Остаться с тобой

– Ты не боишься, что не сможешь справиться с таким грузом чужих традиций и заморочек? – девушка ужаснулась всему услышанному.

– Я очень хочу справиться с этим грузом, а в дальнейшем и сделать эти традиции – своими, – серьезно ответила мама. – Слишком долго мы с тобой были только вдвоем в этом огромном мире. Пора расширять границы семьи.

Следующий день был суматошным и полным открытий. Ближе к обеду жизнерадостный отчим отвез их в свое кафе и накормил от души. Оказывается, в его сети кормили по принципу шведского стола – за определенную сумму денег можно было брать сколько угодно еды. Уютное помещение ей понравилось, как и еда, и она одобрила бизнес отчима, о чем ему и поведала.

Тот слегка смущенно посмеялся и ответил, что финансово он вполне самостоятелен и может обеспечить и маме и ей вполне достойное существование. Алену растрогала эта невероятно милая реплика, но она сразу решила расставить все точки над и.

– Если моя мама и заслужила счастье и принца с ресторанами, то я совсем не претендую на ваши деньги. И вообще, я поступила в университет, и теперь буду жить самостоятельно и независимо.

Фраза на английском получилась почти гладкой, и мама сделала большие глаза, а отчим сдержанно улыбнулся:

– Для столь молодой девушки ты очень воспитана и мудра не по годам.

Все продолжили есть как ни в чем ни бывало, а Алена так и не поняла, восприняли ли ее слова всерьез, как следовало. Ну и пусть! Она должна была это сказать. Не хватало еще, чтобы у большой и пока незнакомой корейской семьи создалось впечатление, что к ним прибыли русские нахлебницы, с целью получить богатое наследство.

– А сейчас шопинг! – весело прощебетала мама, когда они доели сладкие рисовые пироги с чаем.

Девушка чуть не поперхнулась. Она тут изо всех сил старается не выглядеть жадиной, а мама сразу хочет затащить их в магазины.

– Вечером я познакомлю тебя с моей мамой и твоей будущей бабушкой – со всей важностью произнес отчим, а мама добавила:

– Мы обе должны быть на высоком уровне.

Что такое высокий уровень в понимании нового корейского папы, Алена начала понимать уже в следующие два часа. Они приехали в гигантский торговый центр, с бесконечными вешалками, полками, и манекенами с одеждой, бесчисленными бутиками с обувью, сумками и аксессуарами. Народу, несмотря на будний день, была тьма, однако в некоторых магазинчиках и отделах они были единственными покупателями.

Не мудрено. Когда Алена увидела цену мягкого кашемирового белого пальто, которое ей сразу приглянулось, и мучительно перевела курс воны к рублю, то ужаснулась и одернула руку как ужаленная.

– Мама, ты видела здесь цены? – шепотом, чтобы не привлекать внимание отчима, спросила она.

– Привыкай, доча. Для мужа это тот уровень качества, к которому он привык. Не смотри на цену, думай о вещах как об инвестиции в хорошее мнение о нас моей будущей свекрови.

При кажущемся разнообразии брендовых вещей, подобрать что-то подходящее для девушки оказалось не так просто. Смешно, но все проблемы были из-за груди, заметно выросшей за последние полгода. В Питере она носила трикотажные кофты и футболки, а в школе – пару блузок, немного мешковатых, зато в самый раз, поэтому проблем с одеждой не возникало.

В магазинах Вероника Сергеевна задалась целью найти идеальную одежду для дочери, но размер низа, а проще говоря – попы, в сочетании с ростом и размером груди оказался не ходовым в корейских магазинах. Почти все платья либо жали в груди и хорошо сидели внизу, либо были как раз сверху и велики снизу. После долгих примерок они смогли купить трикотажное и удивительно мягкое облегающее платье, цвета топленого молока, несколько приталенных шелковых блузок разных цветов и белую же прямую юбку из более плотного шелка.

На чек Алена благоразумно смотреть не стала, зная, что увиденная цифра в любом случае ее шокирует. Покупки выдали в красивых фирменных пакетах, после чего отчим попрощался до вечера, не забыв оставить одну из своих кредиток, а они с мамой еще несколько часов выбирали обувь и сумку.

Классические бежевые туфли на высоком каблуке и белые босоножки на низком и удобном вполне подходили к купленному наряду, а сумку она выбрала почти сразу – белую, с красивые вставками из розово-голубой вышивки. Она должна была разбавить этот гардероб белого цвета, который получился благопристойным, но немного скучным.

Мама выбрала для себя классическое «маленькое черное платье» и жестом фокусника достала из сумки красивое ожерелье из жемчуга.

Уже ближе к вечеру она добрались до салона, где их встретили как старых знакомых и сразу проводили к причудливому мастеру. С немыслимо длинной челкой и подведенными глазами, он был диво как экзотичен, но по заверениям мамы «стриг как бог». Она успела побывать у него еще в прошлую поездку, и с тех пор отзывалась о его услугах только с восторгом.

«Бог» еще и неплохо говорил по-английски и почти пять минут, не умолкая, восхищался цветом и длиной волос Алены, в общем-то, вполне заурядных и ничем не выдающихся, а потом предложил их «слегка осветлить и подровнять». Она уже примерно представляла, что в устах парикмахера эти слова могли означать что угодно, поэтому с опаской решила уточнить – до какой степени осветлить и подровнять?

Мастер расчески и ножниц сразу стал серьезным, и повернул к огромному зеркалу напротив.

– Твой тип красоты – скандинавский, – начал он, аккуратно обводя пальцами на ее лице все, о чем шла речь, – высокие скулы, серые глаза, светлые брови и ресницы, светлые волосы. Но ты приехала из страны, где было очень мало света и твоим волосам катастрофически не хватает солнышка и витаминов.

«А еще океана, соленых брызг, яхты и красавчика–миллионера» – мысленно сыронизировала Алена, но слушала внимательно.

– Я хочу приблизить цвет твоих волос к естественному оттенку такого же цвета, но выгоревшего на солнце. Окрашивать будем прядями и, конечно, сделаем кератин. Потом, если будет желание и время, сможем поделать маски и витамины.

При заветном слове «кератин» она сразу встрепенулась. В ее классе несколько девочек делали эту дорогущую процедуру, но волосы после нее выглядели шикарно, ничего не скажешь.

– Я согласна! – ответила она сразу на все, и даже окрашивание бровей и ресниц на пару тонов темнее, чем волосы, ее не испугало.

Алена созрела для кардинальных перемен! Побриться налысо она не рискнула, как и стать роковой брюнеткой, но покрасить сразу волосы, ресницы и брови – это тоже было радикально для нее. Она храбрилась, повторяя про себя снова и снова – «я изменюсь настолько, чтобы начать новую жизнь», но все равно было страшно, и в ожидании неизвестности холодок пробегал по позвоночнику.

За ее голову, руки, и ноги взялись одновременно. Через три часа маникюра, педикюра, окрашивания, стрижки, пеленания, сушки и укладки ее торжественно развернули к зеркалу, и она впилась взглядом в свое отражение.