Остатки

– Что делал, пока меня не было? – решил перевести тему в более спокойное русло.

– Следил за тобой. Я уже суток двое не спал. Не мог успокоиться. Ведь ты не заходил. И я ждал.

– Глупый, – потрепал по голове сморщившегося парня.

– Ничего не глупый! – съежился он.

– Ну ладно, ладно. Теперь можешь спать со спокойной душой.

– Ты полежишь со мной, пока я не усну? – с надеждой выдавил Дик.

– Почему бы и нет? Я уже успел соскучиться по тебе.

Подхватив парня на руки, подошел к широкой пышной кровати цвета сирени и медленно положил небольшое тело на пушистый матрас.

Дик уже закрыл глазки и начал понемногу отходить от реальности. Еще бы, столько не спать и при этом все время пребывать в напряжении. Бедняжка.

Сняв покрывало с ложа, попеременно поднимая части тела Дика, я лег рядом и, подложив руку под голову, начал наслаждался видом белоснежного потолка с неоновыми причудливыми созвездиями. Так и лежал с ним, пока окончательно не убедился, что мальчик спит.

Я бегал глазами по его лицу, такому милому во сне. Иногда он что-то возмущенно шептал и морщился, искривляя налитые кровью губки. На моем лице невольно растянулась улыбка умиления. Редко такое увидишь. Я провел кончиками пальцев по бархатным щекам. Теперь улыбнулся Дик, чуть поерзав, и подставив мне свое личико.

– Милаха, – полушепотом сказал я тишине.

– Кира… – прошептал он, погрустнев.

«Потерял?»

– М?

Ориентируясь на мой голос, парень пододвинулся ко мне и, уткнувшись в грудь, прижался как можно сильнее.

– Нда… – отчаявшись, прошептал я, рассматривая обнаглевшее миловидное тело. Теперь придется сидеть с ним, пока он не проснется. Если только, конечно, он не соизволит отпустить меня, в чем, почему-то, сомневаюсь.

Но не в силах злится на него, меньше чем за минуту я практически тут же успокоился и теперь мирно поглаживал его голову, чувствуя, как моя грудь стала нагреваться от дыхания мальчика. Но это было по-настоящему приятно. От переизбытка нежности к этому ребенку, я прижал расслабленное тело к себе, гладя спину и зарывшись лицом в его волосах. Взгляд рассеяно бегал по его светлой комнате.

Стол из светлого материала, похожего на дерево, компьютер последней модели с тремя мониторами, двумя клавиатурами и мышкой. На крючке неподалеку висел маленький переговорник.

Широкое плюшевое кресло, мягкий черный кролик с заклеенными глазами и ртом посеребренной лентой в виде крестиков, покоившийся на нем. Дик часто держал его в руках. Наверно, что-то типа мячика-антидеприссанта.

Крашенные в цвет сирени стены с золотистыми завитками.

Тюлевые золотистые шторы с черно-красными розами, легко тянущимися к полу.

Мраморный черно-кровавый пол с коврами в тон, беспорядочно разбросанными по поверхности.

Это все, что попадало в обзор. Остальное упорно держалось позади.

Мальчик слегка потерся щекой.

Еще раз усмехнувшись, я аккуратно, чтобы не разбудить парня, вылез из кровати. Дик чуть скривился и, не ощущая рядом с собой никого, сжал в руках подушку.

Встав с кровати, повернулся к спящему.

– Я пошел, милаха, – улыбнулся я и, убрав с личика пряди волос, поцеловал в висок.

Дверь с еле слышным шумом закрылась. Из груди вырвался тяжелый вздох. Дела дали подышать немного спокойствием и снова в коридоре свалились мешком камней.

Теперь нужно пойти к начальству – доложить о задании.

Кабинет находился на третьем этаже, то есть этажом выше.

Поднявшись по широкой лестнице, примостившейся у боковой стены, я огляделся. Никого на этаже. Наверно все в тире, на заданиях или занимаются своими делами. Вот вечером здесь шумно.

Размеренно постучавшись в дверь три раза, я прислушался.

– Входите, – послышался теплый, спокойный, но именно поэтому настораживающий голос.

Огромный кабинет был выдержан в строгом стиле и черно-коричневых тонах, что явно не шло нашему главнокомандующему. Бесконечные шкафы с миллионами книг, сенсорные компьютеры – главный на столе, который величественно стоял в конце кабинета, посередине, под огромным окном, с не менее огромными завязанными канатами и занавесками, как в типичном кабинете очередной шишки, и второстепенные компьютеры, которые стояли по бокам от входной двери, по два с каждой стороны. Возле них устроили компьютерные кресла. На мраморном полу лежал толстый персидский ковер.

Голубые электронные экраны светились и показывали активную деятельность. Тысячи списков, фотографии, всевозможные досье, карты городов, подземных и наземных, модели зданий и техники. При всем при этом, кабинет был абсолютно пуст, за исключением нас двоих. Впрочем, Алекс, а именно так звали нашего главнокомандующего, не зря был назначен главным всей группировки. Он был и великолепным шпионом, и убийцей в прошлом. Этот парень один мог делать то, что делают десять наших информаторов и шпионов. Алекс оставил должность наемника и теперь занимался лишь Тенями и компьютерами. Тут ему работы выше крыши хватало. Ни разу не видел, чтобы он отдыхал или спал. Все время что-то делает. Заядлый трудоголик. Или скрытый андроид-пришелец с планеты Марса.

Вообще об Алексе никто ничего толком не знал. Он был настоящей Тенью, без прошлого. Вся информация его прошлой жизни была удалена, а оставшаяся хранилась у самого Алекса. Только он мог, единственный из всех, знать о всех кадрах своего фильма жизни. Эта привилегия «высших». Ведь наше прошлое стирали из головы, но записывали на спецдиски и микросхемы, тщательно храня по той причине, чтобы нам не захотелось вернуться к нему. А когда людям доставалась должность, равная должности Алекса, им давалось больше возможностей. Если они добирались до такой высоты, значит, в них были уверены все те, кто стоял выше. И, конечно, никто не осмеливался пытаться что-то нарыть на нашего главнокомандующего. Это каралось, как минимум, смертью. Не было еще ни одного случая попытки вскрытия секретной информации.

Я никогда не видел людей, подобных Алексу. Никогда не знаешь, о чем сейчас думает этот парень. Он всегда внешне невозмутим или улыбается. Ни разу не видел напряжения на его лице или сосредоточенности. Хотя наверно в его случае, спокойствие и означало напряжение. В остальное время Алекс всегда улыбался. Но, поверьте, улыбка не всегда означала счастье. Думаю, улыбка была естественной для него эмоцией, даже если он не был счастлив. Это пугало. Что же было такого в его прошлом? Страшно представить. Все побаивались его. Как говорится, в тихом омуте черти водятся. А там у него, походу, весь ад собрался, и черти все время сальсо отплясывают. И самое интересное, что возраст его оставался для всех загадкой. На вид ему было лет двадцать два – двадцать пять. Но он был здесь еще до того, как я появился. Даже думать не хочу.

– Привет, – я слегка наклонился, выражая почтение и уважение.

– Кира! Ну наконец-то! А я все гадал, когда же ты зайдешь! – повеселев, вскинул руки главнокомандующий. – Безумно рад тебя видеть! Смотрю, живой, и ни царапины!

– Ну да. Повезло, – растеряно ответил я, разглядывая начальника, словно в нем что-то изменилось. Если б у него хвост вырос, я не так бы удивился. На самом деле, это редкость, чтобы Алекс выражал ярое счастье, как только я возвращался с заданий.

– Рассказывай, – облокотившись на стол, и сложив руки, лучезарно улыбнулся он во все тридцать два.