Остаюсь твоей

— Строптивая. Мне нравится. Все так говорят. Думаешь, я не знаю? Я сам видел и слышал. Кричите: не люблю, ненавижу, не останусь. А потом как миленькие остаетесь. Ни одна не ушла с родителями.

— Какая же ты тварь! Что ты смеешься? Не боишься, что я тебя посажу?!

— Не боюсь. Потому что все в этом мире продается и покупается, — смеется в голос.

— А ты… — Ясмина набрасывается на него с кулаками, но ее оттаскивает Арман и под грозный рык «Держи ее», крепко держит.

Ясмина пыталась вырваться, кричала, угрожала — все напрасно. Автомобиль уже сбавил скорость и медленно двигался по частному сектору. Нурлан остановился у ворот и коротко посигналил. Через несколько секунд ворота открылись, и Лексус въехал в хорошо освещенный двор, наполненный незнакомыми людьми. В следующий момент Ясмину резко вытащили из машины — так, что она даже не успела опомниться. Сумка упала на землю, а сама девочка начала истошно кричать:

— Отпустите! Нет, я никуда не пойду! Я не хочу!

— Ничего страшного, не ты первая, дочка, — говорили женщины, державшие Ясю под руки. Они крепко вцепились в нее своими клешнями и тащили в дом. Девушка понимала, к чему все ведет. Если она переступит порог — полдела сделано. Дальше на нее попытаются надеть белый платок, символизирующий то, что она согласна выйти замуж за Нурлана. Нет! Она не может этого допустить!

А между тем, она уже себе не принадлежала. Ее просто несли, как какую-то вещь. Ясмину завели в дом, несмотря на то, что она брыкалась и ругалась, не стесняясь в выражениях. Она даже сама не подозревала, что может так сквернословить.

— Келин приехала! (Невестка приехала — прим. автора) Келин приехала! — заверещали незнакомки.

Ясмина сбилась со счета — сколько их. Несколько женщин в возрасте, несколько — чуть старше нее. И все в платках. Вокруг бегали дети, которые смотрели на нее как на диковинку. В большой гостиной был накрыт праздничный стол — тоже традиция — невесту привезли как-никак. Яся глазами искала тетю Айман — маму Нурлана, надеясь, что она отпустит ее домой. Но Айман среди этого батальона не оказалось.

Мужчин поблизости не было, потому что сейчас — только женская часть обряда. Ясмина мотала головой и глотала слезы. Ясмину удерживали за руки две женщины, третья подошла с белым платком.

— Не бойся, девочка. Дай нам надеть на тебя платок, будешь засватана, — засмеялась она, и волна смеха прокатилась по всей комнате.

— Пожалуйста, — взмолилась Яся на родном языке, — отпустите меня. Прошу вас, я не люблю Нурлана. Мы никогда не встречались. У меня жених есть.

— Милая, все так говорят, — усмехнулась тетка. — Мы слышали другую историю от Нурлана. Он предупредил нас, что ты будешь сопротивляться. Но ты не переживай, тебе больно никто не сделает. Это же древний обычай. От него еще никто не умирал.

— Вы серьезно? — закричала Ясмина. Она и не думала, что может вот так отчаянно и истошно орать, но сейчас у нее не было другого выхода. — Вы в курсе, что после ваших дурацких обычаев девочки вешаются или вены вскрывают? Вы меня здесь насильно удерживаете. Отдайте мне телефон. Мой папа волнуется.

— К твоему отцу завтра сватов отправят. Конечно, он согласится. Породниться с такой семьей — честь. С Нурланом ты ни в чем не будешь нуждаться. Он знаешь у нас какой молодец! В Китае учился, помогает родителям с бизнесом. Умный, красивый, видный. Да сколько девушек за ним бегало, а он тебя выбрал.

— Мне все равно, — сквозь плач выпалила Ясмина. Она все еще пыталась вырваться из рук женщин, которые уже до боли сжимали ее руки. А Яся вертела головой, лишь бы на нее не надели этот ужасный платок. В голове была только одна мысль: «Только не это. Тёма никогда не должен об этом узнать!»

— Строптивая попалась. Нас тоже крали и ничего. С ума не сошли, — услышала она недовольный голос одной из женщин. — Это древний обычай. И если тебя украли, значит, это твоя судьба. И потом…ты сама к Нурику в машину села. Он тебя насильно туда не сажал.

— Да пошли вы все! — выпалила Ясмина и найдя в себе силы, отбилась от теток и метнулась к входной двери. Но внезапно перед ней встала бабушка «жениха».

— Отпустите меня! Я не хочу за него замуж! По-хорошему прошу вас, апа (обращение к пожилой женщине, бабушке — прим. автора)

— Иди, — внезапно ответила бабка. — Только сначала перешагни через меня. Ты же знаешь, что будет после этого? Ты такой судьбы для себя хочешь?

Она не блефовала. Старуха легла у порога, и в комнате воцарилась гробовая тишина. Ясмина сейчас проживала страшный сон каждой казахской девушки. Сколько раз она слышала эти истории и молилась, чтобы это ее не коснулось. Старшие говорили: «Если перешагнешь через пожилого человека, то будешь проклята, ведь это страшный грех». Вместе с тем это было манипуляцией и колоссальным давление на психику молоденькой девушки, которая и без того переживает стресс.

— Давай, перешагни через нашу бабушку, — сказала одна из теток. — Выйдешь за порог и никогда не будешь счастливой.

Яся подошла ближе к бабушке, а та очень странно на нее посмотрела. Ясмине почему-то стало холодно от этого взгляда, по коже пробежали мурашки. И в этот миг она поняла, что просто так отсюда не выйдет. Поняла, что обречена.

А потом все — темнота и падение в бездну.

Глава 14

Ясмина

Ясмина еле разлепила веки и медленно повернула голову. В глаза резко ударил свет от ночника и девушка зажмурилась. В горле пересохло, голова кружилась, а губы дрожали. Она осмотрелась и не сразу вспомнила, что произошло. А когда в памяти всплыли последние события, резко села на кровати и схватилась за голову. Яся понимала, что все очень плохо. У нее отобрали телефон, она в незнакомом доме, тети Айман — матери жениха здесь. Интересно, знает ли она, что устроил ее сынок? Поддерживала ли идею? И кто вообще надоумил Нурлана? Она вспоминала его слова: «Я же вижу, что я тебе нравлюсь, но ты девочка скромная, ровная, и боишься это показывать». Когда она дала ему повод так думать? С какой стати он возомнил себе, что она ему нравится?

«Нет», — подумала Яся. — «Здесь я не останусь. Пусть надо будет перешагнуть через бабку. Сбегу».

Сейчас она больше всего переживала за папу, для которого это будет ударом! Ведь это самый настоящий позор, от которого, будет очень тяжело отмыться. Вся улица будет показывать пальцем: «Смотрите, сбежала и вернулась», потому что парадокс — если девушку украли, это не парни беспредельничают, это она сбежала.

Дверь со скрипом открылась. Яся испуганно вжалась в мягкую спинку кровати и обхватила руками ноги. В комнату вошла девушка в платке — симпатичная, спокойная, чуть старше самой Ясмины.

— Привет, — мягко поздоровалась она. — Не бойся. Я — Эля.

Ясина коротко кивнула, но ничего не ответила.

— Я жена старшего брата Нурлана. Меня отправили тебя проверить.

— Передайте вашим бабкам, что я здесь не останусь.

Эля молча села на край кровати и опустила голову. Было видно, что она пытается найти слова, чтобы успокоить невесту поневоле, но не знает, как начать.

— Понимаю тебя и то, что ты сейчас чувствуешь, — вздохнула она.

— Да ладно? — огрызнулась Яся.

— Да, меня же тоже украли несколько лет назад.

— Это что у них семейное? — выпалила девушка.

— Нет-нет. Мы с Дамиром договорились, что он меня украдет. Вижу, ты удивлена. Но так тоже можно, если сильно хочется, — улыбнулась она. — Понимаешь, меня только мама воспитывала, и денег всегда не хватало. А когда я была на третьем курсе, познакомилась с Дамиром. И влюбилась, — лицо ее вмиг озарилось от воспоминаний. — Мы начали встречаться, и он предложил выйти за него. Но у мамы не было средств, чтобы сделать мне «кыз узату» (церемония «проводы невесты», или свадьба невесты, где преимущественно гуляют родные девушки и самые близкие родственники жениха — прим. автора). Мы тогда сели, подумали и решили, что лучше всего будет, если он меня украдет. Тогда мы перескакиваем через все основные и очень затратные обряды и делаем только одну свадьбу — «беташар» (свадьба, на которой невесту представляют родным жениха; гуляет сторона парня и самые близкие люди со стороны девушки).