Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Осторожно, писатели! [сборник]
Шрифт:

В этот раз бабушка и тётка были слишком заняты: тётка, взяв хворостину, ушла встречать коров, а бабушка хлопотала во дворе.

Ольга была выдумщицей:

— Давай сошьём сари, — сказала Зита, которая Ольга.

— Нас выпорют, — предположила Гита, то есть — я.

В старом комоде хранились куски цветных тканей.

— Тогда снимем тюль с кухни, а потом повесим обратно. Он всё равно старый.

Мы обмотались тюлем и распустили волосы.

— Давай нарисуем родинку на лбу, чтоб как по правде.

Мы перерыли весь дом, выдвинули все ящики комода —

ни одной помады в деревенском доме не нашлось: бабушка отродясь не красилась, а тётка, хоть и молодая, была с бабушкой солидарна.

Выручила герань. Мы оторвали несколько лепестков, выбрали поярче, послюнявили и прилепили на лоб — индийские красавицы!

Тайком вышли из дому. Где-то мычали «священные животные», в траве шуршали индийские змеи, а копёшки травы превратились в слонов…

— Двигай бёдрами, — сказала Зита. — Вдруг Васька с Серёжкой нас увидят…

Мы, пританцовывая, дошли до родника — ни души. Несколько раз совсем не повезло: в темноте вляпались в «священные лепёшки» (а по условиям жанра пришлось идти босиком). Цикады трещали, как оголтелые. Кто-то матерился:

— А ну стой, зараза!..

— Хочу в туалет, — сказала Ольга и, приподняв «сари», присела в траву.

— Ой, мамочки! — заорала Зита через минуту. — Крапива!

Оказалось, и в Индии тоже крапива росла…

Мы пошли обратно. В бабушкином доме уже горел свет.

— Зита, — заныла я, — давай ещё разок пройдём мимо Васькиного дома!

— Дура ты, Гита! У меня попа огнём горит, а у тебя один Васька на уме!

Васька действительно был красивый мальчишка: чёрненький, загорелый. И Зита сдалась.

В кромешной темноте две «индианки» подошли к Васькиному дому. Про танцующие бёдра мы и думать забыли!

— Ё-моё! — заорали в потёмках. Голос оказался Васькиным.

Он мирно сидел на завалинке и вдруг увидел в потёмках две фигуры в белом — чистые привидения! Но он был не из робкого десятка — поднялся и пошёл навстречу.

— Бежим! — крикнула Зита, и мы, путаясь в тюле, бросились бежать.

…В сенях стояли полные вёдра с парным молоком.

— Хочу пить, — сказала Зита, наклонилась к подойнику, отхлебнула…

Передо мной стояла моя сестра Ольга: лепесток от герани отлетел, а над верхней губой появились белые усы. Босые ноги, попав в «священную лепёшку», стали грязно-зелёного цвета, волосы растрепались, а подол «сари» стал чёрным.

— Ну ты страшная!

— Сама дура!

В сени с хворостиной вышла бабушка Таня. Она была строгая женщина:

— Подьте-ка сюда, красавицы!

И Ольгина попа, в отличие от моей, пострадала за этот вечер во второй раз.

— Баба-а-а! Больна-а-а! — орала Зита, а я ей подпевала.

Дома, при свете лампочки, мы смогли насладиться зрелищем: перевёрнутые вверх дном ящики комода, помятая герань и бестюлевые окна.

— А чё это было? — спросил утром Васька. Видно, всё-таки узнал.

— Эх, Вась, ты никогда не был в Индии, — сказала Зита.

Васька покрутил пальцем у виска. А я охладела к индийским фильмам через десяток лет окончательно.

Светлана Корзун, г. Череповец

Мораль

сей сказки такова (с)

Учительница поправила очки и добавила:

— В каждой сказке Андерсена есть поучительный момент. Кто внимательно прочтёт «Свинопаса» — тот сможет ответить, какова мораль этой сказки.

Маруська была прилежной второклашкой.

Сразу после ужина она открыла на экране монитора сайт со сказками и села искать мораль в «Свинопасе».

Несмотря на то, что никто Маруську не слушал — я мыла на кухне ненавистную посуду, а муж в гостиной просматривал газету — читала Маня громко и с выражением. По-другому она не умела. Да и «выражать», как выяснилось позже, ей было что.

Когда через полчаса Маня пожаловала на кухню, я поинтересовалась:

— Ну как? Нашла в сказке мораль?

— Мама, — рухнула на табурет возбуждённая Маруська. — Ты бы знала, что этот Андерсен пишет!

— Вообще-то я читала Андерсена. И «Свинопаса» читала. А что тебя так возмутило?

— Значит, ты считаешь, что эта сказка подходит второклашкам? Я имею в виду — по возрасту!

Маруськиному негодованию стало тесно на кухне, и она, схватив мою пенную по локоть руку, потащила меня в детскую к монитору.

— Посмотри сюда. Ты уверена, что именно эту сказку читала?

И Маня ткнула пальцем в экран.

Засомневавшись, я пробежала глазами по строчкам.

— Всё правильно: принцесса отказала принцу, а со свинопасом за волшебный горшочек с бубенчиками поцеловалась десять раз. За музыкальную трещотку — сто! Это та самая сказка. Из моего детства.

Я посмотрела на дочь и уже не так уверенно добавила:

— Ну, в общем-то, нормальная сказка.

— Нормальная?! Шутишь?! А ничего, что вся сказка про поцелуи?! А то, что принцесса ещё и фрейлин заставляла с принцем целоваться — тоже нормально?! Это же детское произведение! Дет-ско-е!

И Маруська сжала губки, как делала это всегда в моменты сильного возбуждения.

Глаза её стали огромными, а на лбу даже выступили бусинки пота.

— Представляешь, мам, а я ещё и мораль должна здесь найти!

Дочь уставилась на меня, вероятно, ожидая понимания и поддержки.

Я взяла Маруську за руку и села рядом, давая понять, что разговор будет серьёзным и, возможно, долгим.

— Дочь, понимаешь…

Брови Маруськи, как два сердитых ужа, поползли к переносице и образовали маленькую, но не обещающую ничего хорошего складку.

— В поцелуях нет ничего плохого, — начала я издалека, аккуратно подбирая слова.

Но дочь не была настроена на пространные разговоры.

— Ничего плохого?! — возмутилась Маруська и вскочила со стула. — А сто раз подряд поцеловать мужчину — по-твоему, ничего плохого?! А то, что принцесса видела этого мужчину впервые — тоже ничего плохого?! А подруг заставлять такой ерундой заниматься — тоже нормально?! Что ты на это скажешь?!

И Маруська посмотрела на меня как на соседского мальчишку-ясельника, который совершенно не разбирался в жизни и, показывая каждое утро на красные колготы, говорил: «Саса касивый».

Поделиться с друзьями: