок, – улыбаясь, полушепотом оповестил меня Нико.

– Извини, но вот что-что, а кормить я не умею. Меня этому как-то не обучали, – зло вспылил, стараясь как можно меньше краснеть. Но в итоге получилось невнятное бормотание. Пытался рявкнуть так, чтобы звучала сталь и угроза, а получился кролик.

– Может, я лучше сам? – мило улыбнулся и слегка наклонил голову набок.

– Джанет же сказала тебе пока что не двигаться, – настоял я, еще больше заливаясь краской – Давай быстрее закончим, а то я чувствую себя идиотом.

– Хорошо. Смотри не убей меня, – шутливо стебнулся котяра.

Вот теперь мне действительно захотелось затолкать ложку по самое «не хочу».

Закрыв глаза, и открыв рот, Нико ждал. Кажется, он доверяет мне. И сейчас бы ложкой по лбу!

Я осторожно протянул ложку. Руки, блин, трясутся так! И ладони вспотели. Нууууу…. Достало уже! Неужели это так сложно, попасть в эту пасть небольшой ложкой? Значит, по малюсеньким мишеням попадать на огромных расстояниях – не хрен делать, а как в рот ложкой попасть, когда цель на десятке сантиметров от тебя – это сложно?

– Ам, – послышалось, и ротик захлопнулся.

Он так похож на котенка. Я ждал страшного суда. Но его все не было.

– Видишь, совсем не страшно! – саркастически успокоил меня Нико, прожевав.

– А ты не боишься издеваться над человеком, от которого в данный момент зависит твоя жизнь? – я сказал это спокойно, но блеснул глазами на предмет кормления и злорадно улыбнулся.

– Нет, – усмехнулся он, – Ты же идиот сердечный.

– Я сейчас уйду.

– Ладно, понял, молчу, – забавно хмыкнул он, сдаваясь.