Остросюжетный сборник
Шрифт:
Она снова кивнула.
Операция в экстремальных условиях. Глава 6
«Что-то мешает спать. Яркое, очень яркое... Жарко. Тело горит... Светит солнце, прямо в глаза...» Она проснулась. «Это солнце!»
– Доброе утро.
– «Рик?» Алекс перевернулась на спину и осмотрелась:
– Эээ? Я в комнате для гостей?
– Ну, ты то хотела, чтобы я спал в комнате для гостей, а я хотел спать с тобой... Вот мы и нашли компромисс...
– Компромисс...
– Эхом повторила женщина.
– Да, это очень хорошая штука.
– Рик, тебе не кажется...
– Нет, не кажется. Ничего мне не кажется.
– Мужчина, прищурившись, внимательно посмотрел на нее: - Я готовить кофе. Ты идешь в душ, а потом на кухню.
– Встретимся там.
– Сахар? Сливки?
Его нарочитая невозмутимость начинала ее раздражать. Алекс ненавидела ждать. Что бы это ни было, женщина предпочитала решать все быстро и четко. Ожидание неизвестного - вот это была мука, и чем дольше оно продолжалось, тем более нервной и менее разумной становилась Алекс.
– Рик! Давай без предисловий и лишних слов!
– Что ж...
–
– Так даже лучше.
– Наверное, так действовал его голос, или взгляд? Но Алексис было трудно принимать, что Рик стоит весь взъерошенный после ночи, на нем обычная футболка, а не рубашка или, как на Брауне, врачебный халат. Женщина выпрямилась.
– Может статься, - вкрадчиво продолжил он, - и мне повезет, черт побери! И ты ответишь на несколько вопросов, не выкручиваясь и не извиваясь, как уж на сковородке!
– Я не выкручиваюсь и не извиваюсь! Я тебе никогда не врала!
– Да, ты всегда была честна! Ты честно меня не подпускала к себе!
– В тщетных попытках сдержаться, он так сжал кулаки, что побелели костяшки. Рик, не отрываясь, смотрел Алекс в глаза.
– Ты знаешь, что это такое смотреть телевизор и слушать, что ты пропала без вести?! Знаешь?! Нет!
– Удар по столу был таким сильным, что чашки подпрыгнули и кофе расплескался. От неожиданности женщина вздрогнула синхронно с чашками.
– Ни черта ты не знаешь! В тот момент я очень хотел, чтобы ты вернулась, очень хотел! Чтобы самому свернуть тебе шею!
– Рик, ты прекрасно знаешь, что твое знание ничего бы не изменило. Я бы все равно поехала по вызову, - ответила она, однако холода в ее интонациях совсем не было, как бы Алекс не пыталась.
– Служба спасения - это все, что я должен знать или есть еще что-то?!
– Вот теперь слово «Опасность» загорелось в ее глазах ярким красным светом. Женщина взволнованно попыталась придумать какую-нибудь отговорку, но на ум ничего не приходило, кроме осознания, что врать - плохо.
– Я...
– Я тебе скажу сам! Есть и не одно!
– Рик, не надо на меня орать!
– Алекс, если я не буду на тебя орать - я тебя придушу! Это было даже хуже, чем ожидание окончания операции Дэйва! Я тогда смотрел на часы и не видел времени, только стрелка ходила по кругу! А вчера... Я вообще ничего не видел! Передо мной стояла ты! Душу наполнял такой ужас, такая злость... Ты хочешь помочь, но не можешь, и сидишь, и чувствуешь собственное бессилие, и смотришь на этот чертов экран телевизора!
– Прости...
– Женщина никогда не задумывалась над этим. Ей ни разу не приходило в голову, что за нее может кто-то переживать. И только представив, как чувствовала бы себя она сама на месте Паркера, Алекс поняла, что он пережил за те несколько часов.
– Я... Я не знаю почему не сказала, наверное, потому что пришлось бы рассказывать все... И это все не такое уж приятное. И лучше нам просто разойтись...
– «Да, так, в самом деле, лучше».
Он подошел к ней так близко, что их тела соприкасались, поднял ее подбородок, заставив посмотреть ему в глаза:
– Ты хочешь, чтобы я ушел?..
– Шли секунды, а она молчала.
– Д-да, - выдавила Алекс через некоторое время, старательно отводя глаза в сторону.
– Ты врешь, - невозмутимо ответил он.
– Да что же это такое! Я тебе говорю черное - ты мне белое! Какая разница, где я работаю?! Это моя работа: людей спасать! И не важно, где они! На высоте нескольких километров, или в глубокой шахте! На суше, на море, в воздухе - люди болеют везде!
– Почему ты хочешь, чтобы я ушел?
– Я...
– Она осеклась.
– Я скажу тебе: ты боишься, что я что-то узнаю. Ты мне не доверяешь.
– Это не правда!
– Тогда почему?! Почему ты целый месяц по ночам сбегаешь?! Почему ты мне не скажешь о своих кошмарах?!
Она побледнела.
– Ты... Ты...
– Да, я знаю.
– Как? Когда? Сегодня?
– Еще с первой ночи.
– Но...
– Алекс не верила своим ушам: он все знал с самого начала.
– Послушай...
– Она сглотнула.
– Крик - это самое лучшее.
– Я ВСЕ знаю!
– Ничего ты не знаешь! Я могу убить тебя в беспамятстве!
– Алекс, я знаю!
– И... Ты здесь?
– Женщина во все глаза смотрела на него.
– А где мне еще быть?! Алекс, я не знаю, что ты там себе придумала. Но ты не супермен в женском обличии! Ты врач и, как никто другой, должна понимать, насколько бесконечны и в то же время ограничены возможности человека.
– Он склонился над ней, поглаживая щеку тыльной стороной ладони: - Алексис Грэй, ты самая невероятная женщина! Я хочу быть рядом с тобой. И я хочу быть для тебя опорой.
– Он помолчал.
– Когда ты была там, на высоте нескольких километров под слоем снега... Я находился в какой-то прострации. Всегда собранный и уравновешенный Ричард Паркер метался по больнице, как истеричка. Я хотел лететь туда... Мозг соображал, но командовать он не мог. Всё были чувства и эмоции, которых через край!.. Алекс, ты невероятная! Ты нежная, добрая, слабая и хрупкая, и в то же время сильная, очень сильная...
– Он долго молчал, словно решал: сказать или нет.
– Алекс, я тебя люблю. Я полюбил тебя. Я понял это вчера, когда увидел тебя в аэропорту. И теперь ты меня не выгонишь из-за своих страхов.
Слезы просто потекли и все, они скатывались по щекам, соскальзывали с шеи, стекая на грудь. Это не был истерический плач, она не горевала, слезы просто текли. Глаза были широко раскрыты. Она смотрела на Рика и не могла понять, что заставило ее думать, что Рик испугается? «Рик! Смелый и сильный Рик. Как я могла подумать, что он испугается?! Рик благородный и добрый! Как мне в голову пришло, что он сбежит, что он бросит меня?!»
Как давно она не чувствовала себя женщиной? Женщиной, которую оберегают, женщиной, у которой есть опора, женщиной, слабой и нежной. Алекс почти забыла это ощущение, ощущение мужчины рядом, Мужчины. Она медленно сглотнула.
– Хорошо. Я... Я расскажу тебе все. Возможно, ты изменишь свое мнение обо мне, возможно, тебе надо будет время, чтобы это принять... Я... Я пойму, правда. Честное слово...
– Алекс...
– Я решила.
– Женщина села на высокий табурет, положила ладони на стойку.
– Ощущение счастья, настоящего, полноценного, чистого - вот, что чувствовала доктор после операции. Это ощущение нельзя ничем заменить. У кого-то возникает ощущение полета, у кого-то оргазма, у Алекс - счастья. Все детство и юношество она жила в предвкушении чего-то прекрасного, невероятного, особенного. Придя в университет, девушка поняла, что это. Именно тогда предвкушение сменилось ощущением. И Джейк полностью разделял ее чувства.
– На первом курсе, через несколько дней после начала занятий, я увидела Джейка, именно увидела... Джейкоб Картер. Он был на курс старше. Через две недели он встретил меня с занятий и провел до дома. Больше мы не расставались. Мы были лучшие, у нас были только мы и медицина. Мы еще в университете стали участвовать в операциях. Профессор Брэдли направил нас к своему другу и коллеге в Чикаго. Надо сказать, выбор был не большой, и вся наша компания отправились на учебу к отцу Коула Ричарду Брауну. Энрико Рамирес, Коул Браун, Джейкоб Картер и я - мы приехали сюда все вместе. Потом мы с Джейком болтались по стране, затем была Европа... Потом нас пригласили на полгода в Японию. Это было... Их система менеджмента совсем иная, и тут такая возможность... Следом была Австралия. Я не помню дней, когда мы не виделись. Ругались мы только из-за пациентов. Каждый со своим честолюбием и амбициями хотел сложнейших больных...
– Ее глаза потемнели.
– На банкете после медицинской конференции в Монтане за нашим столом разгорелся спор, где искать интересные случаи... Этот человек... Он мне напомнил Аль Пачино в фильме «Адвокат Дьявола»... Может быть он им и был. «Сложные операции в экстремальных условиях» - сказал он... Мы с Джейком ухватились за эту возможность без долгих раздумий. Это решение изменило всю нашу жизнь, как нам тогда казалось, к лучшему... Вернулось вдохновение: теперь было мало быть хорошим врачом, надо было стать спасателем. Наши подготовки прерывались только на операции и недолгий отдых. Через три месяца нас уже стали пускать в связке с опытными альпинистами в горы, с пожарными, под обломки зданий... Еще через полгода, мы были в группе лучших. Пять лет назад... Уже пять лет...
– Алекс словно смотрела в пустоту. А Рик не знал... Он ничего не знал... Он чувствовал ее боль, а еще он чувствовал... Это был чистой воды страх, Рик боялся, что Алекс никогда не сможет полюбить его так, как любила Джейка. И сердце разрывалось: нет хуже...
– Была метель, сильная снежная буря, ветер, высокая вероятность схода лавины... Было только несколько человек, которые решились выйти. Нас разделили парами. Отчаянных было мало.
– Женщина вытерла ладонью мокрую щеку.
– Идиоты! Казалось, весь мир нам подчинится! А ведь я до сих пор так живу! Я даже не знаю почему!..
– Грэй пожала плечами.
– Да, нет же... знаю. И никак оправдать себя не могу... Я была в связке с Рамиресом. Джейк был вместе мальчишкой, его звали Курт... Ему было всего восемнадцать, но... Лазать по горам он научился раньше, чем ходить. Мы знали примерные координаты. Погода была ужасная. Я видела только на расстоянии вытянутой руки. Самое интересное, что рации работали чисто как никогда! Конечно, Рамирес был опытнее Джейка: пока мы болтались по клиникам мира, Энрико поднимался в горы. За минут двадцать до схода лавины, Рамирес отдал команду, готовиться к сходу. Я не знаю, что произошло. Когда она начала сходить, это было...
– Она смотрела вперед, ее глаза стали огромными, словно блюдца.
– Эта была стихия, великая и ужасная, и бесконечно прекрасная... Мы не попали под нее. Но Джейк... их бригада была ближе всего. Может быть вибрации... В общем, они поехали вниз... Они начали соскальзывать так быстро...
– Алекс снова и снова видела перед глазами эту картину, снова и снова она переживала удивление, страх панику. Все эти эмоции одна за другой отображались на ее лице.
– Джейк и Курт, упали в ущелье. Я видела как они падали.
– Она повернула голову и посмотрела Рику прямо в глаза.
– Было странное чувство... Я знала, чем все закончится, но...
– Женщина покачала головой.
– Я не избавилась от всего, как должна была поступить. Я и Рамирес... Мы имели полный комплект снаряжения, в отличие от других бригад, я рванулась туда.
– Она словно спрашивала: «Я правильно поступила?» И судорожно искала ответ в его глазах.
– Рамирес заломил мне руки. Наверное, боль меня привела в чувство, и тогда я начала действовать как спасатель. Словно после пощечины, все мысли выветрились... Его спасение стало навязчивой идеей, главной задачей. По рации я слышала дыхание Джейка...
– ее взгляд затуманился. «Солнце, только не спасай меня, ты знаешь: уже поздно. Я тебя люблю».
– «...Только не спасай меня...» - это то, что он мне сказал. Мы спустились так быстро, как только смогли. Курт умер сразу, он просто не мог выжить, а Джейк... К тому моменту он замерз в такой же неестественной позе.
– Вся сдержанность куда-то делась. Алекс сотрясалась от горьких рыданий. Рик просто стоял и слушал, его эмоции, мысли словно застыли.
– Я просила его говорить со мной, не закрывать глаза... А он просто сдался. Он сдался!
– В этой фразе отражалось все ее нежелание принять смерть любимого человека, смириться.
– Может, если бы мы были ближе, или проворнее... Или он просто устал от этой гонки...
– Ее рыдания медленно затихли. В кухне осталась женщина, вернее ее тело. Души, как будто и не было.
– Его кожа была...
– Она закрыла глаза и глубоко вдохнула.
– Только глаза закрыты... Потом она посерела... Похороны прошли, словно в тумане... Я его заставляла дышать! А должна была сказать, что люблю!.. Я стояла и смотрела, как его закапывают... На кладбище с самых похорон я не была.
– Она молчала несколько минут. Рик физически чувствовал, как она сбрасывает всю эту тяжесть с себя. Алекс сделала глубокий вдох.
– Прошло время, и я уже не помнила тот ужас, когда его поднимали, замерзшего в неестественной позе. Я научилась вспоминать хорошее...
– Она грустно улыбнулась.
– Я его любила, правда, любила. Но я пережила его смерть. Мне тяжело ее вспоминать. Некоторые считают, что я до сих пор загоняю себя работой из-за Джейка...